Нам еще повезло. Если вообще уместно говорить о каком-то везении, когда падаешь вниз головой в огромный, мокрый, обжигающе-холодный океан. А везение наше заключалось в том, что я и Чокнутая умели плавать. Поэтому мы были совершенно уверены, что сумеем доплыть обратно до скал под стенами гавани.

— Теперь я точно заболею и умру от какой-нибудь опасной болезни. Вот увидишь! — причитала несчастная Чокнутая.

— Не беспокойся! Скелу это просто так не пройдет! — пообещал я.

— Билли, думаю стоит посмотреть, что происходит у тебя за спиной, — предупредила Алси.

С этими словами она продрейфовала к ближайшей скале и попыталась укрыться за ней. Я обернулся. Казалось, что стремительный бриз рассек поверхность океана крест-накрест. Если не считать того, что никакого бриза не было. Вода двигалась сама, как человек, она поворачивалась, потягивалась и напрягала мускулы. Волнение на ее поверхности усилилось. Вода вспенилась, и пошли волны, хлесткие волны. Океан начал собираться в обратный путь!

Медленно и бережно он подбирал свои воды, унося их из гавани. Его уход был совершенно не похож на появление. Царила еще большая неразбериха. Массы воды двигались тяжело, неуклюже и крайне медленно. Океану, словно заводной игрушке, требовалась подзаводка, чтобы набрать полную скорость. Казалось, он внимательно поглядел на луну, пытаясь рассмотреть ее со всех сторон, а затем начал перемещаться в небо, оставляя за собой огромные хвосты белой, словно кипящей, пены. Искрящаяся морская вода каплями стекала со склонов горы, со стен гавани. Заполняя впадины, она текла ручейками там, где раньше были дорожки, и образовала небольшое мелкое озеро на неровной поверхности дна гавани. И не важно, с какой скоростью отступал океан. Он уходил, забирая с собой «Отрубленную голову», морских лордесс, Скела и Какасат. Он уносил всех, кроме нас.

— Опять пронесло! Надеюсь, Теперь-то мы сможем вернуться домой? — простонала Чокнутая.

— Послушай, Вэнди! Ты же не станешь отрицать, что сейчас именно тот крайний случай, когда ничего кроме волшебства нам не поможет? — спросил я, сжимая в кулаке свой волшебный камень.

— Снова ты со своим волшебством, Билли! У меня все равно ничего не получится. Это очень опасно. Мы с тобой можем погибнуть!

— Конечно, опасно. Но мы должны использовать этот шанс. Просто обязаны! Давай, начинай думать!

— А о чем? — спросила Вэнди.

— Да о чем угодно. О Линте, например.

— Как я могу думать о Линте? Никто, кроме Скела, никогда не видел его.

— Тогда думай о корабле. Пока еще не поздно. Океан уходит.

Мокрые «хвосты» удаляющегося океана, ударяясь о склоны Горгарола, осыпали их сияющими брызгами водяной пыли. Океан все еще находился в пределах досягаемости. Надолго ли?

— Ну, хорошо, Билли. Я буду думать о корабле.

Чокнутая сжала в руке волшебный камень. Сначала я услышал, как встревоженно завыла Алси, все еще прячась за скалой, а затем…

БззЗЗоооннНКК!

Я и не заметил, как мы очутились на краю неглубокой лужи. Сначала появился слабо мерцающий свет, затем по поверхности лужи пробежала легкая рябь. Потом откуда-то из самой глубины, несмотря на то что лужа была очень мелкой, раздался звук, вырывающейся наружу воды. Устремившись вверх из лужи, служившей ей пристанищем, вода моментально взмыла в небесную высь. Миллиард разлетевшихся капелек засиял в лунном свете подобно праздничному фейерверку и начал медленно опускаться вниз. Но капли воды уже не были похожи ни на падающие в разные стороны горящие звезды фейерверка, ни на сияющую россыпь водяной пыли.

Пара огромных копыт гулко ударила о землю, приподнялась, снова опустилась, а затем громоподобно приземлилась и вторая, передняя, пара. Перед нами возник жеребец огромных размеров. Конь вертел своей громадной головой, брыкался, храпел и ржал с явным наслаждением. Он готов был взорваться от безудержной радости по поводу своего неожиданного освобождения. Наконец жеребец опомнился и стал очень серьезным. Прекратив беспрестанно подпрыгивать, он стоял смирно, даже величественно.

— Не ругай меня, Билли! — взмолилась Чокнутая. — Я себе такое не представляла! К тому же мне не нравится, как он на нас смотрит.

Мне его взгляд тоже не нравился. Я знал, что это конь, потому что он был похож на коня. Но в то же время я понимал, что это совершенно необычный конь. Нормальные лошади не появляются из мелких и грязных луж. И двигаются они по-другому. Я имел в виду не то, как он двигал своими ногами, головой и всеми прочими частями тела. Ими он шевелил, как самая обычная лошадь. Нет! Просто его тело как бы двигалось, даже когда он стоял совершенно спокойно. Правда, «двигалось» здесь вообще не совсем подходящее слово, скорее «струилось». Его тело как бы струилось внутри! А лунный свет, улавливая движение этих струй, яркими отблесками подчеркивал его.

— Мне кажется, что он стеклянный, — сказала Чокнутая.

— Да нет же, глупая! Он… он морской конь. Не такой, как обычные морские коньки, а конь — созданный из моря, то есть из морской воды.

— Это не конь! — провыла ведьма.

Ей надоело прятаться за скалами, и она решила разнюхать, что к чему. Алси просто не могла удержаться. Любопытство было сильнее ее.

— Это не конь, а келпай…

— Ты все еще здесь? — перебил я ведьму. Мне тоже не удалось справиться с собой. — А не могла бы ты снова потеряться?

— Такова, значит, ваша благодарность! А ведь я спасла вас обоих от нее! — мрачно взвыла она.

— Спасла? Как бы не так! Ты опять умудрилась все испортить прежде, чем у нас появилась возможность действовать. Мы чуть не погибли от рук проклятого Скела! — возмущенно прокричал я.

— Я думала…

— Это как раз то, чего ты делать не умеешь! — снова перебил я ее.

— Мне кажется, Алси права насчет келпая. Я когда-то читала книгу о келпаях, — задумчиво сказала Чокнутая.

— Ну конечно же ты читала. Ты у нас начитанная. Прочла чуть не каждую вторую книгу на свете.

— Эту я прочла!

Я пытался не верить ей, но чувствовал, что Вэнди совершенно права. Да и ведьма утвердительно кивала своей седой головой.

Морской конь был келпаем, не вымышленным персонажем из книжки, а самым что ни на есть всамделишным.

— Меня абсолютно не волнует, кто он. Этот конь — совсем не то, о чем я просил, — подытожил я, оставляя последнее слово за собой.

Чокнутая обиженно вздохнула.

— А некоторым следовало бы волноваться! — провыла Алси.

Келпай так ни разу и не пошевельнулся. Но по блеску его глаз я догадался, что он внимательно наблюдает за нами. Наконец ему, должно быть, надоело ждать, пока мы закончим свои дурацкие дебаты. Он поднял ногу и ударил копытом по своей луже.