— Я говорила об этом здоровенном игрушечном слоне, которого Хэнк заказал на Amazon. Он скупает десятки плюшевых зверей, словно мы в чертовом зоопарке.

Ой.

Она имела в виду этого слона.

Ну да, конечно.

— Неловко получилось, — смущенно рассмеялась я.

— Неловко? Шей, ты только что устроила целое представление. Ты что, думаешь о том, чтобы переспать с Лэндоном?

Я провела рукой по лицу.

— Честно говоря, я только об этом и думаю, и это сводит меня с ума. Мой разум говорит мне, что я не должна чувствовать ничего подобного.

— Нельзя всегда руководствоваться разумом. Иногда стоит прислушаться к своему сердцу, — сказала Рейн, пожимая плечами. — Лэндон уже не тот мальчик, которым был много лет назад, да и тогда он был не таким уж ужасным. Он просто потерялся.

— Ты знаешь, почему он так и не вернулся? — спросила я, чувствуя себя глупо просто потому, что решилась задать этот вопрос.

Мы с Рейн никогда не говорили о том, как Лэндону живется без меня. Я попросила ее никогда больше не упоминать его имя после того, как он начал встречаться с Сарой Симс много лет назад. Узнав про их отношения, я потеряла всякое желание и силы о нем говорить. Но в последнее время этот вопрос не давал мне покоя.

Рейн помрачнела, что случалось нечасто.

— Да, но это не мое дело.

Я рассмеялась:

— Да ладно тебе, Рейн. Ты не способна хранить секреты, даже если от этого зависит твоя жизнь.

— Да, знаю. Я неисправимая болтушка, но это другое, Шей. Если ты и узнаешь причину, то только от самого Лэндона.

Я опустила голову, несколько сбитая с толку ее словами.

— Это уважительная причина?

Она кивнула:

— Да. Я понимаю, что ты, скорее всего, сильно на него обижаешься, но поверь мне, Шей. Лэндон прошел через множество трудностей и проделал большую работу, чтобы стать лучше. Если ты позволишь ему вернуться в твою жизнь, пусть даже ради секса, пожалуйста, не кори его за прошлые ошибки. Или за то дерьмо, которое печатают в таблоидах. Если ты хочешь узнать, что он за человек, спроси его прямо. Это единственный способ узнать правду.

Я слушала ее слова, не зная, как на них реагировать.

— Кроме того, — пожала она плечами, — я еще в школе была фанаткой Лэй.

— Лэй?

— Ну, Лэй. Когда ваши имена соединяются, Лэндон и Шей. — Она ткнула языком в щеку. — И вообще-то это имеет смысл, потому что ты призналась, что хочешь с ним переспать. Вас зовут Лэй. И вы должны заняться сексом.

— О боже, тише.

— Да послушай же, Шей. Это твоя судьба. — Она снова поморщилась, обхватив руками живот, и зажмурила глаза. — Возможно, нам придется ненадолго отложить чай.

— Почему это?

— Потому что я почти уверена, что у меня только что отошли воды.

* * *

— Слишком рано, слишком рано, — вопила Рейн, пока мы ехали в больницу.

Я мчалась по дороге, изо всех сил стараясь не пропускать пешеходные переходы и красный свет. Одна моя рука лежала на руле, а другая крепко держала ладонь Рейн, которая вошла в режим полной паники.

— Не волнуйся, Рейн. Все в порядке. Все будет хорошо. Все замечательно. Ты в порядке. И с ребенком все будет в порядке, — неоднократно повторяла я, надеясь, что не лгу подруге.

По правде говоря, я за нее переживала. Она была на тридцать четвертой неделе беременности, и по плану до отхода вод оставалось еще несколько недель.

— Хэнк не отвечает. Я столько раз звонила, а он не отвечает, — всхлипывала она, прижимая руки к животу. — И он в нескольких часах езды отсюда. Как я смогу справиться, Шей? Он так далеко, и что, если что-то пойдет не так, прежде чем он успеет приехать? Что, если…

Ее переполняла тревога, по щекам текли слезы. Я так хотела заключить ее в свои объятия и развеять ее страхи, но знала, что не могу этого сделать. На самом деле единственные, кто мог ей помочь, — врачи и Хэнк. Моей главной задачей было доставить ее в больницу, прежде чем станет еще хуже.

Как только мы добрались до больницы, Рейн ворвалась в палату и попросила меня продолжить звонить Хэнку. Я сидела в вестибюле, раз за разом набирая его номер и надеясь, что он ответит или хотя бы прослушает одно из сотен голосовых сообщений, которые я ему оставила.

Когда он наконец ответил, то сказал мне, что уже мчится домой.

Ко мне вышел врач и сообщил, что Рейн будут стимулировать роды.

— Разве это не слишком рано? — спросила я, чувствуя, как от нервов к горлу подкатывает тошнота.

— Это раньше, чем следовало бы, но с учетом того, что она на тридцать четвертой неделе, серьезных осложнений возникнуть не должно. Нас больше беспокоит то, что у ребенка может оказаться инфекция, но она очень просит вас побыть рядом с ней в палате, если это возможно.

— Конечно.

Я вбежала в больничную палату моей подруги и крепко схватила ее за руку.

— Хэнк что-нибудь ответил? — спросила она со слезами на глазах.

— Да. Он уже в пути. Это займет несколько часов, но он постарается приехать как можно скорее.

— Они собираются стимулировать роды, — сказала она, вытирая руками глаза. — Мне так страшно, Шей.

— Я знаю, дорогая, но поверь мне, эти доктора знают, что делают. Все будет хорошо, и, прежде чем ты поймешь, что произошло, у тебя на руках уже будет твой прекрасный ребенок. Все в порядке, — успокаивала я ее, чувствуя себя куда увереннее после того, как доктор заверил меня, что Рейн в надежных руках.

Кроме того, я отправила текстовые сообщения своей маме, Элеоноре и Миме, чтобы они тоже помолились за Рейн. Я подумала, что несколько дополнительных молитв никому не повредят.

Когда врачи начали стимулировать роды, все шло намного медленнее, чем я ожидала. Прошло несколько часов, и, к счастью, несмотря на тревогу, Рейн стало легче дышать. Все это время я не отпускала ее руку.

Пока врач осматривал шейку матки Рейн, дверь палаты открылась, и на пороге появился человек с огромным букетом цветов.

— Черт возьми! — закричал он, увидев широко раздвинутые ноги Рейн.

Рейн взглянула на дверь и подскочила на месте.

— Боже мой, Лэндон! Какого черта ты здесь делаешь?! Не смей смотреть на молнию на моей вагине! — завопила она.

— Что, черт возьми, за молния на вагине?! — закричал он, отворачиваясь от Рейн и прикрывая глаза букетом.

— То, что ты не должен видеть! — воскликнула она.

— Ладно, ладно, я