– Я искал, – промямлил Серега. – И нашел. Сразу трех!

– Но это не те люди, дружище. – Воскобойников хищно оскалился. – Ни одному из них не звонила погибшая женщина. Ни одному из них не принадлежал телефон, по которому она звонила!

– Но ведь тот дядька, на которого зарегистрирован этот номер, тоже не тот, – неуверенно огрызнулся Суворов. – Его и в живых давно нет.

– Нет. А телефон есть. И теперь тебе надо узнать, дорогой мой, кто пользуется этим телефоном. Понял?

Серега покосился сначала с обидой на Воскобойникова, потом с сожалением на тысячу. Ни за что ему ее не заработать, ни за что.

– У вас, Олег Иванович, куда больше возможностей. Есть ведь аппаратура и…

– Есть, умник. Все есть! – перебил его с раздражением Воскобойников. – Только чтобы эта аппаратура вдруг заработала, мне надо три десятка подписей под одной бумажкой собрать. Знаешь, сколько это по времени?

– Нет. – Он правда не знал.

– А я знаю! И почти уверен, что у тебя получится быстрее.

– Но как?! Как я его найду, если этот Кеша телефон вырубил?!

– Я тебе немного помогу, – Воскобойников влез в карман штанов, достал лист бумаги с напечатанным текстом. Помотал им в воздухе. – Вот тут два номера, по которым звонил Кеша Ксива перед тем, как вырубить свой телефон. Один принадлежит тоже ныне покойному, так что даже не рыпайся. А вот второй… Второй номерок очень интересный.

– Чей? – Суворов вытянул шею, не забывая про деньги, зажатые в руках его мучителя и благодетеля.

– Этот номер принадлежит одной милой даме, которая владеет салоном красоты на Литовской.

– Тю-у-у! – присвистнул Серега. – Станет она со мной разговаривать, как же!

– Нет, конечно, не станет. Ни с тобой, ни со мной не станет говорить. Ты птица не ее полета. Я… У меня нет полномочий на данный разговор, – прокашлявшись, пробормотал неуверенно Воскобойников.

Он, может, тоже был птицей не того полета. Может, в его сторону тоже не взглянула бы блистательная владелица одного из самых дорогих салонов красоты города. Но Сереге об этом не надо даже догадываться.

– Пошлет она меня, сунься я к ней без ордера, – рассуждал вслух Олег. – Ну спрошу я у нее, с кем она говорила, и что? Она рассмеется в лицо и пошлет. Скажет, не ваше дело, гражданин начальник. Дама влиятельная. Репутация у нее безупречная. Так что у меня шансов нет.

– Олег Иваны-ы-ыч! Да вы что??? – ахнул Серега, прижимая к груди обе руки. – Вы не сможете, а я?! Я-то как же?!

– А вот ты сможешь, Серега. Я почти в этом уверен, что сможешь.

– Как?

– Вот тебе тысяча, – вернул ему надежду Воскобойников, протягивая деньги. – Пойдешь в салон.

– И? – Он алчно вцепился в купюру, мгновенно в мыслях раздев свою знакомую до трусов и лифчика.

– И подстрижешься, – тут же похоронил его надежду Воскобойников.

– Мне рано стричься! – возмутился Суворов, вцепившись в заросший затылок. – Я не люблю короткие стрижки!

– Я сказал, пойдешь и подстрижешься! – рявкнул на него Воскобойников и тут же понизил голос.

Говорили они в подъезде возле двери Олега. Валечка хоть и не производила впечатления любопытной особы, но вдруг притаилась за дверью. Стоит теперь, слушает и ужасается, как ее возлюбленный семейный бюджет разбазаривает.

Нет, не станет она подслушивать, одернул себя тут же Воскобойников. Слишком умна и порядочна. Но говорить все равно следовало потише. У других дверей тоже были глаза и уши.

– Короче, найдешь самую болтливую парикмахершу, сядешь к ней и… И узнаешь у нее все о ее хозяйке. Все! Но самое главное, узнаешь, кто такой этот Кеша Ксива. Почему он позвонил именно ей перед тем, как отключить свой телефон? Может, они брат и сестра? Может, любовники. Ты меня понял?

– Понял, – со вздохом, более походившим на всхлип, ответил Суворов.

– И тогда… – Воскобойников положил ему руку на плечо, легонько сжал. – Тогда я дам тебе еще столько же.

– Сколько? – дернулся Суворов, надежда снова возвращалась.

– Тысячу. Дам тебе за исполнение задания еще тысячу. Только найди мне этого Кешу! Богом молю, Серега, найди!!!

Конечно, это было расточительством. И никто бы из его коллег не понял такого широкого жеста. Но разве объяснишь им, что утром, встретив Серегину мать и поговорив с ней, он вдруг устыдился.

– Ты ведь ему, Олежка, как старший брат, – говорила она, поглаживая Воскобойникова по плечу. – Он так тебя уважает! Он просто тебя боготворит, Олежка…

Вот ведь, думал он потом, досадуя на самого себя. Серега его боготворит, им восхищается, а он его зачастую использует в своих корыстных карьерных целях. Разве так можно? Нельзя! А куда деваться-то? Сегодня вот снова придется его использовать.

И решил он, что отблагодарит парня в случае удачи более чем щедро. А заодно и подстрижет. Мамаша его уговорить никак не может привести башку в порядок.

– Все, давай, жду результатов, – похлопал он Серегу по плечу. – Ступай, у тебя мало времени.

Конечно, у него было мало времени! Сейчас уже сколько? Половина седьмого вечера. До назначенного свидания с многообещающим финалом не более двух-трех часов. А ему еще надо метнуться в салон красоты, выбрать самую болтливую парикмахершу, разговорить ее до такой степени, чтобы она выболтала все секреты своей хозяйки. И при этом выболтала самый главный секрет: кто же такой этот Кеша Ксива? И кем он приходится светской львице, владеющей салоном?

Видимо, судьба сегодня благосклонно кивнула в его сторону, когда раздавали призы и подарки. Ему повезло! Да так, что и не верилось!

Парикмахерша нашлась именно такая, на которую и рассчитывал Воскобойников Олег Иванович. Болтушка, хохотушка, да еще и прехорошенькая! Суворов грешным делом даже подумал, что, может, ну его – ранее назначенное свидание? Может, с этой девчушкой замутить? Она так сладко пахнет, так мягко трогает его затылок, так доверительно шепчет, склоняясь к его уху.

Что шепчет? Да всякую сладкую ерунду. А ему все равно приятно.

– Хозяйка не обижает? – спросил он, поймав ее за руку, еще когда девушка прилаживала на его шее воротничок с накидкой. – Вид у нее такой…

– Какой? – осторожно стрельнула на него глазками парикмахерша.

– Надменный! – шепнул ей Серега и выразительно покосился на мастеров за соседними рабочими местами.

Но те были заняты своими клиентами, им совершенно не было никакого дела до их разговора.

– Когда есть деньги, Сереж, – они уже успели познакомиться, – можно быть какой угодно.

– Это точно! – легонько хохотнул он. И, напевая, процитировал: – Распущенной и не играть словами…

– Ладно тебе, – рассмеялась девушка, ловко орудуя ножницами и расческой. – Ей муж даст «распущенной»!