— Больше нет, мистер Бримли, — сдавленным голосом проговорила Тиа. — Теперь вы один из нас.

Служанки снова заголосили.

— Я ценю ваши чувства, но довольно! Если хотите плакать, идите в свои комнаты. Мы должны вести себя так, будто все вошло в нормальный ритм. А теперь по местам! Принимайтесь за дела, а если не можете, то, когда появится де Гиньяр, на глаза не показывайтесь! Помните, безопасность Мстителя зависит от вас.

В течение минуты кухня опустела, остались только кухарка с тремя помощницами и две судомойки. Они начали хлопотать над приготовлением ужина. Одна из помощниц всхлипывала, и за это кухарка наградила ее оплеухой. Служанка подошла к столу с ведерком песка и мокрыми тряпками, чтобы соскоблить пятна. Взглянув на обрубок пальца Бримли, из которого еще медленно сочилась кровь, она бросилась к помойному ведру, и бедняжку вывернуло.

Эмма вытерла руку дворецкого.

— Мне следовало раньше позаботиться о жгуте, — сказал Бримли. — Но мы хотели продемонстрировать море крови.

— Не обязательно было разливать повсюду вашу. Тут хватает животных, мистер Бримли, — откликнулась от печи кухарка.

— Об этом я не подумал, — сказал дворецкий.

— Возможно, вас отвлекла серьезность задачи. — Эмма тщательно приложила палец к обрубку. — Я пришью его позже, когда будет время, а пока мы его прибинтуем. — Что она и сделала, стараясь, чтобы обе части плотно касались друг друга.

В дверь ворвался Генрих.

— Де Гиньяр на подъездной аллее!

Бримли кивнул.

— Молодой человек, помните, чему я вас учил. Вы старший лакей в доме лорда Фанчера; ведите себя с достоинством.

Генрих поклонился, точно копируя величественные манеры Бримли, повернулся и направился в холл.

— Генрих далеко пойдет. — В голосе Бримли слышалась гордость. — Теперь, мисс Чегуидден, идите, пожалуйста, в библиотеку, садитесь на виду и читайте. Думаю, это правильная тактика.

— Вы должны лечь, мистер Бримли, — сказала Эмма.

— Да, ноги что-то дрожат. — Дворецкий выглядел утомленным. — Если кухарка приготовит мне чашку чаю, полагаю, мне станет лучше.

Эмма спрятала под стол медицинскую сумку и взглянула на забинтованный палец Бримли. Ей не хотелось оставлять дело незаконченным, но она послушно поднялась в библиотеку, взяла наугад книгу и устроилась в кресле.

И как раз вовремя, поскольку Генрих открыл парадную дверь и нараспев произнес:

— Добро пожаловать, мистер де Гиньяр.

Жан-Пьер вошел, грохоча сапогами по мраморном полу.

— Где она? Где мисс Чегуидден?

Эмма краем глаза видела, как он помчался дальше. Шляпа де Гиньяра была низко надвинута на лоб, черный плащ развевался на ходу.

— Она в библиотеке, сэр. Если позволите, я доложу о вас…

Эмма услышала, как зашелестел его плащ, когда Жан-Пьер резко повернул, и с притворным удивлением подняла глаза.

Жан-Пьер стоял в дверном проеме, осматривая Эмму с головы до ног. Кухарка была права — глаза у него белесые, черные зрачки похожи на бездонные дыры.

— Мисс Чегуидден? — Он даже не снял шляпу.

— Да, но я не знакома с вами, сэр, — сказала она.

— Я Жан-Пьер де Гиньяр.

— Кузен принца Сандре?

— Мне льстит, что вы слышали обо мне. — Он не мог откровеннее продемонстрировать свой сарказм и презрение. — Что вы делаете?

Она перевернула книгу, взглянула на корешок, на котором значилось «Когда мир был молод. История избранных», потом посмотрела на визитера, словно сомневаясь в его наблюдательности.

— Я? Читаю…

— Мне сказали, вы лечили в этом доме какого-то раненого.

Значит, Бримли прав.

— Да. Наш дворецкий мистер Бримли сегодня утром поранился. Но сейчас мои услуги ему не нужны. — Эмма встала, положила книгу и шагнула к Жан-Пьеру.

От него пахло абсентом. Значит, он пил, а по ее опыту, человек от этого становится неуравновешенным.

Эмма говорила твердо. Смотрела ему в глаза. И не боялась.

— К чему этот допрос, мистер де Гиньяр? Что случилось?

— Покажите мне эту рану, ради которой вы остались дома и не пошли на чаепитие.

— Извольте. Прошу сюда.

Генрих повел их вниз по лестнице в кухню таким торжественным шагом, что Эмма невольно улыбнулась. Жан-Пьер рявкнул:

— Поторапливайтесь!

— Спешка ни к чему, — заметила она. — Не думаю, что мистер Бримли в ближайшее время куда-нибудь уйдет. Он потерял много крови.

Кухня, когда они вошли, выглядела так, как и полагается кухне в замке, — над очагом булькали котлы, кухарка покрикивала на помощниц, приготовление ужина было в разгаре.

В мусорном ведре Эмма с облегчением увидела окровавленные тряпки. Кроме того, судомойки еще не соскребли пятна со стола, так что доказательства несчастного случая были налицо.

Бримли сидел там, где Эмма его оставила, и пил чай. Когда они вошли, он вопросительно поднял взгляд.

— Сэр! — Он попытался подняться и осел. — Простите мою небрежность. Не ожидал увидеть гостей в кухне. — Он недовольно взглянул на Генриха, как будто тот совершил ошибку.

Генрих поклонился.

— Извините, мистер Бримли. Мистер де Гиньяр настаивал на том, чтобы немедленно вас увидеть.

— Мне сказали, вы поранились. — Глаза Жан-Пьера сузились от досады.

— Да, при попытке показать кухарке, как правильно зарезать цыпленка, я отрубил себе мизинец. — Бримли поднял перевязанную руку.

Жан-Пьер подошел ближе.

— На мой взгляд, ваш палец замечательно выглядит.

— Я надеюсь, он приживется. Если вы настаиваете, можно разбинтовать… — Эмма двинулась к столу.

— Не трудитесь. Я сам это сделаю. — Потянувшись, Жан-Пьер сорвал бинт.

Кровь ударила струей.

Кухарка закричала.

Две слабонервные служанки упали в обморок.

Со стоном, который Эмма впервые от него услышала, Бримли сложился пополам от боли.

— Мистер де Гиньяр! — Эмма подбежала к Бримли, выхватила из сумки бинты и попыталась остановить кровотечение. — Вы с ума сошли? Что вы наделали?!

Жан-Пьер осмотрел отрезанный палец Бримли, затем бросил его на стол.

— Вижу, вы говорили правду. Простите, мисс Чегуидден, что усомнился в вас. И вы, мистер Бримли, — он слегка поклонился, — извините за причиненную боль… Я только выполняю свои обязанности.

— Я бы сказала, что это для вас не обязанности, а потребность души, — заключила Эмма, потом обратилась к кухарке. — Позовите крепких молодых мужчин. Нужно уложить мистера Бримли в постель.