Собака крутилась возле раненого. Она пошла на мой зов, но как-то неуверенно. Мне пришлось подойти и взять ее за ошейник.

Я усадила боксера в машину, не глядя, что там делает Жора. Я накинула на себя футболку и поехала вперед.

Никто больше не мешал нам в пути. Мы прекрасно держали скорость. Один раз остановились перекусить и несколько раз — размяться.

По большей части мы с Марысей молчали. Говорить совершенно не хотелось.

Уже на подъезде к городу я остановила машину и занялась ошейником собаки. Если там что-то есть, то я выну это сейчас. Другого момента не будет. А Георгий все же догадался обо всем. Я в нем не ошиблась.

— Сейчас посмотрим, что у тебя тут, — объяснила я Марысе, зачем мне понадобилась ее личная вещь.

Ошейник был сделан из хорошей кожи. Он был уже старый и на вид неказистый.

Марыся не рычала и не выказывала признаков беспокойства. Я аккуратно распорола ошейник маникюрными ножницами, взятыми в сумочке.

И что я увидела? Естественно, в ошейнике были спрятаны камушки. Голову даю на отсечение, что очень даже драгоценные, хоть я на глаз и не умею точно определять ни того, какие именно это камни, ни тем более их стоимость. Теперь отпали всякие сомнения в том, что Марыся — поистине золотая девочка. Недаром Виктория Леопольдовна так ее называла. Впрочем, и от меня собака слышала такие слова.

— Вот все и прояснилось, — вздохнула я с облегчением. — Теперь можно и к внуку на глаза показываться.

Я пересыпала камушки в пакетик, завязала его и положила себе в карман. Так просто они от меня не отделаются. Я еще попорчу им кровь. Вернее, ей. Думаю, Виктория Леопольдовна очень скоро узнает, что внук ничего не получил. Вот тогда мы и поговорим с ней по душам.

Город Антоновск встретил нас душной атмосферой. На улицах было столько пыли, что просто кошмар. Хоть респиратор надевай!

Я остановилась, собираясь приставать к прохожим, чтобы мне рассказали, как проехать по нужному адресу. Но первая же женщина прекрасно знала, куда мне двигаться, и уже через сорок минут, немного поплутав по узким улочкам, я остановилась около дома, указанного на открытке Игореши.

Марыся была наготове. Ошейник на месте — на ее шее. Но какое-то возбуждение читалось на морде собаки. Я взяла в руки пакет со шкатулкой.

— Ты знаешь, куда мы идем? — спросила я у боксера.

Марыся завиляла своим обрубленным хвостом.

— Тогда пошли.

Мы поднялись на третий этаж. Я позвонила.

Дверь открыли сразу, будто хозяин ждал нас, стоя прямо в коридоре.

— Здравствуйте, — симпатичный высокий молодой мужчина приветливо улыбнулся. — Марыся! — кинулся он к собаке.

Она радостно залаяла, положила передние лапы ему на грудь и стала лизать лицо.

— Здравствуйте, — кивнула я, стараясь не обращать внимания на их нежности. — Мне нужен Игореша.

Я решила, что буду держать себя нагловато, но не переходя определенного предела.

— Игорь? Это я.

— Можно пройти?

— Конечно.

Я вошла в прибранную комнату. Она была очень хорошо обставлена немногочисленной, но дорогой мебелью.

— Вы, наверное, Женя? — спросил он.

— Точно. Откуда вы знаете?

— Мне бабуля звонила. Сказала, что вы должны приехать.

— Предупредила, значит. Что ж. Очень хорошо. Вот все, что она просила вам передать.

Я протянула шкатулку и без тени сомнения и чувства вины пояснила:

— Она, к сожалению, испорчена. За мной следили неизвестные мне люди. Вот один из них и открыл шкатулку. Думал, что там что-то ценное, но ничего такого не оказалось. Вещи я сложила обратно, так что все на месте.

— Ничего. Главное, что вы сами не пострадали. Сейчас ведь всего на дорогах ожидать можно. Ах, эта бабуля… Она просто сумасшедшая! Догадаться о таком попросить вас… Бред. Я сам мог приехать.

Игорь продолжал гладить собаку. Наверное, они были большие друзья.

— Виктория Леопольдовна сильно заболела. Я думаю, только потому она и поступила так, — добавила я. Мне вдруг стало ясно: я совсем не хочу огорчать этого приятного мужчину. Разве внуки должны отвечать за поступки своих бабулек?

— Да. Бабуля звонила мне на днях и все рассказала. Что это я вас разговорами потчую? Хотите, можете отдохнуть с дороги, принять душ… А потом я вас покормлю.

— Нет. Спасибо. Я сейчас в местную гостиницу, там и душ приму, и поем.

— Ну хоть чаю со мной попейте! — Игорь так искренне просил, что я не могла ему отказать.

Мы прошли на кухню. Марыся продолжала буквально висеть на своем хозяине.

— Она вас очень любит, — сказала я.

— Да. Она здесь у меня долго жила. А потом, с моей работой… В общем, я много по командировкам стал мотаться. А ее куда девать? Вот бабуля и взяла Марысю. Сама потом не раз звонила, благодарила. Говорила, что жизнь ее веселее стала.

— Но вот вы и встретились.

— Да.

Игорь вскипятил воду и заварил чай. Сделал бутерброды, достал коробку конфет и печенье.

— Тяжело добирались? — заглянул он мне в самые глаза.

— Да нет. Эта прогулка, поездку можно так назвать, пошла мне на пользу. Я развеялась немного. Посмотрела на природу. На звездное небо.

— Вы так красиво говорите.

— Это видеть надо. А Виктория Леопольдовна будет вам еще звонить? — решила спросить я.

— Не знаю. Мы о точном времени не договариваемся. Но я и сам могу позвонить. Вы с ней поговорить хотели?

— Нет-нет. Спасибо. Я уж поговорю с ней с глазу на глаз, когда в Тарасов вернусь.

Я все больше и больше убеждалась, что внук Курляндской совершенно ни о чем не ведает. Ну что ж. Тогда для старушки большой сюрприз будет, когда она позвонит ему и скажет, чтобы он в ошейнике посмотрел. Посмотрит — а там ничего.

Думаю, они без труда смогут меня найти, если это случится раньше, чем я сама встречусь с Викторией Леопольдовной.

— Сегодня я в гостинице буду, а завтра поеду в обратную сторону. Если что, звоните. — Я встала. — Не буду больше вас задерживать. До свидания.

— До свидания. Спасибо вам большое. — И Игорь протянул мне деньги.

— Не надо. Ваша бабуля обо всем позаботилась.

— Неважно. Я тоже, со своей стороны, хочу вас поблагодарить, — настаивал мужчина.

— Не стоит. Оставьте деньги себе.

Я повернулась и быстро ушла, чтобы он не приставал больше со своими купюрами.

Я села в машину и поняла, что чего-то не хватает. Оказалось — не чего-то, а кого-то. Марыси. Я даже сначала, когда подошла к «Фольксвагену», чуть было заднюю дверцу не открыла, чтобы пустить ее, и только потом вспомнила, что собака осталась у хозяина.