— Мы столько для нее сделали, а она так подло с нами поступила! — с фальшивой горечью заключил Томас.

— Мерзость, — прошептал Натан.

— Прости, что?

Томас гневно воззрился на сына, лицо его пошло пятнами.

— Летиция, как всегда, затевает скандал, а Плезанс его расхлебывает. — Он поднял руку, чтобы остановить возмущенную реплику отца. — Хватит! Не оскорбляй меня своими лживыми речами. Я не дурак и прекрасно понимаю, как все было на самом деле. Видит Бог, Плезанс слишком часто брала на себя вину Летиции, а я с этим мирился. Но на этот раз… Почему ты молчал? Почему не поговорил с этим мистером О'Дуном или даже с Корбином? Как ты мог позволить, чтобы Плезанс осудили? Как ты мог отпустить ее в глухомань с незнакомым мужчиной?

— Если бы я вмешался, это могло навлечь позор на Летицию и поставить крест на ее браке с Джоном Мартином.

— Поэтому ты запятнал доброе имя Плезанс и на целый год отдал ее в услужение этому типу? К тому же Джон Мартин ни за что не отказался бы жениться на Летиции. Ты просто бросил Плезанс. Нет, хуже — ты воспользовался возможностью и избавился от нее. Господи милосердный, ты предал родную дочь — защитил виновную и заставил страдать невинную.

— Ты забываешь, с кем разговариваешь! — рявкнул Томас.

— Нет, не забываю. Ни на секунду не забываю. Однако, мне кажется, это ты забываешь, кто я такой. И кто такая Плезанс. Ты слишком много на себя берешь. Когда я вернусь, мы обсудим это подробнее.

— Куда ты? — резко спросил Томас, когда Натан пошел к дверям гостиной.

— К Корбину Маттиасу. Я поговорю с ним и по крайней мере узнаю всю правду — он расскажет мне, что на самом деле случилось с Плезанс и кто этот человек, в чьи руки ты так бесцеремонно ее швырнул.

Корбин Маттиас поморщился, глядя на Натана Данстана, который беспокойно вышагивал по его кабинету.

— Я пытался вам сообщить.

Натан сел в кресло перед письменным столом Корбина.

— Со мной непросто связаться, когда я уезжаю из дома. Я…

— Давайте закроем эту тему. Не желаю слышать, где вы были и что делали. Я пока еще мировой судья.

Натан коротко хохотнул, и Корбин улыбнулся:

— Я уже попросил об отставке. Скоро каждому придется сделать выбор, с кем он — с рассерженными поселенцами или с правящими англичанами. Я не хочу посылать знакомых мне людей на виселицу как государственных изменников. Суд над вашей сестрой показал мне, что закон иногда заставляет человека совершать нечестные и неправедные поступки.

— Вам действительно ничего не оставалось как только отправить ее в услужение к этому мужчине?

— Клянусь вам, после того, как ваши родные от нее отвернулись, у меня не осталось выбора. Либо это, либо тюрьма.

— И вы уверены, что год, проведенный с Тирлохом О'Дуном, лучше, чем тюрьма?

— Ваша сестра вернется из его дома живая и, Бог даст, здоровая. — Корбин слегка нахмурился, встретив язвительный взгляд Натана. — Я не могу обещать большего, но это все же гораздо лучше, чем тюрьма.

— Насколько я понял, вы знаете этого человека?

— Да, причем неплохо.

— Тогда расскажите мне о нем — расскажите все, что знаете.

Холодный злой блеск зеленовато-голубых глаз Натана немного тревожил Корбина. Он не хотел враждовать с Натаном. Но Тирлох тоже был его другом. Таким образом, Корбин оказался меж двух огней. Ему хотелось успокоить Натана и отвести его гнев от Тирлоха, но это казалось непосильной задачей. Тирлох совершил ошибку, Корбин мог простить его и понять, но в результате ошибки Тирлоха пострадала сестра Натана.

— Зачем вам все знать о Тирлохе?

— Ну во-первых, у него живет моя сестра и я просто обязан знать, что это за человек, — протянул Натан, — а во-вторых, я собираюсь забрать у него сестру и хочу понять, как это лучше сделать.

Корбин взглянул в окно, на улице мело.

— Вряд ли вам удастся скоро привезти ее обратно.

Натан чертыхнулся, увидев снег.

— Снегопад может кончиться.

— Да, конечно, и, возможно, вы даже доберетесь до Беркширских холмов раньше, чем погода по-настоящему испортится. Но не советую вам так рисковать. Это просто глупо. Поверьте мне, жизни вашей сестры ничего не угрожает. Однако ваша жизнь будет в опасности, если вы отправитесь в такую дальнюю поездку в это время года.

— Тогда я отправлюсь туда, как только придет весна, — пообещал Натан. — И да поможет Господь Тирлоху О'Дуну, если с Плезанс что-то будет не так.

— Вы уверены, что эта девочка не ведьма? — спросила Мэри Питерсон, когда Мойра вышла из дома.

Плезанс чуть не рассмеялась. Мэри Питерсон казалась ей немного глуповатой, но у нее было доброе сердце. Вот уже две недели Плезанс не общалась ни с кем, кроме Мойры, и обрадовалась, когда Мэри заехала в гости. Однако эта женщина по-прежнему с опаской относилась к Мойре.

Мэри старалась не слушать деревенских сплетниц, которые до сих пор называли Мойру ведьмой. Мойра прекрасно это знала, но из озорства играла на суеверных страхах этой женщины, ведя себя в ее присутствии несколько странно. Плезанс решила, что позже обязательно отругает маленькую негодницу, а сейчас с улыбкой посмотрела на гостью, которая сидела за столом напротив нее.

— Мойра просто дразнит вас, Мэри, — объяснила Плезанс. — Налить вам еще кофе?

— Нет, мне пора домой. В последнее время так рано темнеет! Когда я откуда-то возвращаюсь, я все время боюсь, как бы в пути меня не застал снегопад.

— Да, этот страх мне вполне понятен. — Нахмурившись, она посмотрела в окно. — Как жаль, что мистер О'Дун еще не вернулся с охоты! Похоже, будет большая снежная буря.

— Ох, и не говорите! Погода у нас частенько портится. — Мэри машинально заправила обратно выбившийся из-под чепца седой локон. — Из-за этого в прошлом даже погибали люди.

— Давайте лучше не будем говорить о том, кто и как погиб из-за снежных бурь.

— Конечно, милочка. — Мэри потянулась через стол и похлопала Плезанс по руке. — Простите старуху!

— Вы вовсе не старуха.

— Старше некоторых и глупее многих.

Плезанс тихо засмеялась, и Мэри улыбнулась, радуясь, что ей удалось на время отвлечь девушку от мрачных мыслей.

— Тирлох О'Дун сошел с ума. Разве можно охотиться в такое время года? Впрочем, мужчины часто делают глупости.

— Это верно, но мистеру О'Дуну надо наверстать упущенное время: после того как его подрал медведь, он долго болел и поэтому не выезжал на охоту. Мужчина должен зарабатывать деньги.

— Ты права, милочка, но необязательно зарабатывать их таким опасным способом.