class="p1">Тринадцатого августа того же года от руки террориста погиб начальник Петербургской одиночной тюрьмы полковник Иванов, а 28 августа начальник Алгачинской каторжной тюрьмы Бородулин.

По данным министерства юстиции, только в 1907 году от рук террористов погибли 140 и получили ранения 169 служащих тюремного ведомства.

* * *

В главном тюремном управлении и министерстве юстиции все чаще стали появляться женщины в трауре, с печатью глубокой скорби на лицах. Это были вдовы, «выброшенные на улицу кровавым освободительным движением», как писали тогда газеты. Министр юстиции И. Г. Щегловитов и начальник главного тюремного управления А. М. Максимовский, чем могли, помогали им, выдавая скудное денежное пособие.

Пятнадцатого октября 1907 года террористы сумели добраться и до самого А. М. Максимовского.

Тайному советнику Александру Михайловичу Максимовскому было тогда 46 лет. Он окончил юридический факультет Харьковского университета, служил в министерстве народного просвещения и государственной канцелярии, а затем перешел в систему министерства юстиции. Первое время был помощником начальника главного тюремного управления, а в феврале 1906 года возглавил это ведомство.

Современники отмечали, что он был человек мягкий и сердечный в личном общении, но твердый, когда дело касалось выполнения служебных обязанностей. Этого же он требовал и от своих подчиненных. На предложения несколько смягчить положение политических заключенных он неизменно отвечал: «Тюрьма есть тюрьма». Когда же ему напоминали, что такая твердость может послужить поводом к покушению на его жизнь, он говорил: «Если по соображениям личного свойства люди станут уходить с возложенных на них постов, то кто же будет служить России?»

В понедельник, 15 октября 1907 года, в главном тюремном управлении был приемный день. Около двух часов в здание управления, расположенное на углу Греческого проезда и 7-й Рождественской улицы, в числе других посетителей, вошла молодая женщина. Она подошла к сидевшему за столом курьеру и попросила доложить о ней А. М. Максимовскому. Чиновник не решился беспокоить начальника и пригласил дежурного инспектора Огнева. Тот внимательно выслушал женщину и дал ей необходимые разъяснения. Но она продолжала настаивать на том, чтобы ее непременно принял начальник управления. «Я знаю, что Александр Михайлович человек очень гуманный, — сказала она. — Он не откажет в моей просьбе». Огнев вынужден был доложить о настойчивой просительнице Максимовскому. «Передайте, что я ее приму, как только освобожусь. И пригласите ее в приемную перед моим кабинетом», — распорядился он.

Ждать женщине пришлось довольно долго, но она сидела спокойно и терпеливо. Наконец, часов в пять вечера в приемную вышел Максимовский. Женщина поднялась ему навстречу. «Какое у вас ко мне дело, сударыня?» — мягко спросил Максимовский.

«Я хотела бы обратиться с просьбой…» — начала женщина, но, не закончив фразу, вдруг резко вскинула правую руку. Прогремел выстрел. Максимовский сделал шаг вперед и упал на пол, обливаясь кровью.

Женщина повернулась и спокойно вышла в зал. Оказавшийся там начальник Богородицкой уездной тюрьмы Колтынин-Сухонин, услышав выстрел и увидев идущую прямо на него женщину с браунингом, подскочил к ней и пытался схватить за руки. Она успела произвести еще пять выстрелов, не причинивших, впрочем, никому вреда. Сбежавшиеся на выстрелы сотрудники управления задержали и обезоружили террористку.

Не приходя в сознание, А. М. Максимовский умер на операционном столе.

В главное тюремное управление немедленно приехали генерал-прокурор И. Г. Щегловитов, вице-директор департамента полиции П. Г. Курлов, прокурор С.-Петербургской судебной палаты П. К. Камышанский, градоначальник генерал-майор Д. В. Драчевский, а также другие прокурорские и полицейские чины.

Задержанная категорически отказалась называть свое имя. Она лишь сказала, что является членом Летучего боевого отряда партии социалистов-революционеров и убила Максимовского по приговору своей партии.

При обыске у нее был обнаружен еще один браунинг с полным комплектом патронов, а также небольшой, наполненный неизвестным веществом мешочек, от которого в карманы платья тянулись шнурки. Прибывшие специалисты установили, что это было взрывное устройство новейшей конструкции с большим количеством экстрадинамита.

Вскоре выяснилось и имя террористки. Это была уфимская мещанка Е. А. Рагозинникова. Следствие и суд не заняли много времени. Арестованная вела себя мужественно, от дачи показаний она категорически отказалась. В одиночной камере, куда ее поместили, пела революционные песни.

Утром следующего дня ей вручили обвинительный акт, а уже в три часа дня она предстала перед военно-окружным судом. Весь процесс занял не более часа. За принадлежность к преступному сообществу и убийство начальника главного тюремного управления Максимовского мещанка Е. А. Рагозинникова была приговорена к смертной казни через повешение. Она спокойно выслушала приговор, низко поклонилась судьям… и рассмеялась.

В тот же день она была казнена.

Приговор генерал-прокурору

Поверхностно проведенное следствие и стремительная расправа с террористкой не дали возможности выяснить всех обстоятельств покушения. А как оказалось впоследствии, Летучий боевой отряд готовил в тот день целую серию террористических актов, в том числе и в отношении генерал-прокурора И. Г. Щегловитова.

Восемнадцатого октября 1907 года на Волковом кладбище Петербурга состоялись похороны Максимовского. Ожидалось прибытие на них председателя Государственного совета М. Г. Акимова, министра юстиции И. Г. Щегловитова и других высших сановников. Собралось много народу. Вдруг внимание околоточного надзирателя Янчевского привлек молодой человек, протиснувшийся сквозь толпу к гробу. Он вел себя подозрительно, все время кого-то высматривал, то и дело опускал и вынимал правую руку из кармана пальто. Полицейский предложил ему пройти в сторожку для удостоверения личности. Неторопливо пройдя несколько шагов, неизвестный вдруг стремительно побежал к выходу. На крики Янчевского городовые Липунов и Кузин задержали молодого человека. При обыске у него были отобраны два браунинга с полным комплектом обойм.

Хотя неизвестный и не называл своего имени, оно вскоре было установлено. Задержанным оказался беглый унтер-офицер Ф. С. Масокин. Он признался, что принадлежит к Летучему боевому отряду партии социалистов-революционеров и ему было поручено убить Щегловитова.

Поскольку он не знал его в лицо, то указать его должна была находившаяся на кладбище член отряда Кися. Задержан Масокин был всего за несколько минут до прибытия Щегловитова.

Во время следствия по делу Масокина были выявлены новые подробности покушения, совершенного Рагозинниковой. Оказалось, что 15 октября в садике возле здания главного тюремного управления спрятались еще двое ее сообщников. Убив Максимовского, она должна была выбросить браунинг в окно. Это был условный сигнал для расположившихся в садике членов боевой группы, которым вменено было в обязанность передать по телефону своим товарищам, Синегубу, Масокину и другим, следившим одновременно и за Щегловитовым, и за градоначальником Драчевским, одну фразу: «Билеты куплены». Эта фраза служила сигналом к совершению других террористических актов. Рагозинникова не успела выбросить браунинг в окно. Покушения были отложены.

Руководитель Летучего боевого