Джек вывернул парню руку и воткнул нож – заточенной стороной вниз – ему в ладонь, пропихнув между двумя косточками, так, что он вышел с другой стороны. Парень орал и дергался, стараясь высвободить руку, но мешал воткнутый в ладонь нож, который все глубже врезался в тело, и парень захлебнулся в крике.

Джек выпрыгнул из машины и увидел Эйба. Тот левой рукой держался за окровавленную голову, сжимая в правой автоматический пистолет 45-го калибра и наклонившись к дверце со стороны пассажирского сиденья. Рядом с ним сидела Вики и плакала. А где же Джия? Дверца со стороны пассажирского сиденья была распахнута.

Джек огляделся и увидел другого парня с ножом, приставленным к горлу Джии.

– Нам нужен только фургон, – сказал он, тяжело дыша. В шерстяной безрукавке, бежевых слаксах, белых носках и кроссовках его можно было бы принять за студента, если бы не наколки на руках. – Отдайте фургон, и мы никого не тронем.

– Мы? – переспросил Джек, вытаскивая «ламу» из кобуры и медленно, плавно взводя затвор. Он должен был проделать все это с большой осторожностью. – Нам? Эти слова «мы» и «нам» теперь потеряли смысл. Твои приятели уже вышли из игры.

Он сделал паузу, дав парню возможность оценить по достоинству крики и стоны его дружков по другую сторону фургона и вид автоматического пистолета 9-го калибра. Парень всячески старался спрятаться за Джию.

– Думаешь, это поможет тебе улизнуть? – мягко спросил Джек.

– Да мне что угодно может помочь. Никаких правил больше не существует. Ты разве не видишь? – Он взглянул на небо. – У нас теперь дома и люди улетают в космос средь бела дня, а ночью чудовища пожирают все, что им попадается на пути. Я дважды прошел через тюрягу, но такого еще не приходилось переживать, даже когда меня растянули как жевательную резинку. Всему конец, парень. Школа закончилась!

– Только не для моего класса, – возразил Джек. – Отпусти ее.

Парень прижал нож к горлу Джии, и она вскрикнула.

– Или фургон, или я ее зарежу, парень! Клянусь Господом Богом, перережу ее свинячью глотку!

Джек почувствовал, как заколотилось сердце у него в груди. Джия устремила на него полный мольбы взгляд. Он ободряюще кивнул ей, стараясь не выдать своего волнения. Нужно действовать хладнокровно. Не торопясь.

Но если этот ублюдок хотя бы кожу ей поцарапает...

Джек взялся обеими руками за пистолет и медленно поднимал его, пока не нацелил парню на правый глаз, видневшийся из-за уха Джии.

– Ты насмотрелся разных фильмов, чудак, – сказал Джек мягко. – Но в жизни все совсем иначе. У меня пушка, у тебя нож. Зарежешь ее, потеряешь свой щит. – Джек сделал шаг по направлению к ним. – Ты и твои дружки ранили моего хорошего друга, напугали девочку, которая мне как родная дочь, коснулись женщины, которую я люблю. – Он сделал еще шаг. – Я очень зол. Но хочу с тобой договориться. Брось нож, и я отпущу тебя.

Парень рассмеялся деланным, вибрирующим смехом, снова показываясь из-за плеча Джии.

– Не вешай мне лапшу на уши. Твоя сучка у меня в руках. Мой нож приставлен к ее горлу. Я заказываю музыку!

Какая-то проезжающая мимо машина притормозила, потом ехала дальше. Джек снова сделал шаг вперед.

– Может быть, я неясно сказал? Могу повторить. Отпусти ее, и ты останешься жить. А прольешь хоть каплю ее крови, умрешь медленной смертью. Сначала я прострелю тебе правую коленную чашечку, потом левую, потом правый локоть, потом левый. Потом ты получишь пулю в живот. Потом твоим же ножом я буду отрезать от тебя по кусочку и скармливать тебе.

– Джек, прошу тебя! – воскликнула Джия.

– Прости, но я хочу, чтобы этот парень понял, в какую историю влип.

– Хочешь меня испугать? – Парень снова выглянул. – Тогда смотри!

Он еще сильнее прижал к горлу Джии нож, и в этот момент Джек выстрелил ему в глаз. Голова парня откинулась назад, а из затылка брызнул красный фонтанчик, руки бессильно повисли, и парень, покачнувшись, рухнул на мостовую.

Джек бросился к Джие и заключил ее в объятия.

– Не смотри туда, – сказал он, увидев через ее плечо, как расползается кровавое пятно по голове парня.

Но Джия не удержалась, бросила короткий взгляд и тут же отвернулась. Джек повел ее к фургону, и они вместе несколько минут успокаивали Вики. Потом мать и дочь прижались друг к другу, и Джек вспомнил о Эйбе.

– Ты можешь вести машину?

Эйб кивнул:

– Меня лишь слегка поцарапало. А тот парень, который взобрался к тебе на крышу, что с ним?

– Ах да, – спохватился Джек, – совсем забыл о нем.

Он подошел к своей машине и увидел лежащего на ней грабителя, бледного, вспотевшего, измученного. Джек постарался представить, как вел бы себя этот парень или его дружки, поменяйся они с Джеком местами. Пощадили его? Но потом решил, что такие сравнения ни к чему.

Он нырнул в автомобиль и увидел, что заднее сиденье залито кровью.

– Ты всю машину мне перепачкал! – закричал Джек.

Через порванную крышу он услышал, как парень захныкал, и с отвращением выдернул нож из его руки. Парень издал гнусавый крик и, выдернув руку из прорезанного брезента, скатился на мостовую. Еще две машины проехали мимо, пока Джек завернул за угол, бросил нож в канализационную яму и вернулся к фургону. Он обнял Джию и Вики и захлопнул дверцу.

– Ну, поехали. А то машин становится все больше.

– Джек, – позвала его Джия, когда он пошел к своей машине.

Лицо ее было бледным, на щеках виднелись следы слез.

– Если бы он бросил нож, ты отпустил бы его? Ты так смотрел на него! Я однажды видела у тебя такой взгляд! И знаю, что он означает. Ты отпустил бы его, как обещал?

– Да, – ответил Джек, – разумеется.

Он старался говорить убедительно, хотя не верил в собственные слова. Перед тем как уехать, Джек еще раз взглянул на место, где разыгрались события, через боковое стекло. Один из нападавших лежал в луже крови, неподвижно уставившись в небо, другой корчился на мостовой, держась за раненую руку, третий полз к обочине, волоча переломанные ноги. Вопрос Джии все еще стоял у него в ушах, не давая покоя на всем пути до туннеля Линкольна.

Она слишком хорошо его знала, черт возьми. Иначе не задала бы этот вопрос. Неприятно было думать об этом. Да и зачем? Парень мертв. В Джеке, казалось, уживались двое совершенно разных людей. Один радовался, выбив парню мозги, но Джек научился отделять себя от этого человека и не хотел сейчас разделять его радость, даже признавать его существование где-то в темных закоулках его души.

Отпустил бы он того парня? Эйб истекал кровью, Вики едва не умерла от страха, Джии хотели перерезать горло. Разве можно такое простить? Позволить негодяю уйти безнаказанно? Джек не мог поручиться, что сделал бы это. Дал бы возможность ублюдку, причинившему вред его друзьям, разгуливать по улицам, не оставив даже царапины на его теле? Нет, он должен был его проучить так, чтобы тот запомнил на всю жизнь и даже не помышлял о чем-либо подобном.