— Сделай это сама. — Просит он, приподнимая бёдра.

Киваю и опускаю руку, пройдясь ею по его ребрам. Обхватываю его ладонью, сходя с ума от силы этой части его тела. Марат стонет, накрывая рукой мою голову и прижимаясь носом к моему виску. Нежно целует его и шумно дышит через нос, пока я глажу себя им.

Раньше мы делали так постоянно, если только не спешили поскорее начать.

Набухшая головка влажная, когда провожу по ней пальцем. Размещаю её так, как нужно и придерживаю рукой, пока Марат заканчивает наше общее дело, осторожно качая бедрами.

— Мммммм…чеееееееееееерт… — стонет он, а я обнимаю руками его голову, в то время как его рука хватает меня под коленом и прижимает его к животу.

— Ммммм… — выдыхаю в потолок, пока он покоряет сантиметр за сантиметром. Обволакиваю его, сжимаю собой, постанывая ему в ухо. Когда наши бедра встречаются, просто дышим, замерев.

Я чувствую, как колотится его сердце. Чувствую его своим. Внутри меня он дергается. Моё горло покидает смешок.

Так мы тоже делали.

Когда-то.

Щекой чувствую, как он улыбается, повторяя свой фокус. Приподнимает голову, снова заглядывая мне в глаза. Улыбаемся друг другу, как глупые подростки, а потом так же синхронно наши улыбки таят. Будто мы вспоминаем кто мы и где мы.

Лицо Марата становится суровым.

Сглатываю, смотря в его почерневшие бездонные глаза. Он закрывает свои и прижимается лбом к моей щеке. Выдыхает через нос и говорит:

— Я люблю тебя. Тебя и Даура. Вы всё, что у меня есть.

В ответ я награждаю его тишиной.

Потому что…я ещё не готова сказать ему то, что он, я не сомневаюсь, хотел услышать.

Пока не готова.

А потом он начинает двигаться. Зарывшись лицом в мою шею и смяв в кулаке мои волосы. Так глубоко и уверенно. Давая мне то, что нужно. Трение и давление. Мы оба тихо постанываем в полумраке под синхронный скрип кровати. Наши тела становятся влажными от его чистого пота. Тяну его голову за волосы. Молча требуя поцелуев. Он хватает мои губы своими, совмещая эти поцелуи с набирающими скорость толчками.

— Кончи со мной… — хрипит он. — Сейчас, Мира…

— Ладно… — шепчу я, немного меняя положение своих бёдер и тут же шиплю, вздрагивая, когда трение становится до звёзд в глазах идеальным.

Так мы тоже делали. Раньше. Вместе.

Вскрикиваю, приближаясь к оргазму. Хватаюсь пальцами за его лопатки. По его телу проходит дрожь. Он кончает, но продолжает двигаться, не сдерживая стон. Зажмуриваю глаза, когда живот обжигает чувственный взрыв. Марат впивается в мои губы, обхватив моё лицо ладонями. Собирает каждый мой стон до последнего, придавив мои дрожащие бёдра своими.

— Вот так…умница… — шепчат его горячие губы. — Вот так…

Глажу его спину, ощущая влагу во всех местах. Холодный воздух комнаты касается моей кожи там, где её не защищает его тело. Хочу сказать ему об этом, но размеренное ровное дыхание рядом с моим ухом сообщает мне о том, что мой муж спит, вольготно устроившись между моих ног.

— Превосходно… — вздыхаю я, проходясь ладонью по его затылку.

Он никак не реагирует, продолжая глубоко дышать.

Такого у нас ещё не было.

Марат.

Когда я проснулся, снег валил во всю.

Сорок пять сантиметров за два дня, так передали синоптики. Нас ждёт двухдневный буран.

Выпадет месячная норма. Снег идёт не переставая уже восемь часов.

Когда я проснулся, был один в своей квартире.

Распластанный на кровати лицом в матрас. В расстёгнутых брюках, но, бережно прикрытый собственным пальто, потому что она не смогла достать из под меня одеяло, а больше в моей квартире ни хрена нет. Особенно после того, как я всё там разворотил. Не то, чтобы там было много чего до этого. Мне плевать. Я появляюсь там только для того, чтобы поспать.

Сейчас мне уже всё равно.

Мой дом — это не место, а человек. Вернее, два с половиной человека.

Глубоко вздыхаю, откидывая голову на спинку рабочего кресла.

Тупо пялюсь на здоровенные хлопья, которые за окном гоняет ветер, швыряя их в стекло.

От моей гостьи не осталось и следа. Только наш запах и наши следы на постельном белье.

Я знаю, что она ушла утром, а я спал, как последний дебил.

Я надеялся…

Блять.

Надеялся…

Усмехаюсь, прикрывая глаза.

Сегодня отменили тридцать шесть рейсов. Рейса на Париж с пересадкой в столице не было в этом списке. Чтобы он в нём оказался, мне достаточно было щёлкнуть пальцами.

Но, я не щёлкнул.

Тот рейс улетел сорок минут назад. А я просто сижу тут, как щенок, которого почесала за ухом нежнейшая, пахнущая домом рука.

Когда я делал ей больно, как садист, я думал…что мы сможем перешагнуть это. Я был молод и на мне душевные раны заживали, как на собаке. Я хотел, чтобы она сделала так же. Выбора у неё всё равно не было. Как и у меня.

Я…не смог бы пережить это дерьмо снова. Не смог бы повторить это никогда. Теперь я мог бы страдать сам, но никогда бы не заставил её пройти через это снова.

Я…не стану её держать.

Я много думал…и пришел к выводу, что она должна прийти ко мне сама.

Я сделал всё, что мог.

Сказал главное. Сто раз сказал "прости". Сказал, что люблю её. Дам ей всё, что она захочет. Даже свою жизнь.

Я сказал, что она никогда больше не увидит Зару. И на этот раз, так и будет. Мне даже не пришлось той угрожать, она так испугалась, что сбежала сама. На её имени теперь стоит красный флажок. Она не сможет попасть в город самолётом, не пройдёт паспортный контроль. Это прощальный подарок и предупреждение. Увижу её снова, пожалеет. По настоящему. Никому нельзя прощать таких долгов, тогда люди начинают забывать своё место. Она попадет в город только через мой труп, а в её случае такая вероятность стремится к нулю.

В моём желудке ощутимая пустота, как и в моей голове, поэтому, когда звонит рабочий телефон, я трясу ею и тру лицо ладонями.

Я помню своё расписание на этот день, поэтому разминаю шею, заставляя мозги проснуться.

— Марат Икрамович, ТамерГрупп в приёмной. — Сообщает мой секретарь.

— Пусть заходит, — говорю, разворачивая кресло.

Кемран на редкость толковый бизнесмен.

Я тоже не плох. Я не самоучка. У меня есть несколько дипломов западных бизнес-школ, от университета я отказался принципиально. Не хотел тратить деньги семьи и время. Денег тогда было не так уж много, а время можно потратить на что-то более полезное. Всё, что мне нужно было знать, я мог получить прямо из первых рук, заняв положенное мне место в системе.