Нагарджуна не прощал. Душа продолжала болеть.

– Здорово же ты насолил Нагарджуне в прошлом рождении, – с удивлением и даже восхищением сказал строгий лама. – Остается одно. Уйти в затвор и предаться глубокому созерцанию. После нескольких месяцев ты должен призвать Нагарджуну. Когда он явится, поговори с ним напрямую, как мужик с мужиком. Все, больше ничем тебе помочь не могу.

Бат-Очир так и сделал. Дети построили в горах будочку. Сделали в ней две дырки. Одну – для подачи пищи, другую – для наоборот. Бат-Очир сел в будучку и попросил замуровать дверь. Просидел четыре месяца. Дети носили ему нехитрую еду. Он молился.

Наконец явился Нагарджуна.

– Добрый человек, ты пришел ко мне не по адресу, – это было первое, что он сказал. – Ты ошибся. Никакие вши и блохи не договаривались со мной о проживании на моем теле. Никто меня не кусал. И уж точно я никого не убивал! Лишение живого существа жизни считаю большим преступлением. Я сочинял теорию «срединного пути»104. Может быть, это и медитация, но все остальное – чушь! Иди, откуда пришел, и не морочь мне голову!

– Я жить не могу! Душа саднит! Кто бы ты ни был, прости меня! А-а-а!!!

Нагарджуна стал отбиваться от блохи Мандавасарпини. На спасение Нагарджуны прилетели доблестные вши-монголоведы Ямпоскандини105, Туранскандини, Сизоскандини. Немного запоздали Скринкинскандини и Кульганскандини – у них болели спины, ноги, головы и руки. Яхонскандини вовсе не прилетела. Сказала, что не сделала прививки. Бог ей судья! Из Москвы на подмогу явились Грунтоскандини, Сабирскандини, Леманскандини. Цендинскандини сказала, что Нагарджуна ей «по барабану». Ишь ты, какая! Из Бурятии и Калмыкии решили никого не вызывать. Далеко. Все дружно накинулись на Мандавасарпини. Ж-ж-ж!!!106 Тот сопротивлялся и настойчиво взывал к милосердию философа. Особенно усердствовала Ямпоскандини, боец и любительница справедливости.

– Кому сказали «ж-ж-ж»! – грозно пищала она.

На шум подлетел Миларэпа.

– Что у вас тут такое?

– Иди отсюда! Тебя еще тут не хватало.

– Так меня этот Мандавасарпини тоже замучил. «Прости да прости…» А за что? И кто он такой? Я сначала не обращал внимания, но чувствую, надо разобраться.

– Этот блоха Мандавасарпини на самом деле шофер. Никого он не кусал. Он перепутал Нагарджуну с тобой. А Нагарджуна тоже ни в чем не виноват. Понял?!

Вши-монголоведы, как это водится у монголоведов, излагали мысли четко и ясно.

– Везде бардак, – сказал Миларэпа. – Хорошо я оставил черную магию, а то завалил бы вас всех камнями! Придурки!

– Ж-ж-ж!!! – ответили доблестные вши-монголоведы.

Мандавасарпини заплакал.

– Ладно, – поверх монголоведов крикнул Нагарджуна. – Откопай парочку тэрчоев107. Тогда прощу! Ха-ха!

Нагарджуна был все-таки ехидный. Недаром Цендинскандини, которая была в прошлой жизни двоюродной сестрой самой левой змеи на голове Нагарджуны и много о нем слышала, не испытывала к философу большого почтения.

Бат-Очир вышел из состояния транса, размуровался и пошел искать тэрчои. Гадалка ему указала несколько мест, где что-то зарыто и спрятано. Одно было на берегу реки, где когда-то стоял монастырь. Бат-Очир копал долго, уже достал эмалированный чайник маньчжурского времени, но продолжать работы не смог, так как упал в обморок, искусанный комарами. Второе место находилось прямо посередине дороги. Подогнав туда экскаватор со своей работы и ночью выкопав огромную яму, нашел в ней ящик со сгнившими оленьими рогами – видимо, клад какого-то китайца, собиравшегося отправить рога на родину и продать на лекарства.

Третье место оказалось настоящим тэрчоем. Ура! Этот деревянный сундук с книгами нашелся в горах на родине нашего героя. Бат-Очир вспомнил, что дедушка говорил, будто монахи после разрушения монастыря спрятали там книги и ритуальные предметы. Взяв несколько книг, он поспешил в будочку для затвора и медитации. Во второй раз Нагарджуна явился быстрее.

– Что ты мне принес?! Какие это тэрчой?! Ты соображаешь? Это же болтовня Васубандху и Асанги108 в поздних переводах. Всё! Иди! И слушать не хочу!

Бат-Очир был обескуражен. Все-таки он нашел бесценные книги, которые много лет назад ученые монахи старались сохранить от поругания и уничтожения. Наверное, в них мудрость и истины. А Нагарджуна так с ним поступил. Огорченный, Бат-Очир пошел домой и стал рассказывать жене, как дурно с ним поступили Нагарджуна и вши-монголоведы. Жена долго слушала молча. Потом взяла сковородку и стукнула его по башке. Потом подумала и стукнула еще один раз, посильнее. Потом много-много-много раз. От души! Бат-Очир обиделся, лег в кровать, отвернулся и заснул.

Проснулся он от тревожной мысли: слили ли сыновья охлаждающую жидкость из мотора «Делики»? Пора ее ставить в гараж. Зима на дворе. И колеса надо снять. А то будет, как в прошлый раз, когда колеса за зиму примерзли к доскам. Бат-Очир оделся и вышел. Повозился с машиной часа полтора. Вернулся в дом. Попил чаю. Выгреб золу из печки. Полез на крышу поправить покосившуюся трубу.

– Ты чего это? – осторожно спросила жена.

– А что?

– Голова не болит?

– Ага, болит. Вот тут. Где это я приложился? Ну что, поедем сегодня на рынок?

Жена что-то пробормотала в ответ.

И они поехали на рынок. Бат-Очир не вспоминал больше, что он – Мандавасарпини. Но изображения Нагарджуны и Миларэпы, которые встречались в книжках, продолжал путать. Наверное, точный удар сковородкой поставил на свои места все нейроны, выбитые падением в яму. А вот последствия промежуточного падения исправить не смог.

Зеленая Тара и спаситель мира Гоша Русаков

История Зеленой Тары печальна и поучительна. Послушайте.

Зеленая и Белая Тары дружили с рождения. Они появились на свет почти одновременно из цветов лотоса, которые росли недалеко друг от друга в заводи священного озера. Детство девочек-богинь было странным. Странным в нашем, людском, понимании. До совершеннолетия они не могли покинуть свой цветок лотоса, будучи прикрепленными к нему магическими нитями высшей буддовости. Именно здесь они напитывались соками святости, обретали божественную суть. Здесь девочки превращались в богинь – как из куколок вылупляются бабочки. Но пока они не напитались, не превратились и не вылупились, им страстно хотелось оторваться от дурацких стеблей лотосов и выбраться за пределы надоевшего священного озера. Это бурлила в них еще девичья, не божественная сила. Так однажды, верта головами в разные стороны, они заметили прекрасного юношу. Это был Авалокитешвара. Он пришел омыть ноги и глаза, чтобы лучше видеть страдания живых существ и быстрее бежать к ним на помощь. Девочки-богини обомлели и чуть