— О, это Диана. Простите, я говорил ей, чтобы сегодня она не появлялась.

Он бросился к двери и открыл ее. Она вошла: облегающие штаны из черной кожи, пошлые туфли на каблуках, обтягивающий хлопковый свитер. Уолли сказал:

— Привет, дорогая, у нас тут небольшая встреча. Подождешь у меня в кабинете?

— Еще долго?

— Недолго.

Диана вызывающе улыбнулась Оскару и Дэвиду, проходя мимо них. Уолли отвел ее в кабинет и закрыл дверь. Он вернулся за стол, слегка смущенный.

— Знаете, что гложет меня? — спросила Рошель. — Ее присутствие. — Она кивнула на кабинет Уолли. — С какой стати она заходит каждый день?

— Раньше после пяти ты принимал клиентов, — вставил Оскар. — А теперь запираешься с ней в кабинете.

— Она никому не мешает, — возразил Уолли. — И говорите потише.

— Она мешает мне, — заявила Рошель.

Уолли поднял обе руки, изогнул брови и приготовился к драке.

— Послушайте, у нас с ней все серьезно, и вас это не касается. Ясно? Я не собираюсь обсуждать это.

Повисла пауза, потом Оскар пошел по второму кругу:

— Полагаю, ты рассказал ей о крейоксе и большой компенсации, которая уже маячит на горизонте, поэтому неудивительно, что она здесь околачивается. Правда?

— Я же не завожу разговоры о твоих женщинах, Оскар, — напомнил Уолли. Женщинах? То есть их больше, чем одна? Глаза Рошель расширились, и Дэвид вспомнил, почему ненавидит встречи фирм. Оскар еще несколько мгновений смотрел на Уолли так, будто не верил своим ушам. Оба мужчины были изумлены таким обменом любезностями.

— Продолжим, — сказал Дэвид. — Я хотел бы получить разрешение изучить нашу систему выставления гонораров и предложить схему, которая стремится к единообразию. Возражения есть?

Возражений не последовало.

Наудачу Дэвид быстро раздал какие-то материалы.

— Это дело, на которое я наткнулся случайно, и у него огромный потенциал.

— «Страшные клыки»? — спросил Оскар, глядя на цветную фотографию коллекции.

— Ага. Клиент — пятилетний мальчик, лежит в коме из-за отравления свинцом. Его отец купил этот набор клыков на Хеллоуин, и ребенок часами держал их во рту. Образцы краски всех цветов содержат огромное количество свинца. Доктор Сандрони, эксперт по отравлению свинцом, утверждает, что это один из худших продуктов, которые он видел за последние двадцать пять лет. Он считает, что клыки, вероятнее всего, были произведены в Китае и импортированы одним из многих низкопробных дистрибьюторов игрушек здесь, в Штатах. Ходят страшные слухи о том, что китайские фабрики покрывают миллионы самых разных продуктов свинцовой краской. Управление по контролю за продуктами питания и лекарственными средствами и Бюро защиты прав потребителей бьют тревогу и отзывают товар, но за всем уследить невозможно.

Рошель, глядя в ту же самую распечатку, что Оскар и Уолли, произнесла:

— Бедный ребенок! У него есть шанс?

— Доктора считают, что нет. Его мозг сильно поврежден, как и нервная система и многие другие органы. Если он выживет, на него будет больно смотреть.

— Кто производитель? — поинтересовался Уолли.

— Это самый сложный вопрос. Мне не удалось обнаружить еще один набор «страшных клыков» в Чикаго, а мы с Хелен уже месяц обыскиваем все подходящие магазины. В Интернете тоже ничего. В каталогах поставщиков — тоже. Пока нет никаких зацепок. Вероятно, этот продукт появляется только во время Хеллоуина. Семья не сохранила упаковку.

— Должны быть похожие товары, — сказал Уолли. — То есть если компания производит такое дерьмо, она точно производит дерьмо вроде накладных усов и прочей ерунды.

— Такова и моя гипотеза. Я уже собрал неплохую коллекцию подобных вещей и как раз изучаю импортеров и производителей.

— Кто заплатил за этот отчет? — подозрительно спросил Оскар.

— Я. Две тысячи пятьсот долларов.

На этом беседа оборвалась, пока все четверо смотрели на отчет. Оскар поинтересовался:

— Родители подписали контракт с нашей фирмой?

— Нет. Они подписали контракт со мной, чтобы я мог получить медицинскую документацию и начать расследование. Они подпишут контракт с фирмой, если я попрошу. Вопрос звучит так: возьмется ли «Финли энд Фигг» за это дело? Если ответ положительный, нам придется потратить кое-какие деньги.

— Сколько? — спросил Оскар.

— Наш следующий шаг — нанять организацию Сандрони для визита в квартиру, где живет мальчик и его семья, чтобы нашли источник свинца. Он может содержаться в других игрушках, в краске на стенах, которая отслаивается, даже в питьевой воде. Я был у них в квартире, ей как минимум пятьдесят лет. Сандрони нужно определить источник свинца. Он почти уверен, что мы его обнаружили, но хочет исключить остальные варианты.

— Сколько это стоит? — спросил Оскар.

— Двадцать тысяч.

У Оскара отвисла челюсть, и он покачал головой. Уолли присвистнул и разбросал листы бумаги. Только Рошель держалась, к тому же у нее не было права голоса, когда дело касалось траты денег.

— Нет ответчика — нет иска, — заявил Оскар. — С какой стати прожигать деньги, когда даже не знаешь, на кого подавать в суд?

— Я найду производителя, — пообещал Дэвид.

— Отлично. Вот когда найдешь, тогда мы и составим иск, возможно.

Дверь кабинета Уолли заскрипела и открылась. Диана вышла и спросила:

— Уолли, еще долго, малыш?

— Всего пара минут. Мы почти закончили.

— Но я устала ждать.

— Ладно, ладно. Я буду через минуту.

Она захлопнула дверь, и стены дрогнули.

— Похоже, теперь она ведет встречу фирмы, — заметила Рошель.

— Прекратите, — сказал Уолли, потом, обратившись к Дэвиду, добавил: — Мне нравится это дело, Дэвид, очень нравится. Но теперь, когда разбирательство по крейоксу идет полным ходом, мы не можем брать на себя обязательство потратить много денег на что-то еще. Я бы предложил пока подождать и поискать импортера, а добившись мирового соглашения по крейоксу, мы окажемся в выгодном положении и сможем сами выбирать дела. Эта семья и так подписала с тобой контракт. Этот ребенок никуда не убежит. Будем держать руку на пульсе и вернемся к нему на следующий год.

Дэвид занимал не ту должность, чтобы спорить. Оба партнера сказали «нет». Рошель согласилась бы, если бы имела право голоса, но она уже начала терять интерес к происходящему.

— Что ж, справедливо, — согласился Дэвид. — Тогда я займусь этим сам в свободное время и потрачу свои собственные деньги, полагаясь на страховку в случае проявления некомпетентности.

— У тебя есть собственная страховка? — спросил Оскар.