— Да… — неуверенно протянул Мор.

— А ты чего ждал? — парировала Изабель. — Ему наплевать на всех, кроме отца.

— Просто мне казалось, что кто-то вроде него поможет, если я все хорошенько объясню— Мора совсем оставили силы. Тот бешеный прилив энергии, который толкал его всю ночь, испарился, как дым. В голову словно налили свинца. — Знаешь, он ведь был знаменитым волшебником…

— Это ничего не означает, волшебники совсем не обязательно милые и добрые люди. «Не вмешивайся в дела волшебников, потому что отказ часто обижает», — прочла я где-то. — Изабель придвинулась к Мору и внимательно посмотрела на него. Ее взгляд выразил озабоченность. — Ты выглядишь так, как будто тебя долго ели, но не доели и оставили на тарелке.

— …Мня все в порядке, — отозвался Мор, тяжело поднимаясь по ступенькам и вступая в полную скребущихся теней библиотеку.

— Нет, не в порядке. Тебе надо хорошенько выспаться, мой друг.

— …Мр… — пробормотал Мор. Он почувствовал, как Изабель положила его руку себе на плечо. Стены мягко двигались, даже звук его собственного голоса, казалось, доносится откуда-то издалека. Он смутно подумал, как хорошо было бы растянуться на доброй каменной плите и спать вечно.

Смерть скоро вернется, сказал он себе, чувствуя, как его безвольному телу помогают преодолевать коридоры. Ничего страшного, он расскажет все Смерти. Тот не такой уж старый тупица. Смерть поможет; надо лишь хорошо все объяснить. Тогда он сможет перестать беспокоиться и засн…

* * *

— И какую должность ты занимал раньше?

— ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ?

— Чем зарабатывал себе на жизнь? — осведомился молодой человек за конторкой. Фигура напротив него неловко заерзала.

— Я ВВОДИЛ ДУШИ В МИР ИНОЙ. БЫЛ ГРОБОМ ВСЯКОЙ НАДЕЖДЫ. БЫЛ ОКОНЧАТЕЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТЬЮ. БЫЛ УБИЙЦЕЙ, ПРОТИВ КОТОРОГО ЛЮБОЙ ЗАМОК БЕССИЛЕН.

— Так, это понятно, но владеешь ли ты какими-нибудь практическими навыками и умениями?

Смерть призадумался.

— ПОЛАГАЮ, ОПРЕДЕЛЕННЫЙ УРОВЕНЬ ЗНАКОМСТВА С СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫМИ ОРУДИЯМИ? — через некоторое время рискнул предложить он.

Молодой человек покачал головой с выражением, которое можно было расшифровать как «твердый отказ».

— НЕТ?

— Это город, господин… — он глянул вниз и вновь испытал ощущение легкой неловкости, какой-то смутной тревоги, которой не мог дать объяснение.

— …Господин… господин, у нас тут явная нехватка полей.

Он отложил ручку и улыбнулся улыбкой, предполагавшей, что он усвоил ее из книг.

Анк-Морпорк не был передовым городом, чтобы страдать от проблемы текучки кадров. Люди получали работу по наследству от отцов или благодаря какому-то врожденному таланту, который «пробивал себе дорогу». Или потому, что кто-то «замолвил за них словечко». Однако существовал спрос на слуг и лакеев, а в связи с начавшимся бурным ростом коммерческих районов города этот худой молодой человек — господин Лиона Хвиляга — стал первооткрывателем профессии инспектора по трудоустройству, которую в этот самый момент он находил весьма нелегкой.

— Мой дорогой господин… — он опять посмотрел на стол, — господин, к нам обращается много людей, которые приходят из других мест, потому что, увы, считают, что жизнь здесь богаче. Сожалею, но вынужден сказать «нет».

Хотя ты производишь на меня впечатление человека, попавшего в полосу неудач.

Я бы подумал, что ты предпочтешь что-нибудь менее грязное, нежели… — он опять опустил глаза и нахмурился, — в общем, какую-нибудь чистую работу, вроде ухаживания за кошками или цветами.

