сообщили, что не было никакого конфликта, девушка лишь уличила вас в связи с преподавателем, о чем не побоялась заявить как вы получаете высокий бал.

Я молчала, как я думала, Лиза всё спланировала.

— Между вами была интимная связь? — он встал, подошел ближе протянул мне документы, тот самый протокол, который я отказывалась подписывать, а сам наклонился к моему уху и проговорил «Подписывай, будь послушной девочкой».

Его рука потянулась к той злосчастной пуговице на блузке, расстегнул ее, а меня резко затошнило.

— Уберите свои руки! — выкрикнула и резко подскочила на ноги.

— Сядь! — рявкнул он в ответ, что у меня заложило уши. — Не устроило, что мужчины предпочли не тебя, вот и хотела поднять настроенице запрещенными препаратами, а это, малышка, грозит тебе до трех лет лишения свободы…

Тут дверь распахнулась и в нее вошла эффектная женщина. Лет тридцати пяти. Я узнала ее, хоть и видела всего один раз. На свадьбе Дани и Оли. Двоюродная сестра жены брата, она вроде хороший адвокат. Значит Глеб связался с братом. Как груз с плеч упал. Я не одна.

Принялась застегивать то, что успел себе позволить капитан. Она это заметила, перевела невозмутимый взгляд на оппонента и выдала:

— По какому праву мою клиентку допрашивают без адвоката?

— Мы просто разговаривали, — как ни в чем не бывало проговорил он.

Мне даже показалось, что он узнал ее и не ожидал ее здесь увидеть.

— Неправомерное задержание, также вы не произвели не смыв рук и, если вы не хотите в преддверии аттестации получить жалобу, то мы сейчас же встаем и уходим и, быть может, не будем ничего писать, что вы намеренно этого не сделали, дабы задержать госпожу Андрееву дольше положенного.

Он усмехнулся, видимо она угадала.

— Она останется до утра! Пока не будет проведена экспертиза крови и смыв отпустить ее не имею права, а лаборатория возобновит свою работу с утра, — Лукрицин показательно перевел стоящий на столе электронный будильник, который отражал 16:40. Конец рабочего дня подошел очень быстро. — Или же я задержу ее на 15 суток за грубое обращение с сотрудником полиции, поверьте, свидетели найдутся, — добавил, чувствуя свое превосходство.

— После того, как проверка покажет, что она чиста мы уйдем, и вы принесете моей клиентке свои извинения.

— Если не будет обнаружено обратное.

— Мы также настаиваем на проведении анализов независимым невродиспансером и присутствия эксперта при смыве рук.

Тут взгляд Лукрицина стал злее, видимо воспротивиться он не мог, а без адвоката ты букашка. Как же они привыкли пользоваться своей властью и подавлять. Может это и хорошо, когда дело касается реальных настоящих преступников, а никогда обычных растерявшихся людей, которых, как меня, подставили и несправедливо в чем-то обвиняют. Сколько историй про то, как полиция выбивает показания и никто ничего не может доказать, особенно, когда там замешаны большие деньги и люди, которые ими владеют.

— Пусть подпишет протокол досмотра для начала, раз мы говорим о сотрудничестве, — последние слова он выделил с иронией.

Женщина, она так и не представилась, не капитану, не мне, хотя мне было не важно как ее зовут главное, чтобы помогла, а уж потом выясним как к ней обращаться, чтобы благодарить. Она взяла в руки листы, которые ранее подсовывали мне, быстро прочла и обратилась ко мне:

— Ты отрицала, что найденные наркотические вещества принадлежат тебе?

— Да, — я уверенно покачала головой.

— Тогда почему в протоколе это не указано? — твердо посмотрела на него.

— Разве? — взял лист и сделал вид что читает.

— Давайте не будем разыгрывать этот цирк, Алексей Валерьевич!

— Только потому, что вы просите, Анна Александровна, и так посмотрел, что у меня не осталось сомнений в их давнем знакомстве.

Он что сейчас с ней заигрывает, она так стервозно ему улыбнулась.

Капитан вывел компьютер из режима ожидания, что за время нашей беседы успел погаснуть. Постучал по клавиатуре, а затем зашумел печатающий принтер. Он встал и протянул нам только что напечатанные листы. Та даже смотреть не стала, передала мне:

— Посмотри, если все так и нет возражений, подпиши. Здесь просто описан факт задержания, ничего серьезного, — уточнила для моего успокоения.

Я прочла. Особенно мне понравилась последняя строчка «Утверждает, что наркотики не употребляет, пакетик видит впервые и что его подбросили» правда не написано кто, но у меня то нет тоже доказательств. Подписала три экземпляра и протянула своему адвокату.

Я могу увидеть Даниила или Глеба? — тихо, чтобы только ей было отчетливо слышно.

— Сейчас все устроим, — взяла меня за ледяные руки, чуть сжав их, придавая мне уверенности.

— И мы настаиваем на встречи с родственниками, — на этот раз мило ему улыбнулась, наверно хотела немного расположить, раз мы просим.

Кивнул.

— Только с кем-то одним, это не проходной двор, — ну как же без ехидных комментариев.

Она вышла видимо позвать брата, оставив нас один на один.

— Повезло тебе, Кира, но в следующий раз не нужно переходить дорогу не тем людям.

Он так открыто это сказал, не угрожая, а словно просто предупреждая, будто не он меньше полчаса назад пуговицы мне расстегивал.

— Не стоит портить себе жизнь, крошка, — он встал, проходя мимо, похлопал меня по плечу, и направился к двери, в которую как раз входил Данька.

— У вас пять минут.

Я вскочила, и бросилась ему в объятия. Слезы покатились из глаз, оставляя на рубашке следы в области груди.

— Ну всё, успокойся, мы с Глебом все решили, — он поглаживал меня по спине, но так трудно было успокоиться, еще ничего не закончилось и страх не отпускал.

— Мама с папой знают? — шмыгнула носом как маленькая.

— Думаю, им не стоит волноваться, пусть это будет нашей тайной, хорошо? — кивнула, — А говорила парня нет, — ласково укорил меня.

— Он и не парень, — смутилась и соврала, сильнее уткнувшись в грудь.

— Да-да, просто преподаватель, только мне не лги, не станет из-за простой студентки так переживать, вон места себе не находит, рвался вперед меня, но сказали только родственники.