Драконы нового, XXI века отчасти были изобретены или основаны гением Джона Рональда Руэла Толкина — английского прозаика и поэта, переводчика, лингвиста, филолога, профессора Оксфордского университета. Автор «Властелина колец» рассказывал об основополагающем мифе, который он взял для своего сочинения. Он воображал Лорда Тьмы, жаждущего разрушений, и эльфов-хранителей, соблюдающих баланс миропорядка, а также противопоставлял обычного героя драконам! Толкин опирался на эпическую поэму «Беовульф». Энн Бессон, профессор общей литературы университета Артуа, считает, что «драконы Толкина непосредственно вдохновлены средневековьем и скандинавским фольклором, но он освободил их от скотской сущности, чтобы они превратились в интеллектуальных существ, способных манипулировать людьми».

Но всё же драконы из толкиновского Средиземья оставались наследниками средневековых христианских образов.

«Драконолог» Дейзи де Пальмас Жозе, автор книги «Драконы и Фэнтези: наследие прошлого и новаторство», вышедшей в 2014 году, отметила одну важную особенность, связанную с нынешним обращением к теме дракона и победы над ним: «Со времён античности каждый раз, когда человечество чувствовало необходимость включить дракона в свою историю, это происходило потому, что оно переживало период радикальных перемен. В новом тысячелетии... наши старые страхи возобновились».

«Обновлённые драконы» в качестве легендарных и мифических персонажей словно предупреждают нас о том, что мы вступаем в эпоху неизбежности сохранения и защиты природы во всём её многообразии. Нам уже давно пора встать на стражу для обороны планеты Земля. Зло существует, и оно может проявиться в любой момент, даже в образе «нереального» дракона. И это может быть мировой катаклизм, например вирус... Но при глобальной катастрофе, при глобальном проявлении зла погибнет не только добро как таковое, но и само зло — то есть исчезнет цивилизация во всех её проявлениях и со всем её наследием. Автор книги «Естественная история драконов», вышедшей в США в 2019 году, Мари Бреннан пишет: «Сегодня мы больше не боимся природы, мы поняли, что самая большая опасность на этой планете — это мы».

С другой стороны, феноменальный успех среди зрителей нового поколения сериала «Игры престолов» показал, что новые технологии не убивают драконов как таковых, а дают им новые средства для искусственного воплощения в реальность. Они не уничтожают чудовищ, а напротив, формируют на наших глазах из них всё более правдоподобные образы.

Хорхе Луису Борхесу принадлежит фраза (из книги «Воображаемые существа», 1957 год): «Время значительно подорвало престиж драконов». Добавим — тех самых драконов, которые, исходя из ультрасовременного взгляда на историю и на фактическую реальность, своим существованием могли бы предупредить человечество о наступающей для них опасности.

Остаётся только понять — что реальнее: факт убиения универсальным героем дракона-змия или факт существования самого дракона?

По мнению исследователя Кристофера Уолтера, автора книги «Истоки культа Святого Георгия», великомученик из Лидды «получил свою новую известность не столько убийством дракона, сколько спасением принцессы», и «этот восхитительный “бестселлерный” контекст впервые засвидетельствован в грузинской рукописи XI века, хранящейся в греческой патриархальной библиотеке в Иерусалиме».

Однако нельзя забывать, что к этому «бестселлеру» и рассуждению о нём следует обязательно добавлять самое важное смысловое определение — главным победителем дракона-змия, а вместе с ним и мирового зла в истории цивилизации, до настоящего времени большинство людей считают именно его — великомученика и воина от Бога.

Святого Георгия Победоносца.

За столетия сложились представления о том, чьим же покровителем является святой Георгий Победоносец. Или точнее — покровителем кого?

Запад и Восток, как обычно, даже в этой теме не совсем согласны друг с другом. Но в большинстве своём взгляды разных христианских церквей по отношению к святому Георгию сходятся. И это позволяет нам составить некий список или перечень, как итог возможных изысканий.

Нельзя забывать, что в христианской традиции святым изначально приписывали защиту своих чад от демонов и злых зверей. А для святых воинов — ещё и защиту на войне. Не случайно такие святые изображались с оружием в руках, как правило — с мечом или копьём. Хотя иногда крест в их руках успешно заменял предметы войны, подсказывая молящимся, что есть оружие более действенное и надёжное — духовное.

Само имя святого Георгия — «Земледелец» — словно бы говорило, чей он покровитель. С. С. Аверинцев писал в энциклопедии «Мифы народов мира»: «Весенний праздник Георгия — 23 апреля отмечался в восточноевропейском и ближневосточном ареалах как сезонный рубеж скотоводческого календаря: в этот день впервые выгоняли скот на пастбища, закалывали первого весеннего ягнёнка, пели особые песни (ср. костромскую песню: “Мы вокруг поля ходили, Егорья окликали... Егорий ты наш храбрый..., ты спаси нашу скотину в поле и за полем, в лесу и за лесом, под светлым месяцем, под красным солнышком, от волка хищного, от медведя лютого, от зверя лукавого”); ритуальный выгон коней султана на пастбище назначался на этот день дворцовым укладом османской Турции. По-видимому, славянские народы перенесли на Георгия некоторые черты весенних божеств плодородия вроде Ярила и Яровита, с чем, возможно, связаны народные варианты его имени типа Юрий, Юры, Юр (укр.), Еры (белорус.). Русский крестьянин называл Георгия “загонщиком скота” и даже “скотным богом”; впрочем как покровитель скотовода Георгий выступает уже в византийской легенде о чудесном умножении скота Феописта. Эта линия почитания Георгия перекрещивалась с воинской, княжески-рыцарской линией на мотиве особой связи Георгия с конями (в подвиге драконоборчества он обычно изображается как всадник). Охраняя скотину и людей от волков, Георгий оказывается в славянских поверьях повелителем волков, которые иногда именуются его “псами”».

Действительно, на Руси существовало всенародное почитание святого Георгия как змееборца, покровителя воинов, земледельцев и скотоводов. Как писал Д. Шеппинг, «созвучие слова гор с представлением горы и имён сказочных богатырей Вертигора и Святогора открыло Егорию Храброму путь к устроению нашей земной природы». Различные обряды осуществлялись на весенние праздники 23 апреля, происходил первый выгон скота в поле. В этот день был обычай служить молебны, испрашивая плодородие, заодно и освящать воду. Потому в народе иногда называли святого Георгия — Водоносом, а вода (особенно дождевая или из снега), освящённая в Юрьев день, называлась «Юрьева роса», ею окропляли поля и посевы, совершая крестные ходы.

Традиция почитания великомученика пришла на Русь не через Западную Европу, а прямиком из Византии. Его знали «в лицо», изображения всадника-змееборца встречаются с начала XII века.

Необычайную популярность святого Георгия как среди народа, так и в кругу княжеских дружинников объяснить пытались многие. Но ясно было, что в людском сознании произошло перенесение образов русских языческих богов на пришедшего из Византии святого. Он — «Земледелец» — стал покровителем трудящихся в поте лица на грешной земле, приняв сию эстафету от Велеса, Семаргла или Дажьбога. А для княжеского войска — дружинников — он также стал покровителем. Ибо представлял из себя храброго, ловкого, сильного, молодого воина, способного к битве с любым злом. И главное — он был Победоносцем, а как это было важно иметь покровителя, не проигрывающего сражений! Так на святого Георгия был спроецирован культ Перуна — в своё время главного бога языческого пантеона князя Владимира. Так он стал покровителем самого великого князя.