— ОЧЕНЬ ЖАЛЬ. ПРОСТО МНЕ КАЗАЛОСЬ, ЧТО ПОРА ЧТО-ТО МЕНЯТЬ.

— Играешь ли ты на музыкальных инструментах?

— НЕТ.

— А как насчет столярных или плотницких работ?

— НЕ ЗНАЮ, НИ РАЗУ НЕ ПРОБОВАЛ. — Смерть уставился на пол. Ему становилось все более не по себе.

Хвиляга сдвинул стопку бумаг на столе и вздохнул.

— Я УМЕЮ ХОДИТЬ СКВОЗЬ СТЕНЫ, — вызвался Смерть, осознавая, что беседа зашла в тупик.

Хвиляга поднял на него просветлевший взгляд.

— Я бы хотел посмотреть, — сказал он. — Это может оказаться очень полезным умением.

— ХОРОШО.

Смерть отодвинул стул и с величавой уверенностью шагнул в направлении ближайшей стены.

— О-О-Х.

Хвиляга предвкушающе наблюдал.

— Ну, давай же, — подбодрил он. Смерть прикусил язык (в переносном смысле, разумеется).

— ЭТО ОБЫКОВЕННАЯ СТЕНА?

— Полагаю, что да. Я не специалист.

— ПОХОЖЕ НА ТО, ЧТО ЕЕ ПРЕОДОЛЕНИЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТ ДЛЯ МЕНЯ ИЗВЕСТНУЮ ТРУДНОСТЬ.

— Это заметно.

— КАК БЫ ТЫ ОПРЕДЕЛИЛ ЧУВСТВО, КОГДА ТЫ КАЖЕШЬСЯ СЕБЕ ОЧЕНЬ МАЛЕНЬКИМ И ГОРЯЧИМ?

Хвиляга покрутил в руках карандаш.

— Как будто ты пигмей?

— НАЧИНАЕТСЯ С "О".

— Отчаяние?

— Да, — кивнул Смерть и тут же поправился:

— ТО ЕСТЬ ДА.

— Похоже на то, что ты не обладаешь абсолютно никаками полезными навыками или талантами, — заявил Хвиляга. — А ты никогда не задумывался над тем, чтобы заняться преподаванием?

Лицо Смерти превратилось в маску ужаса. То есть оно всегда было маской ужаса, но на этот раз он скорчил рожу специально.

— Понимаешь, — дружелюбно произнес Хвиляга, кладя ручку на стол и складывая руки в замок, — в моей практике очень редко бывает, чтобы удавалось подыскать новую карьеру для… будь любезен, повтори еще раз?

— АНТРОПОМОРФНАЯ ПЕРСОНИФИКАЦИЯ.

— Ах, да. А что именно это значит? Смерть был сыт по горло.

— ВОТ ЧТО, — продемонстрировал он. На какое-то мгновение, всего лишь на мгновение, Хвиляга узрел истинный облик своего собеседника. Его лицо стало почти таким же бледным, как лик Смерти. Руки конвульсивно затряслись. Сердце забилось с перебоями.

Смерть наблюдал за телодвижениями Хвиляги с вялым интересом, затем извлек из глубин одеяния песочные часы, установил их против света и подверг критическому осмотру.

— УСПОКОЙСЯ, — промолвил он. — У ТЕБЯ ВПЕРЕДИ ЕЩЕ ИЗРЯДНОЕ КОЛИЧЕСТВО ЛЕТ.

— Бббббббббб…

— ЕСЛИ ХОЧЕШЬ, Я МОГУ ТОЧНО СКАЗАТЬ, СКОЛЬКО ИМЕННО.

Хвиляга, едва дыша, с усилием покачал головой.

— МОЖЕТ, ПОДАТЬ СТАКАН ВОДЫ?

— ннН… ннН…

В этот момент колокольчик у входной двери залился оглушающим звоном.

Глаза Хвиляги закатились. Смерть решил, что обязан этому человеку. Нельзя допустить, чтобы тот потерял клиентуру. Очевидно, клиентура — это нечто, чем люди чрезвычайно дорожат.