Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что ж, я вам дала небольшую поблажку сегодня утром, но теперь сессия продолжается. Вы же помните, да, что время, которое мы проводим у меня, считается непрерывной сессией? — Вадька покраснел и виновато отвёл взгляд. Забыл. Он тоже забыл, но кивнул на зависший в воздухе вопрос. — Вот и славно. Однако в следующий раз снисхождения не ждите. За неподобающее поведение, отсутствие приветствия буду наказывать. Ёжик, ты у нас сегодня побудешь в роли Золушки. И это наказание, — стоило мысленно фыркнуть на такое «наказание», Лира продолжила, а по позвоночнику пробежал холодок. — Сначала помоешь посуду, потом всю кухню — столы, кафель, раковину, пол. После займёшься ванной. Не знаю, кто из вас её усвинячил, но пятна зубной пасты и клочья щетины терпеть не намерена.
Вадик сжался, но тихо перебил.
— Это я, леди. Простите. Не заставляйте Олега? Я сам.
— Не тебе решать, Дик. И три штрафных балла плюсом ко вчерашнему. За что?
— Нуу… За предложение?
— Это на первый раз прощаю. Думай.
Какое-то время висело ожидающее молчание, пока Вадик думал.
— За то, что перебил?
— Хорошо. Это один. И два за то, что посмел оспорить моё решение. Но что признался — молодец. Сколько у тебя всего баллов получилось?
Снова недолгая задумчивость, и мелкий огорчённо выдал:
— Восемь.
— Умница, считать умеешь. Но мне не нравятся такие цифры, так что округлим до ровного — десять. Ударов ремнём. А после того, как получишь своё, отправишься убирать, где насвинячил. Ёжик, тогда на тебе ванная на первом этаже, а также гостиная и коридор. Убрать всё тщательно, протереть пыль, помыть полы. И… делать всё это ты будешь голым, полностью.
Олег поперхнулся воздухом и во все глаза уставился на Верхнюю. Голым? Серьёзно? Судя по прищуренному взгляду, она совсем не шутила. Чёрт, чёрт, чёрт!!!
— Хорошо, леди, — ну а что ещё он мог ответить? Не будет в следующий раз насмехаться над этими долбанными баллами! — Эмм… А если кто-то придёт?
В серых глазах мелькнул озорной огонёк.
— Тебе остаётся только надеяться, что этого не случится. Хотя Лена — это моя домработница — по выходным не приходит. А так… Разве что брат, но он обычно предупреждает. Может и без предупреждения, конечно, тем более у него есть ключ… м-дааа. В общем, надейся, Ёжик.
Вот же… шутница. А вдруг этот её брат в самом деле придёт? Закон подлости никто не отменял. Внутри начинало нарастать напряжение и лёгкий страх. И стыд. Правда, последнее настигло попозже, когда Олег, выполняя приказ, полностью разделся, и понял, что вот так, голышом, да ещё и во время уборки, выглядеть он будет донельзя глупо.
— Ах, да, забыла одно важное уточнение! Никаких швабр, Ёжик. Всё ручками. Тряпки, тазик и вода, всё. Нужное найдёшь в кладовке возле туалета.
Пипец! Вообще картинка маслом… Как представил, что ползает на карачках по полу, а член с яйцами в такт движениям болтаются между ног… Стыдобища! Ну Лира, ну выдумщица с больной фантазией! Кулаки сами собой сжались, как и зубы, злость зародилась где-то внутри и начала всплывать, подкатывать к горлу.
Подошедшую неслышно девушку он заметил, только когда та встала напротив. Встретился с внимательным, ищущим что-то взглядом… Чёрт! Чуть было всё не испортил. Сам же согласился на её условия, сам просил взять. А наказание заслуженное, тут ничего не скажешь. Кулаки разжались, а Лира чему-то кивнула. В следующий миг кожу обожгла резкая пощёчина.
— Понятно, за что?
Он лишь кивнул. Чего непонятного? За неприятие наказания, за сомнения, за злость.
— Вот и ладно. Запомни, Ёжик, не я держу тебя, ты сам. А чтоб всё запомнилось особенно хорошо, в следующий раз будешь делать уборку не просто голышом, но в крохотном передничке горничной из секс-шопа и с пробкой в заднице. Думаю, собачий хвостик тебе пойдёт, мохнатенький такой, колечком. Ммм?
Олега пробрало, передёрнуло неосознанно. И от вставшей перед глазами картинки, и от стегнувшего чувства унижения, и от… восхищения. Сейчас, всего несколькими словами, Лира обеспечила его почти полное послушание. Насколько это будет зависеть от него. Неизвестность пугает? О нет, вот эта вот известность пострашнее будет. Переживать… подобное не хотелось категорически.
— Вижу, ты меня понял. Давай, приступай. А ты, Дик, иди за мной.
Вадик поплёлся следом, как было велено, опустивший голову, несчастный. Ну да, ему эти десять ударов ремнём настоящая трагедия. С непривычки-то. Олег вздохнул и повернулся к раковине, стараясь не задумываться, как сейчас выглядит. Получалось не очень, и острое чувство стыда и унижения периодически подкатывало, опаляя жаром лицо и грудь. Зато был великолепный стимул работать в темпе, чтоб быстрее покончить со всем.
Криков мелкого он не слышал, как ни вслушивался — хорошая в игровой всё же звукоизоляция. Ну а где ещё могла проходить подобная экзекуция? Зато с самим братцем они столкнулись возле кладовки. Двигался Вадька осторожно, то и дело морщась, а лицо покраснело и слегка опухло. Ревел? Во даёт! Хотя для него десять ударов, наверное, действительно много и больно. Ну или непривычно и унизительно, как вариант.
Как ни старался Олег ускориться, с уборкой было покончено только часа через два. И не потому, что в квартире грязно, вовсе нет. Скорей он просто бесполезно возил тряпкой по и так чистому. Но приказ есть приказ, а площади не маленькие. Разогнувшись, выдохнул с облегчением — чем дальше, тем сильнее накапливалось напряжение и стыд, и радость, что никто так и не пришёл, обрушилась на сознание расслабляющим ватным одеялом. Он смог! Переломил себя, заставил принять наказание, выдержал. И, словно насмешка, сбоку раздалось:
— Молодец, Ёжик. Первая часть наказания закончена, — первая?! — Ты же помнишь, что накосячил на два наказания? — помнить-то помнил, но почему-то считал, что уже пережитым всё и ограничится. — Иди за мной.
А что делать? Пошёл. Путь окончился — кто бы сомневался! — в игровой.
— Какой-то ты прям непривычно молчаливый сегодня. Где твои колючки, Ёжик?
Где-где, охерели они. Слишком много всего прям с утра.
— Я думаю, леди.
— Думать — это хорошо. Даже полезно в большинстве случаев. И
