– О, это может подождать, Дунки. А сейчас я лучше выпью чаю с твоей мамой.

Дункан метнул на нее взгляд, от которого более чувствительный человек упал бы со стула, но Уиллоу только водрузила локти на стол, оперлась подбородком на здоровую руку и любезно улыбнулась ее светлости:

– В Шотландии вы, наверное, всегда пьете днем чай, Маргарет? С ячменными лепешками? А вы знаете, ведь у нас с вами очень много общего.

– Вот как? – недоверчиво произнесла герцогиня.

– Да, – кивнула Уиллоу. – Например, иногда нам обеим хочется огреть Дункана туфлей по голове. – Она склонила голову к плечу. – Вы ведь понимаете, о чем я?

– Я никогда… Мне никогда не хочется… огреть ни одного из моих детей. Особенно туфлей. Что с вашим лицом, мисс Фостер? Это синяк? И что вы сделали со своей рукой?

Встав со стула, Уиллоу прошла мимо Молли, застывшей с открытым ртом, и сняла с плиты чайник.

– Это меня вместе с джипом столкнул с дороги преступник, проходящий по делу, которое я сейчас расследую. – Она легкомысленно помахала рукой в воздухе. – Запястье не сломано, там просто трещина, и на следующей неделе шину снимут. Так неужели вам действительно никогда не хотелось ударить Дункана? Даже когда он был подростком?

– Разумеется, нет. Но я думала, вы юрист. Тогда почему вы занимаетесь расследованием преступлений? Разве это не обязанность детективов?

– Значит, Дункан рассказывал вам обо мне, – заметила Уиллоу, наливая чашку чая для Маргарет. – Официально я ничего не расследую. Просто мой друг попросил меня заняться этим делом. Молли, ты хочешь чаю? Дункан, а тебе, наверное, есть что обсудить с Люком и Камденом? – Она взглянула на часы. – Часов в семь мы пойдем в «Розу». И пригласим с собой Ки и Рейчел с детьми. Ах да, и еще Мейбл. Думаю, ей понравится рулет из омара.

– Кто такая Мейбл? – поинтересовалась Маргарет, складывая руки на коленях.

– Моя домохозяйка в Огасте. Рейчел сейчас поехала за ней, потому что у моей квартиры дежурят репортеры, и я не хочу, чтобы они беспокоили Мейбл.

– Почему там дежурят репортеры?

– Потому что меня обвиняют в получении взятки и в вождении машины в пьяном виде, – с улыбкой объяснила Уиллоу, наливая чай еще в две чашки, которые поставила на стол Молли. – Какой прелестный фарфор. – Она обернулась к Дункану: – Но странно, что ты его выбрал, Дунки. У тебя вкус, как у барышни.

– Этот сервиз я прислала ему на новоселье, – сообщила Маргарет, поднося к губам крошечную, почти прозрачную чашку. – Это часть большого сервиза моей матери, который Дункан когда-нибудь унаследует. Все остальное будет храниться в Шотландии, пока он не женится.

– Все остальное? – подняла бровь Уиллоу и посмотрела на забитый фарфором буфет у дальней стены.

– Это сервиз на сто двадцать персон, – кивнула Маргарет. – Я знала, что здесь места немного, и поэтому прислала лишь на двенадцать.

– А у тебя наберется одиннадцать друзей? – справилась Уиллоу у Дункана.

Тот посмотрел на нее так, словно у него руки чесались ее треснуть. Возвращаясь к своему стулу, Уиллоу слегка подтолкнула его в спину:

– Вы с Люком и Камденом идите и хорошенько подумайте, как нам ночью пробраться на полигон. Надо сегодня же отыскать эти ящики.

– Только тебе-то не придется никуда пробираться, – бросил Дункан через плечо, выходя из кухни. – Твое дело – сидеть в кабинете и рыскать в Интернете.

– Посмотрим, – ответила Уиллоу, подталкивая к выходу Люка. Направившегося за ними Камдена она придержала за рукав. – Вы делаете отличное виски, Камден. После него на следующий день у меня нисколько не болит голова.

Он наклонился и поцеловал ее в щеку:

– К вашим услугам, мисс. И полегче тут с нашей мамой, Уиллоу, – добавил он шепотом. – Она уже и так несколько дезориентирована.

– А кто-нибудь называет ее Мегги? – тоже шепотом поинтересовалась Уиллоу. В глазах у Камдена появились чертики.

– Только ее кузина, королева, – тихо ответил он и вышел из кухни вслед за Дунканом и Люком.

Уиллоу, онемев, смотрела ему вслед. Какая королева? Королева Англии? Нет, она точно поколотит Дункана, как только они останутся наедине. Он самый настоящий троглодит, и чувство юмора у него соответствующее.

Справившись с собой, Уиллоу нацепила на лицо любезную улыбку и вернулась к столу. Молли поставила перед ними целое блюдо очень аппетитных на вид горячих пончиков, и Уиллоу захотелось ее расцеловать. Захватив сразу два пончика, она положила их на салфетку, облизала пальцы и повернулась к матери Дункана:

– Ах, миссис Росс, я еще не успела поздравить вас с тем, что ваша дочь выходит замуж. Вы, наверное, очень счастливы? А вы уже созванивались с родителями этого фермера, чтобы обсудить предстоящую свадьбу?

Праздничный ужин, проходивший в отдельном кабинете на втором этаже бара «Роза», получился не особенно веселым. Все присутствующие были заняты своими мыслями и предпочитали помалкивать. Только Мейбл, ничего не знающая о происходящих в Паффин-Харбор событиях, беззаботно наслаждалась знаменитым рулетом из омара и выдержанным шотландским виски.

Маргарет Росс еще не вполне пришла в себя после девичника, состоявшегося несколькими часами раньше на кухне у Дункана, но все-таки снова начала разговаривать – хотя и довольно холодно – со своей дочерью, которая, не без некоторого давления, призналась, что эпизод с Беном Зейном следует считать лишь необдуманной попыткой отстоять свою независимость. И сейчас Маргарет с Молли вполне мирно расположились на диване у потрескивающего камина.

Мужчины – Дункан, Ки, Люк, Джейсон, Камден и Ахав – сгруппировались на дальнем конце длинного стола и, потягивая виски, что-то горячо обсуждали. Уиллоу решила, что, судя по их серьезным лицам, разговор идет о пестицидах и об исчезновении Грэмпа.

Рейчел, Джейн, Микаэла, Ник и Уиллоу сидели на другом конце стола и пили колу. Они почти не разговаривали, потому что мысли взрослых были заняты Грэмпом, и никто из них не хотел расстраивать Микаэлу. Ник, пребывающий в блаженном неведении, сосредоточенно занимался картошкой фри и весь, от светлых волос до маленьких кроссовок, был измазан томатным кетчупом.

Зловещий скрип деревянной лестницы, ведущей на второй этаж, заставил всех вздрогнуть и посмотреть на Дверь. Она распахнулась, и в комнату вошел высокий, крепкий и никому не знакомый парень.

– Я тут ищу девчонку, которую зовут Молли Росс, – сказал он с чудовищным австралийским акцентом, стащил с головы шляпу и сунул ее под мышку, где уже был зажат бумажный сверток. – Мне сказали, что она вроде как здесь. Меня зовут Бенджамин Зейн, и я приехал из Новой Зеландии за своей невестой.

Это смелое заявление было встречено мертвым молчанием.

На вид Бенджамину Зейну было не больше семнадцати лет.