Тэсс вглядывалась в небо и крепко прижималась к мужу. Интуиция подсказывала ей, что все происходящее в эти минуты имеет особый смысл. Ему нужна была женщина, чтобы убить тех демонов, которые грозили очернить его душу. Когда он достиг экстаза, он задрожал, словно освободился от опасности.

Он был истощен, и Тэсс ощутила на себе вес его большого сильного тела.

Ее глаза наполнились слезами. Она смахнула их с ресниц, прислушиваясь к тому, как учащенно бьется сердце ее возлюбленного. Воздух наполнял аромат травы и их слившихся тел.

– Бренн?

Он поднял голову и огляделся вокруг, как будто только теперь осознавая, где он и что с ним происходит.

– Бог ты мой, Тэсс, – сказал он и попытался подняться, но она крепко удерживала его.

Она приложила руку к его щеке и заставила посмотреть ей в глаза. Она нашла в них то, что и ожидала увидеть. Слезы. Она смахнула их своими тонкими пальцами:

– Скажи мне что-нибудь.

Но он не хотел говорить о случившемся. Она без труда видела, как трудно ему преодолеть себя. На его лице застыло напряженное выражение.

– Почему ты плачешь?

– Потому что я животное.

– Нет, нет, – воскликнула она. – Просто объясни мне, что угнетает тебя так сильно...

– Я устал от смерти, – произнес он, не видя перед собой ничего, кроме серых картин войны.

Прядь волос упала ему на лицо. Она отбросила ее назад и произнесла:

– Но у тебя не было выбора.

– Я поступил, как солдат. Я поступил, как привык поступать.

– Ты спас наши жизни.

– Я отнял у них жизни.

Он вздохнул и прижал Тэсс к себе.

– Я больше никого не хочу убивать, – прошептал он. – Я устал от битв.

Тэсс склонила голову набок.

– Тебе больше не придется воевать, – пообещала она ему. – У тебя есть я, а у меня – ты. Помнишь? Вместе. Твоя жизнь теперь неразрывно связана с моей.

Ее слова были повторением брачных клятв, которые они произносили в храме. Она коснулась его лба и ощутила, что они переступили некий заветный порог и стали друг другу по-настоящему близкими людьми.

– Никакой войны. Мы обретем мир в Эрвин-Кип.

– Да, мир, – эхом повторил он, прижимаясь к ней все сильнее. – Я не заслужил такую, как ты.

Она вдруг занервничала, потому что его слова напомнили ей о ее секрете. Она понимала, что, когда правда станет, известна, Бренн может испытать горькое разочарование не только из-за денег, но и из-за того, что был, обманут любимой женщиной.

Она должна была признаться, но не сделала этого. Вместо этого она поцеловала Бренна, поблагодарив его, таким образом, за тепло губ, за силу объятий и за спасение. Она молилась про себя о том, чтобы в его благородном сердце нашлось для нее прощение.

Он улыбнулся, и лицо его просветлело. Он привстал и сказал:

– Пойдем, иначе они начнут нас искать.

Он легко поднялся, быстро привел себя в порядок и помог подняться Тэсс.

Она удерживала его ладонь обеими руками. Он наклонился, чтобы стряхнуть грязь с ее юбок, и заметил:

– У тебя из-за меня растрепалась прическа.

– Мне все равно, – покачала она головой. Только что произошло нечто большее, чем просто слияние тел: их души открылись друг другу.

Тэсс вытащила шпильки и быстро заплела волосы в косы. Бренн забрал свою одежду, и они направились к экипажам, шагая в такт друг другу. Идиллия.

Бренн взял ее под руку, и она снова удивилась его силе и выносливости. В этот день она познала то, что дано познать только женщине, встретившей на своем пути настоящего мужчину, и она бережно спрятала это знание в глубину своего сердца.

Они подъехали ко двору фермерского дома, когда уже начали сгущаться сумерки. Об их приезде заливистым лаем возвестили собаки.

Тэсс выглянула в окно.

– Где мы?

– Это постоялый двор «Утиный пруд». Надеюсь, ты не станешь возражать, что мы немного отклонились. Здесь очень чисто. При каждом удобном случае я заезжаю сюда.

Она потянулась:

– И в чем причина такой любви?

– Здесь живут девицы, против чар которых я не могу устоять.

– Девицы? – ледяным тоном переспросила Тэсс. Бренн распахнул дверцу кареты:

– И ты должна с ними познакомиться.

В это мгновение до ее слуха донеслись высокие голоса:

– Он здесь! Он здесь! О, ты вернулся!!!

Тэсс высунулась из экипажа, и от охватившей ее ревности не осталось и следа. Выбежав из желтого кирпичного дома, к ним через двор мчались две чудесные девочки. Но виду им можно было дать около восьми и шести лет. За ними бежала третья девочка, вся в кудряшках: ее короткие ножки не поспевали за старшими сестрами. Все три девочки принялись обнимать Бренна, а самая младшая с детской непосредственностью подняла руки, и Бренн охотно подхватил ее.

– Мэриголд, – сказал он, – у тебя соломинка в волосах. – И он вытащил ее из темных кудрей девочки.

На щечке у нее появилась ямочка.

– У Саки уже есть щенки. Хочешь посмотреть? Мы только что оттуда.

– Конечно, – сказал он. – Но сначала я бы хотел, чтобы вы познакомились с одним особенным для меня человеком.

Он повел их к карете:

– Это моя жена, леди Мертон.

– О, какая она красивая, – отозвалась Мэриголд. Старшие девочки лишь застенчиво посматривали на Тэсс своими темно-карими глазами. Тэсс вышла из экипажа. Она была очарована этими сказочными созданиями. Девочки в домотканых платьях напоминали ей маленьких фей.

Бренн представил их, сначала подтолкнув вперед старшую из сестер:

– Тэсс, это Аманда, это ее сестра Люси. А это Мэриголд Фарэвей.

После этого он направился к дому, у входа которого стояла женщина.

– А это Сара Фарэвей, мама этого многочисленного семейства.

Сара оказалась приятной женщиной с проницательными карими глазами и маленьким ртом, как и у ее дочерей. Она была беременна. За ней появился мужчина с русыми волосами, в переднике хозяина постоялого двора, и положил ей руку на плечо.

– Бренн, – искренне радуясь встрече, произнес он. – Ты недолго пробыл в Лондоне. Наверное, ты...

При виде Тэсс он только присвистнул.

– Дэррил, это моя жена Тэсс. Тэсс, это Дэррил, который воображает себя хозяином постоялого двора, – сказал Бренн, и в его голосе звучало восхищение.

– Да, дела у нас идут, как надо, спасибо, – похвалился Дэррил.