— Извини, — тихо вымолвила она, а затем уже хотела развернуться и уйти, но тот схватил её за руку и притянул обратно к себе. Вот теперь она действительно испугалась — она не хотела этого. Да, Мигель— красивый парень, и она, можно сказать, что свободна, но она не хотела, чтобы это произошло. Девушка уже страшно жалела о своём дурацком поступке. О том, что согласилась на это свидание, о том, что вообще появилась на свет. Но, несмотря на свои сожаления, она всё равно позволила ему поцеловать себя. Как наказание за собственную тупость. Ну и немного из-за стыда. Совсем немного.

***

Они подъехали к её дому в начале одиннадцатого. Кира вся дрожала от нетерпенья, настолько ей хотелось остаться одной. Все это время, с момента поцелуя и до нынешней минуты, ей не было покоя. Она знала, что поступила неправильно. Неправильно по отношению к себе. И, хотя в её жизни уже был подобный случай, почему-то только сейчас она почувствовала неправильность собственных действий. Но больше всего Киру убивал тот факт, что она, похоже, действительно нравится Мигелю. Тот вел себя, как настоящий латинский ухажер. Она и не подозревала, что он может быть таким.

«Повезет же какой-то девушке», — думала она на обратном пути, чувствуя лишь горечь и уже знакомую ненависть к себе.

Все это время она старательно притворялась перед парнем, что всё хорошо и что он тоже ей нравится. Лишь бы не выйти идиоткой, хотя бы перед ним. Сама с собой она как-нибудь закроет счет.

— Я, правда, не думал, что этот вечер закончится так, — сказал тот.

— Разве ты пригласил встретиться просто так? — ехидно вырвалось у неё. — Еще в День всех влюбленных.

— Ну да. — Тот добродушно хмыкнул. — Но я не собирался заходить так далеко в первое свидание. Правда. Ты опередила меня.

«Блять», — ей хотелось выть и биться головой о панель.

— Ты мне уже давно нравишься, — попытался объясниться он. — Еще когда вы с Фрэнком не были вместе. Но у тебя всегда кто-то был, а потом ты и он… — Мигель вздохнул. — Я думал, что это прошло, пока вновь не встретил тебя несколько дней назад. Я понял — это знак.

«Какой, блять, знак?» — Кире хотелось плакать, но уже от беспомощности.

Она знала, что разобьёт ему сердце, но после его слов чувствовала, что не могла этого сделать, но и насиловать себя тоже не хотела. Нужно было срочно валить отсюда, чтобы как следует обмозговать сложившуюся дерьмовую ситуацию. Она отстегнула ремень.

— Мне надо идти, — глухо произнесла она. — Мама, наверное, уже волнуется.

— Конечно.

Он наклонился за поцелуем, а Кира тяжело вздохнула про себя. Но вдруг раздался настойчивый стук в стекло, спасший её от нежелательного поцелуя. Парень отпрянул, и они оба синхронно посмотрели на источник звука. Душа Киры ушла в пятки. Сквозь лобовое стекло, с её стороны, на них смотрел с нескрываемой злостью Дэвид Коулман. Он быстро подошел и, открыв дверь, выволок оцепеневшую Киру из машины.

— Эй, чувак! — гневно крикнул Мигель, выходя. — Ты что себе позволяешь?!

Дэвид оставил ошарашенную таким раскладом Киру и подошел вплотную к парню. Она не видела его лица, но, судя по тому, как изменилась лицо Мигеля, поняла, что тот сдрейфил.

— Ты что себе позволяешь? — прорычал Дэвид, сжав кулаки. — Сколько тебе лет? Ты в курсе, что она еще в школе учится?

— А ты кто такой? — В голосе Мигеля слышалась твёрдость, весь страх, что промелькнул в его глазах за миг до этого, улетучился, сменившись ледяной решимостью.

— Её дядя, — не задумываясь, ответил мужчина. — Проваливай отсюда, пока я полицию не вызвал.

Мигель подошел к Дэвиду еще ближе и глянул на него исподлобья, засунув руки в карманы куртки. Он был ниже мужчины, но это, кажется, не смущало парня. В этот самый миг Кире стало по-настоящему не по себе; она ощутила кожей это напяжение, что повисло в холодном февральском воздухе.

— Дейв, не надо, — пискнула Кира и вся сжалась, потому что тот повернул голову, обдав её уничтожающим взглядом, в котором не было и капли мягкости.

Тауэрс сделал шаг назад.

— Я позвоню, — произнес он, посылая ей подбадривающий взгляд, а затем сел обратно в машину.

Мистер Коулман отступил, давая парню уехать. Как только тачка Мигеля скрылась за углом, он подошел к дрожащей от страха и холода Кире и настойчиво взял за локоть. Она мигом отмерла и одернула руку.

— Что это, блять, было сейчас?! — громко произнесла она и тут же закрыла рот руками. — Моя мама дома! Она же может увидеть…

— Твоя мать ушла полтора часа назад, — перебил он её.

Кира в шоке открыла рот. «Он следил за её домом».

— Пошли в дом. — В голосе мужчины слышалось ледяное спокойствие.

— Ты свихнулся? — Кира ударила его в грудь, отчего не ожидавший этого Дэвид покачнулся. — Сейчас же объясни, какого хуя ты здесь делал? И что это сейчас здесь было?

— Ждал тебя, — признался тот, и его лицо исказила судорога. Было видно, что ему было неприятно признаваться в этом. — Хотел перехватить тебя по дороге на твоё свидание, — последнее слово он выплюнул. — Но не успел, тебя уже не было в доме, когда я подъехал.

— Почему? — с вызовом спросила Кира, хотя и без того знала ответ. Безрассудное поведение ревнивца Дэвида было словно наркотик для её высокомерия, и в тот момент она практически забыла о том, что она ненавидит его.

— Пойдем в дом, — повторил тот, но уже мягче. — Если, конечно, не хочешь, чтобы твои соседи увидели нас.

Все еще шокированная, она засеменила к своему дому, который действительно был пуст. Свет нигде не горел, кроме крыльца. Но она все равно потребовала от мужчины остаться на пороге, а сама пошла на разведку. Матери действительно нигде не было. Странно, она не говорила, что собирается уходить. Они поднялись в её комнату, и Кира по привычке закрыла дверь. Мистер Коулман закрыл окно шторами.

Кира нервничала. Все её тело била мелкая дрожь после произошедшего и от того, что должно было произойти. Неприятная беседа и выяснение отношений. Не глядя на мужчину, она набрала номер матери. Оттягивала момент.

— Кира, солнышко, — послышалось после пятого гудка. — Ты уже дома?

— Да. Ты где?

— Вызвали в срочном порядке на работу, — быстро произнесла мать. — Буду через пару часов, не жди меня и ложись спать. Не запирай дверь на верхнюю щеколду.

— Окей. Хорошо. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, дорогая.

Кира повесила трубку и нахмурилась. Тон матери был ну уж слишком ласковым. Их отношения, конечно, наладились,