– Впереди много людей. Шумно… И кровью пахнет…

Что шумно – это Женя и так могла услышать. А вот запах крови… иногда у Андрея проявлялись такие качества, которых у нормального человека быть просто не должно. Жин-Жин это насторожило, но она предпочла придержать свое мнение при себе, чтобы не обидеть его. В данный момент необычность его свойств была пусть и не слишком впечатляющей, но все же гарантией безопасности она могла послужить.

Но даже это не могло подготовить девушку к тому, что она увидела двумя этажами ниже.

На лестнице была кровь. Много крови. След тянулся от внушительного пятна, «украшавшего» один из пролетов. На лестнице имелись металлические решетки, кровь стекла вниз… Но ничьих тел не было. Только эти жуткие разводы, которые пытались оттереть перепуганные насмерть горничные, работавшие под присмотром охранников.

– Что здесь происходит? – спросил Андрей.

Судя по выражению лица, один из охранников вознамерился огрызнуться в ответ, но, рассмотрев собеседника, сбавил тон:

– Несчастный случай.

– С кем именно?

– Я не уполномочен давать такую информацию.

– А придется!

Даниил, в отличие от Андрея с Женей, пришел сюда не по служебной лестнице, а со стороны коридора. Тут наблюдалось такое скопление людей, что их и невольно можно было заметить, даже с парадной лестницы! Вербицкий явился один: то ли не нашел Рощина, то ли посчитал разговор с ним бесполезным.

Эмоции, которые испытывал в этот момент адвокат, невозможно было разгадать. Он казался равнодушным, словно пятна крови на полу его вообще не касались… Но при этом заметно было в его манерах нечто такое, что заставило охранников расступиться перед Даниилом, будто они почувствовали, что этот спокойный – на первый взгляд – мужчина гораздо опасней того, полосатого, который выглядел предельно разгневанным.

– Здесь произошел несчастный случай, – упрямо повторил охранник. – Вот и все!

– Детали? Прежде чем вы приметесь убеждать меня, что это тайна личной жизни и частной собственности, я упомяну два факта. Во-первых, я адвокат и прекрасно знаю, на что я имею право. Во-вторых, пропала моя невеста. Поэтому мне крайне важно узнать, кто пострадал?

– Молодая девушка, – признался охранник.

– Она была одна?

– Ну да… кровь-то ее… Я не знаю ни ее имени, ни подробностей того, что здесь случилось. Я ничего не скрываю!

Здесь было слишком много крови… Жин-Жин думала, что в одном человеке столько крови просто… нету! Страшно представить, какие должны быть раны, чтобы из них так много вылилось! И этот тип говорит о несчастном случае?! Что, девушка пилочкой для ногтей порезалась?! Они даже не стремятся выставить свои байки в правдоподобном свете!

– Как… она выглядела? – с трудом спросил Даниил.

Чувствовалось, что он уже на грани. При всем его опыте максимум, что ему удавалось, – сохранять иллюзию спокойствия. Но он был бледнее, чем обычно, и Жин-Жин заметила, что руки у него дрожат. Она прекрасно понимала его, поэтому крепче прижалась к Андрею.

– Да не помню я! Блондинка… такая…

Этого было достаточно. При всей невнимательности охранника к деталям, блондинку от брюнетки он отличить вполне может. Значит, это не Агния!

Даниил развернулся и пошел прочь. Но по лестнице он направился не наверх, к своему этажу, а вниз почему-то.

– Куда это он? – удивилась Жин-Жин.

– В лазарет, – ответил Андрей. – По крайней мере, направление нужное. Давай-ка пойдем за ним, его лучше не оставлять одного.

– Он думает, что Агния – там?

– Откуда я знаю, что он думает? Он хочет проверить. Это вполне предсказуемо.

Но проверить это им как раз и не удалось. Их даже близко не подпустили к лазарету. Охранники вели себя молчаливо и решительно. Судя по всему, парень, отвечавший за ликвидацию всех следов, связался с ними и обо всем предупредил.

– Уже поздно, – объявил один охранник. – Вам лучше вернуться к себе.

– Мне нужно поговорить с вашим руководством, – голос Даниила звучал все так же ровно и сухо.

– Руководство отдыхает и вплоть до завтрашнего дня будет недоступно. Вернитесь к себе!

Чувствовалось, что руководство весьма далеко от мыслей об отдыхе, просто оно не желает беседовать с адвокатом, прекрасно осознавая все последствия. Выбор был такой: либо подчиниться воле охранников, либо идти напролом. Для второго варианта у них сил хватило бы, Жин-Жин уже имела возможность лично наблюдать, как Андрей дерется, и понимала, что четверо неуклюжих качков отнюдь не окажутся для него серьезным препятствием.

Другое дело, что это лишь осложнило бы положение. Здешние боссы успеют спрятаться и говорить с ними все равно не будут. Лайнер большой, не гоняться же за ними всю ночь! А за нападение на охрану их всех вообще могут изолировать, и все будет обставлено вполне официальным образом.

Даниил, похоже, тоже понял это. Он принял решение, хотя Жин-Жин не собиралась даже воображать, какой ценой оно ему далось.

– Хорошо. Мы дождемся утра. Но передайте вашему руководству и всем, кто с ним рядом ползает, что поговорить со мной завтра – и как можно раньше! – в их же интересах.

Больше он ничего не сказал, даже когда охранники остались за их спинами. Жин-Жин хотела было спросить, что он узнал у родителей Веры, нашел ли Рощина, но не решилась. Не тот момент! Даниила явно загнали в угол, для него нечто подобное – весьма непривычная ситуация.

Когда они вернулись на Лазурный этаж, Андрей наклонился к уху девушки и шепнул:

– Он спать не ляжет! Вот что… Пойдем к нему. Ты ложись и отдыхай. А я посижу с ним в гостиной, прослежу, чтобы он не натворил глупостей. По себе знаю, в такой ситуации поддаться первому порыву – проще простого. Но этим он способен навредить и себе, и Агнии. Дождемся утра, обдумаем все потщательнее, тогда и начнем действовать.

– Какое там «поддаться порыву»! Это же Даниил! Он не может… не станет…

– Он ее любит, – прервал Андрей. – А это, поверь мне, сильный аргумент! То, что он каждый день не скачет вокруг Агнии и не поет ей серенады, вовсе не значит, что сейчас он отправится обратно на вечеринку и забудет обо всем. Я надеюсь лишь на то, что к утру он возьмет себя в руки и будет действовать по плану.

Должен он взять себя в руки! Агния ведь не зря говорила, что Даниил – гений, пусть и проявит свою гениальность!

Вот только… Могут ли они себе позволить такое долгое ожидание?

Глупо корить себя за то, что уже случилось и что исправить нельзя. Но, поскольку вариантов более достойного времяпровождения у Агнии не имелось, она и не сдерживалась. Обидно ей было – до слез! Ведь сколько раз она уже так попадалась – сгоряча, не подумав о последствиях? Теперь винить во всем она может только себя!