Вторая группа причин связана с течением времени, именно здесь Бём-Баверк призывает нас искать объяснение феномена процента. Итак, мы входим в надстройку над описанными выше опорами, которая является его высшим личным достижением, выделяющим его среди других великих экономистов. Эта надстройка содержит его решение наиболее трудной и глубокой проблемы экономической теории, ее величественный фасад впечатляет и единомышленников, и оппонентов. Она придает всей его системе характерный отпечаток, ведь, как мы видели раньше, наш взгляд на доход с капитала окрашивает наше видение практически всех других проблем, оказывает воздействие на все направления экономических дискуссий и более широкие области исследования общества.

Эта теория процента получила название теории обмена и ажио. В ее основе лежит тезис, что настоящие блага ценятся выше, чем те же самые блага, удовлетворяющие те же потребности той же интенсивности, но доступные в некоторый будущий период. Здесь в рассмотрение вводится новый факт, расширяющий фактическую базу экономической теории. Но этот факт не находится за пределами принципа ценности. Он представляет собой открытие особого свойства наших оценок, иногда предвосхищаемое предшественниками Бём-Баверка, но систематически подчеркиваемое только Джевонсом. У Бём-Баверка теория ценности органически вобрала в себя этот факт, приспособилась к нему, ни в чем не нарушая последовательности аргументации и целостности общего построения. У него теория процента также вытекает из принципа предельной полезности. По его собственному описанию в «Истории и критике», главной чертой этой теории процента является то, что все отдаленные факторы, определяющие норму отдачи капитала, действуют через общего посредника – разницу в ценности между настоящими и будущими благами. Процент – это ценовое выражение этой разницы ценностей, и это говорит нам субъективная теория ценности и цены. Вторая проблема состоит в том, чтобы найти причины этих различий в ценности. На этой ступени формулируются остальные важнейшие составные части его теории. Эта теория принадлежит третьей из трех групп теорий процента, которые Бём-Баверк описывает, обобщая первый том своей великой работы. Первая группа, «теории производительности», смешивает то, что начиная с Бём-Баверка именуется «физической» производительностью и «ценностной» производительностью. Вторая группа, «теории эксплуатации», не может объяснить, почему силы конкуренции не размывают доходы, полученные в результате «эксплуатации». Третья группа теорий ищет происхождение процента в самой категории ценности. И поскольку норма процента является ценовым феноменом, то так и должно быть. К этой группе относится и теория ажио, она является… ценностной теорией процента. Влияние фактора времени на субъективные оценки порождает силу, направляющую часть потока благ в руки собственников капитала следующим образом.

Строго говоря, всякое удовлетворение наших потребностей предполагает учет будущего и, следовательно, вся экономическая деятельность – в соответствии с Бём-Баверковой концепцией природы капитализма тем больше, чем больше эта деятельность является капиталистической, – находится под влиянием потребностей, которые мы ощутим только в будущем, но можем представить себе уже сегодня. С другой стороны, на экономическую деятельность оказывают влияние объективные необходимости, с которыми мы столкнемся в будущем, но можем предсказать уже сегодня. Поэтому будущие блага являются объектами – и самыми важными объектами – нашего экономического поведения и наших оценок. Очевидно, эти оценки могут быть поняты с помощью того же принципа предельной полезности. К этому надо добавить следующие факты, которые, однако, в принципе не представляют дополнительного интереса: мы имеем дело с воображаемыми, а не ощущаемыми потребностями (причем последние столь же соизмеримы, как и первые: мы должны иметь дело с соотношением между нуждами и имеющимися для их удовлетворения благами не сегодня, а в какой-то будущий момент; будущее удовлетворение всегда должно быть скорректировано с определенным коэффициентом, отражающим вероятность ожидаемой полезности («премия за риск»)).

Теперь Бём-Баверк вводит факт, имеющий фундаментальное значение для анализа ценности: он утверждает, что настоящие блага обладают большей субъективной ценностью, чем будущие блага такого же вида и количества.

Во-первых, это происходит потому, что либо существует надежда на большее удовлетворение потребностей в будущем, либо, если это не так, обладание настоящими благами дает возможность для удовлетворения как альтернативных настоящих, так и будущих потребностей (особенно в денежной экономике, где всегда можно «сберечь» возможности с небольшими издержками). Поэтому ценность настоящих благ по меньшей мере равна ценности будущих и в экономике всегда присутствует общее «ценностное ажио» настоящих благ относительно будущих.

Во-вторых, потому, что мы обычно недооцениваем будущие потребности. Они обычно не представляются в нашем сознании в своем полном объеме, потребности, существующие в нашем воображении, ощущаются не так остро, как те, что имеют место сегодня, а за пределами некоторого временного горизонта типичный индивид их вообще не чувствует. Эти психологические факторы взаимно усиливают друг друга, а в результате складывается «недооценка будущих удовольствий» – вторая причина существования ценностного ажио на стороне настоящих благ.

В-третьих, потому, что «времяемкие» окольные методы производства более эффективны. То есть данное количество первичных средств производства даст больше физического продукта, если сначала произнести с их помощью промежуточные продукты (например, инструменты), а затем потребительские блага, чем если все они будут затрачены на непосредственное производство потребительских благ. Поэтому «старые» средства производства (т. е. те, которые ранее включились в окольное производство) всегда будут технически превосходить «новые» средства производства, примененные позже, за исключением тех случаев, когда новые изобретения не сделали прежний метод производства устаревшим.

Здесь возникает вопрос, который не вставал, когда мы рассматривали первые две причины существования ажио: вызывает ли данный третий фактор, то есть «времяемкий» окольный метод производства, прирост не только количества, но и ценности продукта. Бём-Баверк отвечает на этот вопрос положительно. Согласно закону окольного производства данное количество настоящих средств производства во все будущие моменты времени даст больше продукта, чем то же самое количество, вовлеченное в эти же самые моменты в непосредственное производство. Оно также даст больше продукта, чем такое же количество, примененное позднее на более короткий срок, поскольку производительность средств производства тем больше, чем более окольным является их использование. Теперь, поскольку из двух количеств одного и того же блага, которыми индивид располагает в одно и то же время, более ценным является большее, то ценностная (а не только физическая) производительность того количества блага, которое станет доступным раньше, должно – при наших допущениях и согласно Бём-Баверку– всегда быть больше, чем производительность равного количества блага, доступного позже, независимо от того, до какого момента они оба будут работать.