и сказал, что он, мол, ужасно звиняется, что разлучил семью, но от шпекулянта ему была большая выгода, а с деньгами беда нынче, так что он не смог отказаться от сделки. Сэнди, ясное дело, погоревал, да вскоре решил, что нечего горевать по тому, чего не воротишь. И вышло так, что он стал жить с этой новой женщиной спустя где-то месяц после того, как она очутилась на плантации.

Жилось ему с новой женой хорошо, и ниггеры много болтали о том, какая ужасно хорошая у них любовь. Когда Тени заболела, Сэнди просиживал с ней ночи напролет, а потом, не поспамши, шел на работу. Тени что угодно сделала бы для своего Сэнди.

Они еще и двух месяцев вместе не прожили, как массе Маррабо написал евонный старый дядюшка, который жил в Робесоне, а не пришлет ли ему масса Маррабо какого хорошего парня на месяцок. А хозяин Сэнди был из тех людей, которые пытаются всем угодить, и потому он сказал: да, конечно, пришлю тебе Сэнди. И сказал ему, мол, езжай завтра в Робесон, пробудешь там около месяца.

Сэнди было ужасно трудно оставить Тени. До Робесона путь такой далекий, что у него не выходило хоть разок заглянуть домой до самого отъезда оттуда. Чтобы повидать Тени, он мог за ночь отмахать пятнадцать миль, но до плантации дяди массы Маррабо было больше сорока. Сэнди сильно расстроился и после того, что ему сказал масса Маррабо, жаловался Тени:

— Я так устал, весь год только и мотаюсь туда-сюда. То меня посылают на месяц к массе Джеймсу, и я там должен делать то и се; на следующий месяц уже к массе Арчи, и там надо делать так да сяк; потом я должен ехать к мисс Джинни, и так вечно: Сэнди то да Сэнди это, Сэнди туда, нет, Сэнди сюда, и у меня уже такое чуйство, что ни дома у меня нет, ни хозяина, ни хозяйки, ничего. У меня и жены почитай что нет: прошлую продали, не дав нам даже попрощаться. И теперь мне снова надо уезжать и оставлять тебя, Тени, и я не знаю, мы вообще увидимся еще или как. Гляжу я на это и думаю: вот бы мне стать деревом, или столбом, или камнем, или еще чем, что может просто оставаться на этой плантации какое-то время.

Тени ничего не ответила, и они долго сидели у огня и смотрели на него. А потом она сказала:

— Сэнди, я когда-нибудь говорила тебе, что умею колдунствовать?

Ясное дело, ни о чем таком Сэнди никогда не слыхал и ужасно удивился. А Тени, значит, дальше ведет:

— Я уж пятнадцать лет как никого не гуферила и проклятий ни на кого не накладывала, я как окрестилась да уверовала, так и решила, что не буду больше гуфера творить. Но есть такие вещи, в которых, я верю, нет греха. И если ты хочешь перестать мотаться по округе и не желаешь ехать в Робесон, я могу сделать так, что тебе не придется этого делать. Я могу превратить тебя во что захочешь, и ты останешься там, где хочешь, на столько, на сколько захочешь.

Сэнди сказал, что ему все равно, лишь бы быть рядом с Тени. Тогда Тени спросила, хочет ли он, чтобы она превратила его в кролика.

— Нет, — сказал Сэнди, — меня могут порвать собаки.

— Может, превратить тебя в волка? — спросила Тени.

— Нет, волков все боятся, а я не хочу, чтобы меня боялись.

— В пересмешника?

— Нет, меня может поймать ястреб. Я хочу стать чем-то, что просто стоит на одном месте, и все.

— Тогда я могу превратить тебя в дерево, — сказала Тени. — У тебя не будет ни рта, ни ушей, но я буду ненадолго превращать тебя обратно, чтобы ты мог поесть и узнать новости.

Сэнди сказал, что это ему подходит. И тогда Тени отвела его к болоту, недалеко от жилых домов, и превратила в большую сосну, затерявшуюся среди других деревьев. Наутро местные работники гадали, откуда здесь взялась такая здоровая сосна, точно же не было ее раньше, и не могла она так быстро вырасти.

Узнав, что Сэнди исчез, масса Маррабо решил, что он сбежал. Его искали с собаками, но те потеряли след у той самой сосны. Стояли там и гавкали, вставали на ствол лапами, даже старались вскарабкаться на него. Их забирали к болоту вынюхивать дальше, но они снова возвращались к сосне. Белые в толк не могли взять, что происходит, и масса Маррабо решил, что Сэнди, может, забрался на сосну и прыгнул оттуда на мула или что-то еще такое натворил, и потому собаки чуют здесь его запах. Масса Маррабо пытался обвинить других ниггеров, что они помогли Сэнди сбежать, но те отпирались до последнего, а про Тени все знали, что она слишком любила Сэнди и не стала бы пособлять тому, чтобы никогда больше его не видеть.

Когда прошло достаточно времени и все решили, что Сэнди уже далеко, Тени стала приходить в лес ночью и превращать его обратно. Тогда они незаметно пробирались в хижину, сидели у огня и разговаривали. Но им приходилось быть ужасно осторожными, потому что ежли бы их кто увидал, это бы все спортило, и Тени всегда возвращала Сэнди на место ранним утром, пока никто еще не встал.

Но без злоключений у Сэнди никак не получалось. Однажды прилетел дятел и принялся стучать по нему, и когда Сэнди в следующий раз расколдовали, у него была круглая дырка в руке, как будто ее проткнули острой палочкой. Тогда Тени послала перепелятника приглядеть за деревом, и когда дятел вернулся, чтобы достроить гнездо, то был немедленно сожран.

Или вот было еще: масса Маррабо послал ниггера в лес за живицей. Ниггер подвесил бутыль для сбора живицы и на это дерево тоже и ободрал кору на высоте двух или трех футов, чтобы живица текла. И когда Сэнди расколдовали, у него была здоровая рана на ноге и содрана кожа, и Тени всю ночь варила зелье и лечила Сэнди. Тогда она отправила здоровенного шершня приглядывать за деревом, и когда тот ниггер снова пришел, чтобы собрать живицу с другой стороны дерева, шершень так сильно его укусил, что он уронил топор себе прямо на ногу и почти совсем ее отрубил.

Поняв, что с деревом все время что-то случается, Тени решила превратить Сэнди во что-нибудь другое. Думала она, думала, с Сэнди советовалась и решила, что надо сделать такое гуферское зелье, чтобы их обоих превратить в лисиц или еще кого