Итогом Гумбиннен-Гольдапского сражения стали: а) смена командования 8-й германской армии и начало ее отступления на Вислу; б) самое главное — немцы приняли решение перебросить на восток с Французского фронта 6 корпусов. Три из них начали переброску (причем два — из и так ослабленного и наиболее ответственного германского правого крыла, наносившего удар через Бельгию, — 11-й армейский и Гвардейский резервный корпуса; готовился к переброске также 5-й армейский корпус из армии кронпринца). Перебрасывалась также 8-я саксонская кавалерийская дивизия.

Французская официальная история войны прямо связывала «катастрофу» 17-го корпуса А. Макензена под Гумбин-неном{293} с принятием решения о переброске дополнительных германских войск с Французского фронта в Восточную Пруссию.

Огромная заслуга А.А. Граникова в том, что 109-й Волжский пехотный полк под его командованием сыграл ключевую роль в Гумбинненском бою — без преувеличения, решающей битвы Первой мировой войны.

Ведь у Германии был единственный шанс выиграть войну на два фронта — это, пользуясь преимуществами внутренних операционных линий, разгромить противников по частям. Иначе говоря, полностью разгромить Францию, пользуясь разницей в сроках между французской и русской мобилизациями.

Немцы не смогли выиграть на Востоке время для завершения кампании на Западе. Более того, произошло именно то, чего стремились избежать авторы «плана Шлиффена». Германское командование ослабило ударную группу на Французском фронте ради интересов второстепенного на данный момент театра военных действий (а ведь по плану допускалось даже оставление Восточной Пруссии во имя успеха главной операции во Франции). Стремление удержать Пруссию носило ярко выраженную моральную и политическую окраску.

В итоге немцы в решительный момент, ослабив ударное крыло на Западе, провалили математически точный план А. фон Шлиффена и лишили себя надежды на благополучный исход всей войны. 6 армейских корпусов пришли в движение — из них 3 оттянул Русский фронт: Гвардейский резервный из состава 2-й армии, 11-й армейский из 3-й армии вместе с 8-й кавалерийской дивизией были отправлены в Восточную Пруссию. 5-й армейский корпус также в самый ответственный момент был оттянут с Французского фронта и готовился к переброске, и хотя в Пруссию не попал, но и не принял участия и в решающих боях во Франции.

Немцам не хватило этих корпусов для победы на Марне.

Профессор комдив В.А. Меликов писал: «В августе—сентябре 1914 г. Франция оказалась в тяжелом положении… и если бы не бешеное огульное наступление в Восточную Пруссию царской армии, которая спешила этим ударом отвлечь германские силы на восточный (русский) фронт… то положение на Марне для французов было бы еще более серьезным»{294}. «Мольтке-младший приказал снять с главного направления (правый фланг германских армий, двигавшихся к Парижу) два корпуса и перебросить их на восточный фронт. Эта слабость в стратегической целеустремленности имела свои тяжелые последствия для германских армий, так как этих корпусов, столь нужных в сражении на Марне, там уже не оказалось…»{295}

Ю.Н. Данилов зафиксировал причины снятия корпусов именно с ударного крыла германской армии: «Развертывавшиеся у немцев на востоке события не позволяли медлить, и потому к перевозке были предназначены такие части, которые скорее других могли быть посажены на железную дорогу и прибыть к месту нового назначения. В соответствии с таким заданием были сняты с правого обходившего французов фланга два корпуса (Гвардейский резервный и XI) и одна кавалерийская дивизия (8-я)… Принятое германским главнокомандованием решение о переброске части сил на восточный фронт явилось, конечно, для дальнейшего хода событий на западе фактором огромного значения. Кроме численного и притом значительного ослабления уже занесенного удара, это решение, несомненно, оказало еще свое подтачивающее влияние на духовное равновесие германских вождей, их веру в предстоящее дело, а значит, и волю к победе…»{296}

Ф. Храмов отмечал: «Такое ослабление ударной группировки правого крыла германских армий, бесспорно, было одной из причин неудачного для германских войск исхода сражения на Марне в сентябре 1914 года…»{297} «Таким образом, русские, вынудив германское командование перебросить часть сил с французского фронта на восток, оказали Франции серьезную помощь, сыгравшую в дальнейшем ходе войны крупную стратегическую роль»{298}.

Германский военный историк О. фон Мозер считал, что критическая обстановка, создавшаяся в Восточной Пруссии, «послужила причиной особенно неудачного и рокового мероприятия, а именно — посылки двух армейских корпусов с правого фланга немецкой армии в Восточную Пруссию, где тем временем создалась критическая обстановка…»{299}

А Н.Н. Головин утверждал, что переброска вышеуказанных корпусов с Западного фронта на Восточный «представляла собой самую грубую стратегическую ошибку, совершенную во время Великой войны какой-либо воюющей стороной»{300}.

То есть в результате боя, выигранного во многом благодаря усилиям А.А. Граникова, немцы перебросили в Восточную Пруссию из Франции 2 корпуса, сорвав тем самым реализацию плана А. Шлиффена и проиграв Марнскую битву и, соответственно, всю войну. Последнее было самым главным итогом операции для всей Антанты и главным фактором для исхода Первой мировой войны.

В Великую войну мы вступили вполне подготовленными в военно-разведывательном отношении, удачно разрешив все поставленные на период мирного времени тайной разведкой задачи, и… достигли этого своим собственным умом, нередко делясь даже результатами своих достижений со своей союзницей{301}.

Николай Степанович Батюшин — русский генерал, один из основателей отечественной военной разведки и контрразведки, основоположник экономической контрразведки России.

Н.С. Батюшин — уроженец Астраханской губернии, родился в семье мещан 26.02.1874 г.

Образование Николай Степанович получил в Астраханском реальном училище. Отсутствие в Астрахани военно-учебных заведений и склонность молодого человека к техническим наукам привели к тому, что Батюшин поехал учиться в г. Санкт-Петербург.

На службу он поступил 05.09.1890 г., будучи принят в Михайловское артиллерийское училище, сдав выбранный им экзамен по математическим предметам. Михайловское артиллерийское училище — военно-учебное заведение, дававшее серьезную специальную артиллерийскую подготовку: «Михайловцы и обстановка их училища производили впечатление настоящего храма науки, а мои давние товарищи по корпусу приобрели скорее вид ученых, нежели легкомысленных юнкеров. Чувствовалось, что училище живет серьезной трудовой жизнью и в нем нет места показной стороне, нет места “цуку” и ненужной браваде»{302}.