февраля, уголовный процесс, историю тюремного заклю- до половины чения и ссылки в России, историю колонизации апреля Сахалина, знакомится с работами исследователей острова: геологов, этнографов и др., с официаль­ными отчетами Главного тюремного управления, с корреспонденциями с мест в газетах и журналах, с описанием путешествий по Сибири и Дальнему Востоку.

М. П. Чехова и ее подруги делают для Чехова в Румянцевской библиотеке выписки из редких книг (Собр. соч., т. 15, письма 734, 735, 738, 740, 741, 754, 759, 761, 766; М. П. Чехов, Вокруг Чехова).

Вернулся из Петербурга в Москву (Собр. соч., т. 15, п. 733).

Смотрел трагедию Расина «Федра» в Москов­ском Малом театре (Собр. соч., т. 15, п. 734; «Новости дня», 1890, «A3 2372).

Был в Московском благородном собрании иа костюмированном балу «Европа в костюмах и песнях», устроенном Обществом литературы и искусства (Собр. соч., т. 15, п. 733; «Новости дня», 1890, «А? 2373).

Встречается с А. С. Сувориным и Д. В. Гри­горовичем, приехавшими в Москву (Собр. соч., т. 15, п. 734).

Чехов в группе писателей и артистов на обеде у М. Н. Ермоловой. —«Говорили о театре. Вспо­минали прежних актеров» (Собр. соч., т. 15, п. 735 Ник. Арбенин, Памяти А. П. Чехова — «Театр и искусство» 1904, № 29).

Февраль 11 В. Г. Короленко пишет А. И. Эртелю в ответ

на его резкий отзыв о Чехове — «О Чехове... поговорим в другой раз. Пока скажу только, что я крепко надеюсь на его ум, талант и хорошие

Февраль 8

Февраль 9

Февраль, около 10-го

ЭБ ' Научное наследие Росопт'

стороны его сердца (ведь есть же н такие черты и даже не мало в его рассказах). Все это выведет его на дорогу, и дурному делу он служить не будет» (Гос. б-ка им. Ленина).

Читал «Симфонию» М. Чайковского. — «Мне понравилось. Получается по прочтении впечат­ление очень определенное. Пьеса должна иметь успех» (Собр. соч., т. 15, п. 735).

Чехов часто встречается с приехавшим в Мо­скву П. М. Свободиным (Собр. соч., т. 15, п. 737).

В письме А. С. Суворину о подготовке к поездке на Сахалин:

«День-деньской я читаю и пишу, читаю и пишу... Чем больше читаю, тем сильнее убежде­ние, что в два месяца я не успею сделать и четверти того, что задумал, а ведь больше двух месяцев мне нельзя сидеть на Сахалине: подлецы-пароходы пе ждут! Работа разнообразная, но нудная... Приходится быть и геологом, и метеорологом, и этнографом...» (Собр. соч., т. 15, п. 738).

Водевиль Чехова «Медведь» перепечатан с лито­графированного издания в журнале «Артист» № 6.

Февраль, около 15-го

Февраль, середина

Февраль, между 19 и 21

Февраль

Февраль— Март, до 17-го

Работает над пьесой «Лепшй». Вносит по­правки — для иапечатания ее в «Северном вест­нике» (Собр. соч., т. 15, п. 734).

Март, Приступает к составлению той части задуман-

начало, ной книги о Сахалине, которая не требует личных до 4-го наблюдений.

«Я начал уже писать про Сахалин. Написал страниц пять «истории исследования». Вышло ничего себе, как будто по-умному и авторитетно. Начал и географию с градусами и с мысами... Тоже ничего себе» (Собр. соч., т. 15, п. 743 — А. С. Суворину).

Март 4 У Чехова Н. М. Ежов (Письмо Н. М. Ежова

А. С. Суворину 4 марта 1890 г. — Центр, гос. архив лит. и иск.).

Март 8 Чехов на заседании комитета Общества драма­

тических писателей и онерных композиторов (Собр. соч., т. 15, п. 746).

Март 9 В письме А. С. Суворину вскрывает мотивы

своего решения поехать на Сахалин.

«Я хочу написать хоть 100—200 страниц и ЭБ Научное наследие $оосйи «емножко заплатить своей медицине... бла-

годаря тем книжкам, которые прочел теперь по необходимости, я узнал многое такое, что следует знать всякому под страхом 40 плетей и чего я имел невежество не знать раньше...» В этом же письме суровая отповедь А. С. Суворину: «Вы пишете, что Сахалин никому не нужен п ни для кого не инте­ресен. Будто бы это верно? Сахалин может быть ненужным п неинтересным только для того об­щества, которое не ссылает на него тысячи людей и не тратит на него миллионов. После Австралии в прошлом и Кайены, Сахалин — это единствен­ное место, где можно изучать колонизацию нз преступников; им заинтересована вся Европа, а нам он не нужен? Не дальше, как 25—30 лет назад наши же русские люди, исследуя Сахалин, совершили изумительные подвиги, за которые можно боготворить человека, а нам это не нужно, мы не знаем, что это за люди, н только сидим в че­тырех стенах и жалуемся, что бог дурно создал человека. Сахалин — это место невыносимых стра­даний, на какие только бывает способен человек вольный и подневольный. Работавшие около него и на нем решали страшные ответственные задачи и теперь решают. Жалею, что я не сентиментален, а то я сказал бы, что в места, подобные Сахалину, мы должны ездить на поклонение, как турки ездят в Мекку, а моряки и тюрьмоведы должны гля­деть в частности на Сахалин, как военные на Се­вастополь. Из книг, которые я прочел и читаю, видно, что мы сгноили в тюрьмах миллионы лю­дей, сгноили зря, без рассуждения, варварски; мы гоняли людей по холоду в кандалах десятки тысяч верст, заражали сифилисом, развращали, размножали преступников и все это сваливали на тюремных, красноносых смотрителей. Теперь вся образованная Европа знает, что виноваты не смотрители, а все мы, но нам до этого дела нет, это неинтересно. Прославленные шестидесятые годы не сделали ничего для больных и заключен­ных, нарушив таким образом самую главную за­поведь христианской цивилизации. В наше время для больных делается кое-что, для заключенных же ничего; тюрьмоведение совершенно не интере­сует наших юристов. Нет, уверяю Вас, Сахалин нужен и интересен, ц нужно пожалеть только, что туда еду я, а не кто-нибудь другой, более

смыслящий и деле и более способный возбудить интерес в обществе» (Собр. соч., т. 15, п. 748).

Март 13 В письме Л. С. Лазареву-Грузинскому Чехов

даст ему литературные советы: «Надо рассказ писать 5—6 дней и думать о пем все время, пока пишешь, иначе фразы нпкогда себе не выработаете. Надо, чтобы каждая фраза, прежде чем лечь на бумагу, пролежала в мозгу дня два п обмасли­лась» (Собр. соч., т. 15, п. 751).

Март 15 Посылает А. С. Суворину рассказ «Черти».

Просит выслать корректуру. «Надо многое со­кратить и кое-что исправить; исправил бы я и теперь, но голова настроена на сахалинский лад, и