— Нет.

Хотя внешне это никак не проявлялось, каждый мой нерв был натянут. Я знал, что Мип мог бросить нож внезапно, но надеялся успеть выхватить из ножен меч и ни на минуту не забывал, на какой высоте нахожусь.

— Хочешь подержать его в руках? — спросил Мип.

— Хочу, — ответил я и приготовился.

Мип метнул нож, но не сильно, он летел прямо мне в руки, и я поймал его. Казалось, сердце мое остановилось.

Я попробовал нож на баланс, рассмотрел лезвие, рукоятку.

— Ушел бы ты все же с жерди. Это опасно, — посоветовал Мип.

Я бросил ему нож, вернулся в стойло и вскоре уже возвращался в дом Кернуса.

Перешагнув порог дома Кернуса, я оказался в коридоре, ведущем к недавно показанной мне Хо-Ту роскошной комнате с массивной закрывающейся на задвижку дверью, в которой Кернус держал особых пленниц. С удивлением я заметил, что около двери стоят четыре охранника.

Зайдя в свою комнату, я нашел Элизабет спящей на циновке, закутанной в репсовое одеяло. Ее ошейник был цепью прикован к кольцу.

Все рабыни, обслуживающие гостей дома Кернуса, как правило, тщательно охранялись. Меры предосторожности обеспечивались стражниками, делающими обход. Если бы я находился в комнате, Элизабет не заковали бы, так как мое присутствие гарантировало бы достаточную охрану. Обычно ночью мы закрывались на засов и спали в объятиях друг друга. Итак, я вошел и закрыл дверь на задвижку Элизабет приподнялась, звеня цепями, и сонно протерла глаза.

Она была одета в короткую тунику из красного шелка удовольствий, предписанную для неё как для рабыни, находящейся в обучении. Однако Вирджиния и Филлис до сих пор носили обычные платья из белого шелка и, как рассказывала мне Элизабет, по-прежнему были закованы в простые металлические ошейники. Ошейник Элизабет сменили на эмалевый красного цвета.

Приподняв лампу, я заметил, что пол комнаты вымыт, с сундуков и шкафов вытерта пыль, шкуры почищены и аккуратной стопкой лежали на каменном ложе. Да, девушка безупречно следила за чистотой. Я почувствовал удовлетворение от того, что прекрасная мисс Элизабет Кардуэл, рабыня в доме Кернуса, обязана убирать в моей комнате. Я наслаждался домашним уютом. Раньше Элизабет опрометчиво предполагала, что рутинную домашнюю работу мы будем распределять поровну, но, надев ошейник рабыни, она с раздражением признала, что должна подчиняться моим желаниям. Забавно, что уже вскоре она стала необыкновенно покорной, отзывчивой, страстной. Подозреваю, что женщины, даже такие гордые, красивые и умные, как Элизабет Кардуэл, тайно желают, чтобы мужчины были сильными и командовали ими просто как женщинами, не оставляя права выбора, а лишь обязанность выполнять любые мужские желания.

Я освободил Элизабет от ошейника и цепей.

Она подозрительно принюхалась.

— Ты опять был в банях?

— Был.

— В бассейне Синих Цветов? — продолжала она допрос.

— Да.

— Там хорошенькие девушки? — поинтересовалась Элизабет.

— Не такие хорошенькие, как ты, — ответил я.

— Ты — хорошо пахнущее животное, — подвела она итог и взглянула мне в лицо. — Возьми меня когда-нибудь в бассейн Синих Цветов.

— В Капасиане много других прекрасных бассейнов.

— Нет, ты мне ответь, возьмешь ты меня в бассейн Синих Цветов или нет? — настаивала Элизабет.

— Возможно.

— Ты — животное, — она улыбнулась, поцеловала меня и села на циновку. — Пока ты занимался плаванием, я беседовала с Капрусом.

Я сразу же стал серьезен и приготовился внимательно выслушать Элизабет. До сих пор этот высокий, сухопарый, суровый книжник не давал нам никакой информации.

— Он сказал мне, — продолжала Элизабет, — что нашел большое количество карт и записей. Но чтобы скопировать их, необходимо много времени, а он не может оставить свои обязанности на долгий срок.

— Карты? — спросил я. — Записки на горианском?

— Он говорит — да.

— Интересно, — я не стал говорить Элизабет, что ожидал, что карты будут с координатами, возможно зашифрованными, а записки — закодированными.

— Наша задача — доставить копии в Сардар, — сказала Элизабет.

— Ну, это нетрудно. Я могу свободно выходить из дома. Да и ты после того, как отработаешь с Капрусом и после обучения, сможешь покидать его.

— Не думаю, что это будет так просто.

— Не думал и я.

Мы появились в доме Кернуса потому, что, согласно сообщениям, Капрус мог и не получить документов. И тогда мы — я как наемник, а Элизабет как рабыня дома Кернуса — постарались бы обнаружить эти документы и завладеть ими. Воин Тентиса, который был убит и так похож на меня, предоставил мне возможность появиться в Аре в облике убийцы.

— Но, вероятно, придется очень долго ждать, может быть, месяцы, — сказал я.

— Да, это так.

— За это время «Другие» могут продвинуться вперед основать новые базы, создать новые сферы влияния, подготовить все для вторжения своей армии.

Элизабет кивнула.

— Лучшее, что мы можем сделать, — предложил я, — это переправлять материалы, которые скопирует Капрус, в Сардар частями. У меня много свободы, и я могу быть связным между Аром и горами Царствующих Жрецов.

— К сожалению, Капрус сказал, что не передаст нам материалы, пока не скопирует их полностью, — сказала Элизабет.

— Но почему? — я начинал злиться.

— Он боится, станет известно, что документы поставляются из дома Кернуса. Он опасается, что в Сардаре есть шпионы, которые обнаружат, откуда присылаются бумаги, и нас раскроют.

— Думаю, это невозможно.

— Но Капрус думает иначе.

Я пожал плечами:

— Нам придется делать так, как хочет Капрус.

— У нас нет выбора, — согласилась Элизабет.

— Когда информация будет готова для передачи, думаю, нам придется разделиться.

Элизабет усмехнулась:

— Капрус, конечно же, не пожелает остаться здесь.

Уверена, все заслуги он присвоит себе.

— Предполагаю, Капрус из благоразумия никому не доверяет, — с улыбкой сказал я.

— Он играет в опасные игры, Тэрл.

Я кивнул.

— Итак, — подвела итог Элизабет, — мы должны ждать.

— Плюс к этому я хотел бы найти того, кто убил воина из Тентиса, погибшего на мосту в Ко-Ро-Ба.

— Ты же даже не знаешь, кто это был, — напомнила Элизабет.