— На предательство? — спросила она. — На измену? Пусть так. Ллос мертва — или скоро будет…

— И ты перешла на сторону того, кого считаешь победителем, — продолжил Рилд. Он кивнул. — Полагаю, это разумно.

Халисстра вздохнула, удивляясь недогадливости Рилда.

— Это больше, чем просто тактика, — попыталась объяснить она. — Эйлистри — единственное божество, дающее дроу хоть какую-то надежду. Теперь, когда Ллос нет, а ее жрицы не способны держать оборону, города Подземья начнут гибнуть один за другим. Скоро сотни — если не тысячи, не десятки тысяч — дроу хлынут из Подземья наверх в поисках убежища. Жрицы Эйлистри предложат им его. Они помогут нашему народу подняться к свету. Они научат дроу, как занять подобающее место в этом мире — как не просто выживать, но процветать здесь. Мы сможем вернуть положенное нам по праву рождения. Только посмотри, как много уже сделано Темными Слугами Эйлистри, например, по очистке этого леса от монстров, чтобы он снова стал пригоден для жизни. Мы создаем новый дом в Верхнем Мире, такой, в котором дроу смогут жить в гармонии друг с другом. Дом, который мы будем защищать силой нашей магии — и мечей. Что может быть важнее этого?

Рилд, вновь уставившийся на трофейное дерево, тихонько пробормотал что-то. Халисстре показалось, что она расслышала слова «точь-в-точь расчистка трущоб», но она решила, что ошиблась, поскольку эта фраза не имела никакого смысла.

— Рилд, — медленно произнесла она, — ты уверен, что…

— Тихо! — предостерег он, переходя вдруг на беззвучную речь. — Я слышу в лесу голоса. Человеческие. Они идут сюда.

Встревоженная, Халисстра потянулась к висящему на поясе рогу. Должна ли она затрубить в него, чтобы предостеречь жриц? В конце концов, именно для этого ее отправили на внешние границы храмовых земель: нести стражу. Улуйара предупредила, что люди — а искатели приключений порой забираются вглубь леса Веларс — это авантюристы, не делающие различий между жрицами Эйлистри и дроу из Подземья. Люди убивают любого чернокожего эльфа, попавшегося им на глаза.

Но затрубить в рог — значит дать людям знать, что Халисстра здесь, — а они уже близко. Лучше затаиться, оценить ситуацию и, если возможно, самой разобраться с этими людьми. Рилд ей поможет — и внесет дополнительный элемент внезапности.

— Прячься, — показала она ему. — Я займусь ими. Ты подожди.

Кивнув, Рилд беззвучно вытащил из ножен длинный меч, одновременно набрасывая на голову капюшон пивафви. Он отступил обратно под свисающие ветки и замер, превратившись в обычную тень. Халисстра тем временем торопливо запела вполголоса, творя заклинание, делавшее ее невидимой. Потом она стала ждать, сжимая в руке поющий меч.

Эти люди были храбры — или глупы. Они тяжело шагали по лесу, хрустя снегом, даже не думая говорить потише. Голоса их, когда Халисстра смогла, наконец, их расслышать, звучали как-то напряженно. Время от времени они отдувались, словно несли тяжелую поклажу. Когда они приблизились к подножию трофейного дерева и стали видны в просветах между кустами, Халисстра разглядела, что их двое, оба мужчины, с топорами в чехлах за спиной, и что на растянутом плаще они несут тело.

Тело женщины-дроу.

И не какой-нибудь, а с эмблемой Эйлистри — луна и меч — на шее и связкой миниатюрных мечей, позванивающих на подвешенном к ее поясу кольце, будто ключи.

— Кто вы? — окликнула Халисстра, снимая заклинание невидимости. — Что случилось с этой жрицей?

Она держала поющий меч наготове — не потому, что люди выглядели угрожающе, просто, если жрица еще жива, может потребоваться исцеляющая магия, и быстро. Подойдя, она дотронулась до горла женщины, но поняла, что для любых заклинаний уже слишком поздно. Кожа жрицы была холодной, и биение жизни умолкло. Ее глаза больше никогда не увидят света.

Оба человека были коренастые и мускулистые, со светло-русыми волосами и кожей темнее, чем у большинства их соплеменников, что заставляло подумать о том, что где-то среди их предков были дроу. Старший из двоих склонил голову перед Халисстрой. Лишь такой поклон он в состоянии был изобразить, продолжая удерживать плащ, провисший под тяжестью жрицы. Когда Халисстра кивнула в ответ, двое мужчин бережно опустили свою ношу на укрытую снегом землю.

— Мы из Веларсбурга, — начал старший мужчина. — Я дровосек Роллим, а это мой сын Бэфорд. Мы рубили лес возле Стонущих гор, когда услышали, как женщина зовет на помощь. Мы побежали на голос — довольно далеко через лес, почему я решил, что это, наверное, был магический зов, — и нашли эту темную госпожу возле пещеры. Казалось, что она при смерти, — дышала она часто и неглубоко. Говорить она не могла, но еще могла шевелить пальцами. Она показала нам, что на нее напали в Нижних Землях и что ей надо в храм.

Халисстра пристально вгляделась в мертвую жрицу. Та была незнакома ей, но по связке крохотных мечей на поясе Халисстра могла предположить, чем эта женщина занималась. Это была одна из жриц-миссионерок, странствующих по Подземью и несущих веру Эйлистри дроу, обитающим внизу. Маленькие мечи следовало вручать обращенным в новую веру, это были «ключи», обеспечивающие беспрепятственный доступ в храм.

— Она сказала вам, что напало на нее? — спросила Халисстра.

Роллим нахмурился:

— Не «что», леди, а кто. Когда она рассказывала свою историю, то употребила знак «она». Знак, обозначающий женщину-дроу.

Халисстра вздрогнула.

— Видели вы хоть что-нибудь, говорящее о присутствии этой другой дроу? — поинтересовалась она.

— Ничего, — ответил Роллим. — Там были только следы темной госпожи, а идти в пещеру мы не осмелились. Другая, должно быть, все еще внизу.

— Заколота в спину, — пробормотала Халисстра, глядя на жрицу. — Как это типично.

Позади двоих мужчин — стоящих спинами к тому месту, где затаился Рилд, — замелькали черные руки:

— Или ее бросили сражаться в одиночку.

Хотя лицо Рилда, скрытое под капюшоном пивафви, было не более чем тенью, Халисстра разглядела, как сердито он хмурит брови.

— Не заколота, — поправил Бэфорд. — На ней не было ран. — Он нерешительно глянул вниз, на тело жрицы. — Ее, наверное, убила магия.

Роллим запустил мозолистую руку в волосы, мокрые от пота и все в опилках.

— Будь это обычная рана, мы, может, сумели бы что-то сделать — наложить лубок на сломанную кость или остановить кровь. Но это… — Он содрогнулся. — Она умерла, когда мы перекладывали ее на плащ.

Халисстра кивнула.

— Вы хорошо сделали, принеся ее сюда, — сказала она им. — Уверена, что жрицы вознаградят…

— Уже, — перебил Роллим. Он поднял правую руку ладонью вверх в благоговейном жесте, потом вновь уронил ее. — Если бы не темные госпожи, Бэфорда уже не было бы. Вскоре после рождения он заболел оспой и едва не умер, но Эйлистри исцелила его. — Он взглянул на мертвую жрицу и помрачнел. — Не знаю, сумеем ли мы расплатиться за ее доброту.