и царство будет частью крепкое, частью хрупкое. А что ты видел железо, сме­шанное с глиною горшечною, это значит, что они сме­шаются через семя человеческое, но не сольются одно с другим, Как железо не смешивается с глиною. И во дни тех царств Бог Небесный воздвигнет царство, ко­торое вовеки не разрушится, и царство это не будет передано другому народу; оно сокрушит и разрушит все царства, а само будет стоять вечно, так как ты видел, что камень отторгнут был от горы не руками и раз­дробил железо, медь, глину, серебро и золото. Великий Бог дал знать царю, что будет после сего. И верен этот сон, и точно истолкование его!”

Тогда царь Навуходоносор пал на лицо свое...” и т.д.

Даниил VIII [8—25]. Даниил увидел, что после битвы с овном “козел чрезвычайно возвеличился; но когда он усилился, то сломился большой рог, и на место его вышли четыре, обращенные на четыре ветра небесных. От одного из них вышел небольшой рог, который чрезвычайно разросся к югу и к востоку и к прекрасной стране. И вознесся до воинства небес­ного, и низринул на землю часть сего воинства и звезд, и попрал их. И даже вознесся на Вождя воинства сего, и отнята была у Него ежедневная жертва, и по­ругано было место святыни Его... И было: когда я, Даниил, увидел это видение и искал значения его... И услышал я... голос человеческий, который воззвал и сказал: “Гавриил, объясни ему это видение!”... и, сказал он мне:

“Овен, которого ты увидел с двумя рогами, это цари Мидийский и Персидский. А козел косматый — царь Греции, а большой рог, который между глазами его, это — первый ее царь; он сломился, и вместо него вышли другие четыре: это четыре царства восстанут из этого народа, но не с его силою. Под конец же царства их, когда отступники исполнят меру беззаконий сво­их, восстанет царь наглый и искусный в коварстве; и укрепятся силы его, хотя и не его силою, и он будет производить удивительные опустошения и успевать и действовать и губить сильных и народ святых. И, при уме его, и коварство будет иметь успех в руке его, и сердцем своим он превознесется, и среди мира погубит многих, и против. Владыки владык восстанет, но будет сокрушен — не рукою”.

Даниил IX [20—27]: “И когда я еще говорил и молился и исповедовал грехи мои и грехи народа моего, Израиля, и повергал мольбу мою пред Господом Богом моим... муж Гавриил, которого я видел прежде в ви­дении, быстро прилетев, коснулся меня около времени вечерней жертвы, и вразумлял меня, говорил со мною и сказал: “Даниил! теперь я исшел, чтобы научить тебя разумению. В начале моления твоего вышло слово, и я пришел возвестить его тебе, ибо ты — муж желанный; итак, вникни в слово и уразумей видение. Семьдесят седьмин определены для народа твоего и святого города твоего, чтобы покрыто было преступление, запечатаны были грехи и заглажены беззакония, и чтобы приведена была правда вечная и запечатаны были видение и про­рок, и помазан был Святой святых”. (После чего этот народ уже не будет твоим народом, а этот город —

святым городом. Время гнева пройдет, и навеки воца­рятся годы милосердия.) “Итак, знай и разумей: с то­го времени, как выйдет повеление о восстановлении Иерусалима, до Христа Владыки семь седьмин и шесть­десят две седьмины [у иудеев в обычае указываемое число обозначать двумя числами, причем меньшее ста­вить впереди большего; семь и шестьдесят два в сумме дают шестьдесят девять: из этих семидесяти останется одна семидесятая, то есть последние семь лет, о которых речь впереди]; и возвратится народ и обстроятся улицы и стены, но в трудные времена. И по истечении шес­тидесяти двух седьмин [которые последуют за семью первыми, Христос будет предан смерти после шестиде­сяти седьмин, то есть в последнюю седьмину] предан будет смерти Христос, и не будет; а город и святилище разрушены будут народом вождя, который придет, и конец его будет как от наводнения, и до конца войны будут опустошения.

И утвердит завет для многих одна седьмина [то есть последняя, семидесятая], а в половине седьмины [то есть в последние три с половиной года] прекратится жертва и приношение, и на криле святилища будет мерзость запустения, и окончательная предопределенная гибель постигнет опустошителя”.

Даниил XI [2—24]. Потом ангел возвестил Дании­лу: “...еще три царя [после Кира, о котором только что шла речь] восстанут в Персии [Камбиз, Смердис и Дарий]; потом четвертый [Ксеркс] превзойдет всех ве­ликим богатством, и когда усилится богатством своим, то поднимет всех против царства Греческого.

И восстанет царь могущественный [Александр], ко­торый будет владычествовать с великою властью и будет действовать по своей воле. Но когда он восстанет, цар­ство его разрушится и разделится по четырем ветрам небесным [как уже было сказано, IV, 6 и VIII, 8] и не к его потомкам перейдет, и не с тою властью, с какою он владычествовал; ибо раздробится царство его и достанется другим, кроме этих [четверых главных его наследников].

И усилится южный царь [Египет, Птолемей, сын Лага], и один из князей его пересилит его и будет владычествовать, и велико будет владычество его [Селевк, царь Сирийский, Аппиан утверждает, что он — могущественнейший из наследовавших Александру]. Но через несколько лет они сблизятся, и дочь южного царя [Береника, дочь Птолемея Филадельфа, сына Птолемея Старшего] придет к царю северному [к Антиоху Вто­рому, царю Сирийскому и Азийскрму, племяннику Селевка Лагида], чтобы установить правильные отношения между ними; но она не удержит силы в руках своих, не устоит и род ее, но преданы будут как она, так и сопровождающие ее и рожденный ею и помогавшие ей в те времена [Береника и ее сын были убиты по приказу Селевка Каллиника].

Но восстанет отрасль от корня ее [Птолемей Эвергет рожден от того же отца, что и Береника], придет к войску и войдет в укрепления царя северного, и будет действовать в них, и усилится, даже и богов их, исту­каны их с драгоценными сосудами их, серебряными и золотыми, увезет в плен в Египет [если бы семейные дела не призвали его в Египет, ой бы еще не так ограбил Селевка, говорит Юстин] и на несколько лет будет стоять выше царя северного. Хотя этот и сдела­ет нашествие на царство южного царя, но возвратит­ся в свою землю. Потом вооружатся сыновья его и соберут многочисленное войско [Селевк Керавн, Антиох Великий], и один из них быстро пойдет, наводнит