Иисус и Гиллель. Иисус был бесконечно выше Своих соотечественников и современников, а фарисеи и книжники смертельно враждовали с Ним, и это настолько очевидно, что проводить какие–либо параллели между Ним и Гиллелем или любым другим рабби нелепо и абсурдно. И все же именно так поступают некоторые современные иудейские раввины, такие как Гейгер, Гратц, Фридландер, которые дерзко утверждают, не имея тому ни малейших исторических подтверждений, что Иисус был фарисеем, учеником Гиллеля, и что именно у последнего Он заимствовал Свои высочайшие нравственные принципы. Этим лицемерным комплиментом они хотели принизить Его уникальность. Абрахам Гейгер (ум. 1874) пишет в своей работе Das Judenthum und seine Geschichte (Breslau, 2d ed. 1865, vol. I. p. 117): «Jesus war ein Jude, ein pharisäischer Jude mit galiläischer Färbung, ein Mann der die Hoffnungen der Zeit theilte und diese Hoffnungen in sich erfüllt glaubte. Einen neuen Gedanken sprach er keineswegs aus [!], auch brach er nicht etwa die Schranken der National ität… Er hob nicht im Entferntesten etwas vom Judenthum auf; er war ein Phansäer, der auch in den Wegen Hillels ging». Это мнение разделяет и раввин д–р M. X. Фридландер в своей работе Geschichtsbilder aus der Zeit der Tanaiten und Amoräer. Ein Beitrag zur Geschichte des Talmuds (Brünn, 1879, p. 32): «Jesus, oder Jeschu, war der Sohn eines Zimmermeisters, Namens Josef, aus Nazareth. Seine mutter hiess Mirjam oder Maua. Selbst der als conservativer Katholik [sie!] wie als bedeutender Gelehrter bekannte Ewald nennt ihn "Jesus den Sohn Josefs"… Wenn auch Jesus' Gelehrsamkeit nicht riesig war, da die Galiläer auf keiner hohen Stufe der Cultur standen, so zeichnete er sich doch durch Seelenadel, Gemütlichkeit und Herzensgüte vortheilhaft aus. Hillel I scheint sein Vorbild und Musterbild gewesen zu sein; denn der hillelianische Grundsatz: "Was dir nicht recht ist, fuge deinem Nebenmenschen nicht zu", war das Grundprincip seiner Lehren». Ренан в своей «Жизни Иисуса» (гл. III, с. 35) утверждает нечто подобное, но со значительными оговорками: «Par sa pauvreté humblement supportée, par la douceur de son caractère, par l'opposition qu'il faisait aux hypocrites et aux prêtres, Hillel fut le vrai maître de Jésus, s'il est permis de parler de maître, quand il s'agit d'une si haute originalité». {«По своей бедности, которую он переносил со смирением, по кротости своего характера, по оппозиции лицемерам и первосвященникам Гиллель был учителем Иисуса, если только можно говорить об учителе там, где речь идет о столь оригинальном человеке».} Это сопоставление было основательно опровергнуто такими талантливыми учеными, как д–р Дилич (Jesus und Hillel, Erlangen, 3d revised ed. 1879, 40 pp.), Эвальд (Ewald, V. 12–48 — Die Schule Hillel's und deren Gegner), Кейм (Keim I. 268–272), Шюрер (Schürer, p. 456) и Фаррар (Farrar, Life of Christ, II. 453–460). Все эти авторы приходят к одному и тому же выводу о совершенной независимости и самобытности Иисуса. И все–таки интересно изучить фактическую сторону вопроса.

Гиллель и Шаммай — самые выдающиеся из иудейских рабби. Они были современниками и основали две конкурирующие школы раввинистического богословия (подобно тому как Фома Аквинский и Дуне Скотт основали две школы схоластического богословия. Странно, что Иосиф Флавий о них не упоминает, если только они не скрываются за эллинизированными именами Самея и Поллион, но последние лучше согласуются с именами Шемайи и Авталиона — двух знаменитых фарисеев и учителей Гиллеля и Шаммая; кроме того, Иосиф называет Самею учеником Поллиона (см. Ewald, v. 22–26; Schürer, p. 455). Талмудическое предание очень туманно излагает их историю и приукрашивает ее многочисленными небылицами.

Гиллель I (Великий) был потомком царского рода Давида и родился в Вавилоне. Он переехал в Иерусалим очень бедным человеком и умер ок. 10 г. по P. X. Говорят, что он, как и Моисей, прожил 120 лет — 40 лет без образования, 40 лет учеником и 40 лет учителем. Он был дедом премудрого Гамалиила, в их роду на протяжении нескольких поколений по наследству передавались руководящие посты в синедрионе. Благодаря страстной жажде знаний, а также чистоте, учтивости и дружелюбию Гиллель снискал огромную популярность. Говорят, что он понимал все языки, даже никому неизвестные языки гор, холмов, долин, деревьев, диких и домашних животных и бесов. Его называли «кротким и святым». Существовала даже поговорка: «Человек всегда должен быть кроток, как Гиллель, а не вспыльчив, как Шаммай». От рабби Шаммая Гиллеля отличало более мягкое толкование закона, но в некоторых моментах, например, в важном вопросе о том, можно ли есть яйцо, снесенное в субботний день, он занимал более жесткую позицию. Соответствующий трактат Талмуда называется «Бейца» («Яйцо») в память об их знаменитом споре. Как это не похоже на Того, Кто сказал: «Суббота для человека, а не человек для субботы; посему Сын Человеческий есть господин и субботы»!

Трактат «Пиркей авот» (который входит в состав Мишны и в гл. 1 перечисляет постулаты законнической традиции от Моисея до разрушения Иерусалима) приписывает Гиллелю многие мудрые высказывания, хотя смысл некоторых из них непонятен, а толкование сомнительно. Вот лучшие из этих высказываний:

Но его высокомерное фарисейство видно в следующих словах: «Необразованному человеку не избежать греха; простой человек не может быть благочестивым». Враги Христа в синедрионе утверждали то же самое (Ин. 7:49): «Этот народ невежда в законе, проклят он». Нравственная ценность некоторых высказываний Гиллеля сомнительна — например, его вывод о том, что, с учетом неясной фразы во Вт. 24:1, мужчина может оставить жену, «даже если она плохо приготовила ему обед». Однако современные раввины вкладывают в эту фразу более мягкий смысл: «если она навлечет бесчестье на его дом».

Однажды к рабби Шаммаю пришел язычник и пообещал стать прозелитом, если тот научит его всему закону, стоя на одной ноге. Шаммай разозлился и прогнал его палкой. С той же просьбой язычник пришел к рабби Гиллелю, который не вышел из себя, но вежливо выслушал просьбу и дал, стоя на одной ноге, следующий исчерпывающий ответ: «Не делай своему ближнему того, с чем не согласишься сам. Это весь закон; все остальное — пояснения; иди и поступай так» (см. Delitzsch, р. 17; Evald, V. 31, ср. IV. 270).