— И правильно. Если ты и правда мой отец, у тебя хватит ума и терпения дать мне время переварить то, что я услышала от тебя.

Фионн нахмурился — похоже, он не привык, что его приказы обсуждаются. В этом смысле он был очень похож на Дилана.

— Время — понятие изменчивое. Хорошо, думай, дочь моя. Но пока отдай мне меч стража.

— Ну ты даешь! — рассмеялась Андреа. — Да оборотни порвут меня в клочья, если я украду меч стража и вдобавок отдам его фэйри! Ты этого хочешь?

— Если ты не отдашь мне меч, оборотни погибнут из-за него. Рознь среди оборотней приняла страшные размеры. Им всем угрожает смертельная опасность. Ты должна отдать мне меч.

Его слова, особенно после той стычки с Каллумом, заставили Андреа забеспокоиться.

— Мне нужно подумать, — проговорила она, стараясь, чтобы голос ее звучал по-прежнему ровно. — Доброй ночи... отец. — Андреа повернулась и, напустив на себя беззаботный вид, зашагала к дому.

— Если не послушаешь меня, — крикнул ей вслед Фионн, — ты об этом очень пожалеешь!

Андреа и ухом не повела. Что-то вспыхнуло у нее за спиной — даже не оборачиваясь, она догадалась, что фэйри ушел. Дверь в страну фэйри снова захлопнулась.

Она не обернулась, чтобы посмотреть, так ли это. И даже не очень удивилась, обнаружив, что Шон проснулся и стоит на крыльце, обшаривая взглядом темноту, готовый броситься ей на помощь. Увидев, как она вышла из-за деревьев, он раздраженно рыкнул.

— Только не спрашивай, где я была, — бросила Андреа, невозмутимо отодвинув его плечом. — Потому что мне чертовски надоели мужчины, которые пытаются мной командовать!

С этими словами она захлопнула дверь, даже не поинтересовавшись, намерен ли Шон последовать за ней. Естественно, он так и сделал, но благоразумно воздержался от вопросов. Просто забрался в постель и яростно занялся с ней любовью. В конце концов, усталые и насытившиеся, они уснули, крепко прижавшись друг к другу.

Шон молча бесился. Женщины сведут его с ума. У него затекли ноги от долгого сидения на неудобном барном стуле, но он готов был ждать, сколько придется. Будь он проклят, если уйдет до того, как кончился смена Андреа! Сегодня была ее очередь закрывать бар, стало быть, ему торчать тут до двух, а то и дольше.

Весь день Андреа старательно избегала его. Не упомянула она и о том, почему ей вздумалось выйти из дома еще до рассвета и виделась ли она с тем фэйри, хотя Шон и без того знал, что виделась. Он унюхал запах фэйри, доносившийся с лужайки, еще до того, как увидел возвращавшуюся домой Андреа.

Весь день он бился над тем, как быть с Каллумом, — даже съездил повидаться с Беном, причем недвусмысленно намекнул, что у него к этому делу свой, личный интерес. По словам Спайка, его приятелей-людей с тех пор и след простыл — Бен тоже подтвердил, что они предпочли убраться подобру-поздорову. Вожак клана, к которому принадлежал Каллум, от встречи отказался, однако заверил Шона, что они решат эту проблему, не вынося сор из избы. В другое время Шон бы на этом успокоился, но пока они с Лайамом оставались начеку.

Он вернулся домой, как раз когда Андреа уходила на работу. Конечно, он попытался ей помешать, но Андреа напомнила, что стрелков уже нет в городе. Все его возражения насчет того, что кто-то из их приятелей может попытаться отомстить, были пресечены на корню, Андреа ясно дала понять, что останется дома, только если Шон прикует ее цепями к кровати. Он тут же попытался это сделать — к сожалению, на шум примчались Ким с Коннором, и Шон сдался. Ким предложила компромисс — Андреа идет на работу, но в сопровождении Шона. Ни тому ни другому эта идея не понравилась. Андреа демонстративно не замечала Шона — но при этом напропалую кокетничала с остальными клиентами.

Нет, вы только полюбуйтесь на нее! Шон наблюдал за Андреа из-за кружки с пивом, которую принесла ему Энни. Джинсы вот-вот лопнут — топик, кстати, тоже, — а она еще покачивает бедрами! Топик оставлял плечи открытыми — и оттого даже ошейник у нее на шее выглядел невероятно сексуально. Люди, которых она обслуживала, вероятно, считали так же — еще немного, и слюни потекут, подумал разъяренный Шон. Пусть попробуют хоть пальцем ее тронуть — он им руки поотрывает!

Вдруг чья-то фигура заслонила от него Андреа. Подняв глаза, Шон увидел стоявшего возле столика отца. Взгляд у Дилана был тяжелый.

— Отец? — Они обменялись рукопожатием. — У тебя все в порядке? Где ты пропадал?

— Жил у друзей. — Рукопожатие вышло вялым, и Шон моментально встревожился.

— Надеюсь, это не женщина? Мне не улыбается объясняться по этому поводу с Глорией.

На Лице Дилана отразилось удивление.

— Глория сама велела мне выметаться. С чего бы ей переживать по этому поводу?

— Ну, не думаю, что ей понравится, если ты переметнешься к следующей девице из твоего донжуанского списка.

По губам Дилана скользнула слабая улыбка.

— Ты мне льстишь. — Он махнул рукой Андреа — заметив его, она кивнула и направилась к бару. — Ким была так добра, что позволила мне пожить в ее доме, ты знаешь, где это.

Семья Ким оставила ей большой дом возле озера Остин. Хотя Ким по большей части жила в городе оборотней, дом, роскошно обставленный, по-прежнему принадлежал ей.

— Уютное местечко, — хмыкнул Шон. — И кабельное телевидение есть. Знаешь, я тебе завидую. Ким просто лапочка.

— Пришлось пообещать, что на покрывале не останется кошачьей шерсти, — брюзгливо пробормотал Дилан.

— Узнаю Ким! А что думают по этому поводу соседи?

— Они даже не знают, что я там живу.

И не узнают — если Дилан сам не захочет, подумал Шон. По части умения прятаться отец мог дать сто очков вперед даже человеку-невидимке.

Андреа подплыла к столику с подносом, на котором красовалась кружка «Гиннесса». Поставив на стол пиво, она улыбнулась Дилану. На Шона она даже не посмотрела.

— Пиво за мой счет. Рада вас снова видеть, Дилан. — Улыбнувшись ему, она убежала.

— Скандал в благородном семействе? — хмыкнул Дилан, подмигнув сыну.

— Черт! Более упрямой, хитроумной, вредной девчонки я в жизни своей не видел. И упрямой тоже. Впрочем, про упрямство я уже говорил.

Дилан улыбнулся, но улыбка вышла печальной.

— В точности как твоя мать. Ниам тоже имела обыкновение вот так смотреть на меня — как будто ей глубоко наплевать на все, что я говорю. В конце концов оставалось только плюнуть и извиниться — за то, что снова огорчил ее. А если я говорил, что не понимаю, из-за чего такой шум, получалось только хуже.

— Угу, помню. Кстати, с Андреа то же самое.

В другом углу Эллисон, подойдя к автомату, выбрал какую-то мелодию в стиле «кантри». Он обожал «кантри», к тому же певица тоже была из Техаса.

Дилан нагнулся к Шону:

— Где сейчас твой меч?