Голова кругом, я отказываюсь верить ехидным словам Виолы. Дымов не мог так со мной поступить! А Лехина жена охотно продолжает:

— У них свободные взгляды на супружескую жизнь, но это их дело. Может, так и надо — смотреть сквозь пальцы на интрижки мужа: ну покувыркается с очередной шалавой, но все равно вернется к законной жене. Так всегда было, а я Дымова почти всю жизнь знаю.

— Неправда, — тихо шепчу, — неправда...

— Да что ты заладила одно и то же! — Виола откровенно рада. — Ну не веришь, так пойди и сама спроси. Хотя он уже в аэропорту, наверное. К жене помчался, кстати.

— Хватит! Довольно! — возмущенно восклицаю и изо всей силы бью ладонью по глянцевому капоту «лексуса». — Мне плевать, что ты там придумала, за мужем своим лучше следи, а ко мне больше не подходи. Истеричка!

— Сама спроси у него, дура! — доносится мне в спину, когда я распахиваю дверцу своей «микры». Виола из кожи выпрыгнет, лишь бы последнее слово за ней осталось.

Мне не сразу удается включить зажигание — руки трясутся. Поднимаю глаза и вижу через лобовое стекло наших из управления во главе с Денисом. Круто! Они все видели, наверняка и слышали. Лица у всех ошарашенные.

Стиснув зубы, заставляю себя, наконец, завести двигатель и медленно нажимаю на газ. Теперь главное — не протаранить «воблу» с ее «лексусом». Клянусь, мелькнула в голове такая шальная мысль.

Смотрю четко на дорогу и медленно выезжаю с парковки. Женат? Дымов женат? В ушах звенит самодовольный голос «воблы». Все равно не верю. Никаких признаков того, что у него есть жена. Да он только с Ириной и появлялся везде. Сколько они вместе были? Год? Два? И ни разу…

«С тобой я начинаю жить». Вспоминаю его голос, полный такой нежности и теплоты, что на глаза слезы наворачиваются. Ну не может быть такого! Он не может быть женатым! Он бы…

Дорога расплывается перед глазами, не сразу замечаю мигающий желтым светофор. Доли секунды хватает, что осознать — затормозить не успею, поэтому проскакиваю на загоревшийся красный свет. В спину летит возмущенный рев, но я даже не оборачиваюсь. Включаю поворотник и перестраиваюсь в правый ряд. И как только впереди появляется поворот во дворы, тут же туда заезжаю.

Летний ветер помогает немного успокоиться — уже минут пять стою у машины, тупо пялясь на детскую площадку. Перед глазами малышня бегает друг за другом, но ловлю себя на мысли, что даже не различаю детей, не осознаю, во что они одеты, цвет волос… Мозг отказывается реагировать на внешний мир.

В руке судорожно сжимаю мобильный и понимаю, что не могу больше ждать. Не могу, иначе меня сейчас разорвет.

«Абонент отключен или временно недоступен...»

От досады готова расколотить мобильный. Слезы снова выступают на глазах.

Швецова. Моя Наташка. Вот кто мне нужен.

— Петрик! — Слышу родной голос в трубке, и сразу становится чуточку легче дышать. — Я как раз домой выдвигаюсь…

— «Вобла» сказала, что Дымов женат! — выплевываю из себя страшные слова. — Наташ, этого не может быть!

— Она там, что, рехнулась? — возмущается Наташка, а я чувствую, что меня наконец отпускает. — Фигня какая-то. Ты где вообще? Я сейчас подъеду.

Быстро называю адрес и жду подругу, гипнотизируя мобильный. Ну когда же?!

«Хотя он уже в аэропорту, наверное. К жене помчался, кстати». Слова Виолы режут по живому, хочется даже уши заткнуть.

Наташка прилетает на такси через десять минут и, едва расплатившись с водителем, сразу крепко прижимает меня к себе.

— Петрик, это все вранье больной на голову ревнивой бабы. У нее же кукуха давно поехала. Да и Дымов… ну не стал бы так открыто палиться, будь у него жена.

Смотрю на озабоченное лицо подруги, и так хочется ей верить!

— Она сказала, что у него с женой свободные отношения или что-то типа этого.

— Ему звонила?

— Вне зоны действия.

— Ладно, погнали домой. Сейчас все обсудим. Только чур я за рулем, на тебе вообще лица нет.

Всю дорогу Натаха приводит «неопровержимые доказательства», что Дымов не женат и, скорее всего, никогда им не был.

— Но как тогда такое вообще можно придумать?! — чуть ли не стону. Может, и права Швецова, но ведь, по сути, она знает то же, что и я.

— Я, пока ехала к тебе, все прошерстила, Петрик, ну нет ничего в сети про его жену. Такое невозможно в наше время, понимаешь?!

— Понимаю. — Пялюсь на черный экран мобильного. — Он сказал мне, что ему нужно срочно уехать, Нат! А Виола через пару часов заявила, что он к жене поехал. Не может быть такого совпадения! Да, и еще сказала, что на ее сестре женат!

— А вот это точно вранье! — радостно кричит Швецова, я даже вздрагиваю от неожиданности. — «Вобла» — единственный ребенок в семье, я точно знаю. Она же у нас в попечительском совете, недавно как раз буклет делали, там ее биография была.

— Серьезно? — Облегченно выдыхаю и начинаю громко хохотать. Мой смех больше похож на истерику, но мне все равно. Соврала! Конечно, наврала. Он не мог. Просто не может оказаться таким подонком. Только не Дымов!

Дома Наташка буквально впихивает в меня ужин, травит байки про своих борцов, а я слушаю ее вполуха. Мысли-то все равно не здесь.

— Давай я посуду помою, а ты иди киношку на вечер выбирай, — командует Швецова, и я покорно плетусь в комнату.

Мобильный оживает, когда я включаю ноут. Дымов в сети! Сердце подскакивает к горлу, я мигом забываю обо всем, лишь смотрю на вспыхнувший экран. Пока собираюсь с духом, чтобы набрать ему, он звонит сам.

— Алло, — осторожно выдыхаю в динамик телефона.

— Петра? — У него уставший, но спокойный голос. — Ты звонила. Что-то случилось?

— Ты женат? — Слова с болью вырываются из груди. — Женат?

— Женат? — как приговор самой себе я повторяю это страшное слово.

Молчание. Прикрываю глаза и все понимаю. Еще до того, как слышу его:

— Да. Я женат.

Реальность, такая жестокая и безобразная, издевательски обнимает меня за плечи, а потом безжалостно раздавливает, уничтожает все, что было ценно, мои мечты, все, чем я жила.  Можно умереть дважды за один день? Можно. Я теперь точно знаю.

— И ты молчал? — В горло словно песка насыпали, я еле выговариваю слова. — Молчал?!

Мне хочется кричать, но грудь в тисках, я даже вдохнуть не могу глубоко.

— Петра, я собирался с тобой поговорить об этом сегодня, — терпеливо, как маленькому капризному ребенку, объясняет Дымов. И меня прорывает:

— А раньше не мог поговорить?! Чего ты ждал, Дима? Чтобы меня «вобла» просветила?

— Петра! Мне жаль, что так получилось, но это не повод…

— Не повод? — перебиваю я. — Не повод для чего?! Чтобы дальше меня «окучивать»? Не выйдет! Ты подонок, Дымов! Понял, кто ты?! Лживый подонок! И не смей теперь даже смотреть в мою сторону!