Он был настороже с этим пони в точности так, как наказал отец. Глаз с него не спускал весь день. Для полной уверенности он собирался и спать этой ночью в коровнике.

Крик, рассекший вечерний воздух, раздался поблизости. Сестра Тома Фурзи жила прямо через лужайку. После истории с пони они с Джоном Прайдом общались мало, но их дети виделись постоянно. Тут ничего не поделаешь. И кричал Гарри, его ровесник.

– На помощь!

Джон бросился со двора через лужайку, огибая пруд. Его глазам предстало шокирующее зрелище. Мать Гарри лежала ничком на земле. Похоже было, что она поскользнулась у ворот и ударилась головой о столб. Она лежала совершенно неподвижно. Гарри безуспешно пытался поднять ее. Едва Джон добежал, из хижины вышли ее муж и Том Фурзи. Должно быть, Том заглянул в гости. Высыпали наружу и остальные дети.

Том рьяно взялся за дело: опустился подле сестры на колени, проверил на шее пульс, перевернул ее, поднял взгляд:

– Она жива. Ударилась, думаю, головой. Ну-ка, ребята, – он быстро глянул на юного Джона, – берите ее за ноги.

Он и муж подхватили ее под мышки и отнесли в хижину.

– Вам лучше побыть снаружи, – сказал Том детям. Он ласково гладил сестру по щеке, когда те потянулись прочь.

Джон пробыл там несколько минут. Пришел еще один сосед. Он, впрочем, никого не заметил у фермы Прайдов.

Том очень скоро вышел и всем улыбнулся:

– Она приходит в себя. Беспокоиться не о чем. – Затем он вновь вошел в хижину.

Через несколько секунд Джон решил, что ему лучше вернуться домой. Он обошел пруд и, войдя во дворик, глянул на выгон, рассчитывая сразу увидеть пони, но не увидел. Он нахмурился, посмотрел снова. Затем, метнувшись искать, юный Джон Прайд с ужасным, лишающим сил чувством паники обнаружил, что на поле никого нет. Пони исчез.

Но как? Ворота были заперты. Поле огораживали земляная насыпь и изгородь: понятно, что пони не мог их перескочить. Джон бросился проверить коровник. Тот был пуст. Он рванул на лужайку и принялся нарезать круги. На полпути увидел Гарри, который окликнул его и спросил, в чем дело.

– Пони пропал! – крикнул Джон.

– Здесь его не было, – ответил мальчик. – Я пойду с тобой.

И они с Джоном побежали обратно на ферму Прайдов.

– Посмотрим на пустоши! – прокричал он.

И они устремились на пустошь Бьюли.

Солнце уже садилось. Вереск отсвечивал красным, а утесник отбрасывал тени. Близ кустарников там и тут вырисовывались темные очертания пони. Юный Прайд в отчаянии присматривался.

Затем Гарри толкнул его и указал:

– Смотри туда.

Это был пони. Джон был уверен, что это он. Маленькое создание стояло возле куста утесника больше чем в полумиле от них. Мальчишки побежали к нему. Но пони, словно заметив их, вдруг метнулся прочь и скрылся за откосом.

Гарри остановился.

– Так мы его нипочем не поймаем, – проговорил он, задыхаясь. – Лучше верхом. Можешь взять моего пони. Я возьму отцовского. Давай же!

Они поспешили назад. Юный Прайд так разволновался, что даже не заседлал пони. И вот оба мальчика тронулись в путь на фоне багровеющего заката.

– Небось проведут там всю ночь, – хохотнул Том.

Он все спланировал точно, и у него получилось.

Спустя какое-то время после наступления темноты Мэри провела пони через лес за их фермой, а он помог ей завести его в маленький амбар. Там, при закрытой двери, они осмотрели его в свете лампы. Пони был даже милее, чем ему помнилось. Он видел, что Мэри, хотя она ничего не сказала, думает то же самое. Они ушли из амбара далеко за полночь, закрыв дверь на засов.

Когда Том проснулся, уже рассвело и солнце стояло над горизонтом. Он вскочил.

– Покорми пони, – шепнул он. – Я пришлю весточку, когда тебе приходить.

И он немедля выбежал из хижины и поспешил по тропинке на ферму Джона Прайда. Он не хотел видеть выражение лица Прайда, когда тот вернется.

Все было замечательно. Прайд еще не вернулся.

Но его сын был на месте. Бедный маленький Джон сидел на краю лужайки, и рядом с ним – Гарри. Они, сказал Гарри, провели вне дома всю ночь. Следуя наставлениям дяди, Гарри постоянно был рядом с мальчуганом. Теперь Джону придется сообщить отцу, что он не уследил за пони и тот сбежал.

Тому даже стало слегка жаль его. Но это был день Тома, и пусть страдают все Прайды.

Он все отрепетировал. Начал собираться народ: его сестра, тактично перевязавшая голову; кое-какие местные жители, ватага ребятни – всем хотелось взглянуть на возвращение Прайдов. Том точно знал, что скажет.

«Значит, Джон, тот пони сбежал? Не представляю, как ему удалось». Разве он не был с юным Прайдом, когда это случилось? Разве сын сестры не высмотрел его на пустоши? «Выходит, он в лесу? – скажет он дальше. – Пошел бы ты, Джон, его поискать. Сдается мне, Джон, что ты мастак находить пони».

Но лучше всего было то, чему предстояло быть дальше. Как только появится Прайд, малыш Гарри побежит за Мэри. И вот Мэри явится и крикнет:

«Ох, Том, ты только представь! Я только что нашла того нашего пони, бродившего по пустоши».

«Запри-ка его лучше в амбар, Мэри», – ответит он.

«Уже заперла, Том», – скажет она.

И как поступит Джон Прайд, услышав такое от сестры? Что он после этого сделает?

«О, прости нас за это, Джон! – завопит он. – Наверное, ему просто захотелось домой».

Это будет лучшим мигом всей его жизни.

Минуты текли. Люди спокойно переговаривались. Водянисто-желтое солнце повисло над самыми деревьями. Земля была еще густо покрыта росой.

– Едут! – крикнул какой-то ребенок.

И Том незаметно кивнул юному Гарри, который сорвался с места.

Войдя в маленький амбар накормить пони, Мэри немного постояла. Сперва она так удивилась, что только таращилась. Затем нахмурилась. Наконец, взглянув вверх на чердак, где провела той зимой так много счастливых часов, она кивнула.

Вот дело в чем. Она не находила другого объяснения. Она даже шепнула:

– Ты там?

Но ответом ей была лишь тишина. Тогда она вздохнула.

– Думаю, – пробормотала она, – это ты подшутил.

Она не знала, смеяться или плакать.

Затем она вышла, дошла до изгороди и всмотрелась через открытый участок в деревья. Она наполовину ожидала знака, но его не последовало. Забыв на несколько минут даже о пони, она стояла и смотрела, словно во сне.

То был его способ уведомить ее о том, что он приходил, – наблюдение за ней. Она ощутила жаркий прилив радости. Затем покачала головой.

– И что же ты натворил теперь, Люк? – пробормотала она.