Здесь всюду равнина, спрятаться негде: местность отлично просматривается с юга, запада и востока. По такому участку лучше не бежать, если на кону твоя жизнь, а им с Чарли придется делать именно это. Но не сейчас. Нужен удобный момент, и Райан его уже выбрал. Вот только наступления того момента следовало ждать целых шестьдесят минут.

Пятьдесят семь минут спустя тьму сортировочного парка прорезали лучи фонарей. Саундтреком к световому шоу был скрежет металла – контейнеры вскрывали, осматривали и захлопывали. Лок сидел рядом с Мендесом и слушал, как поисковая группа методично приближается к ним. Потом он закатал рукав куртки и в очередной раз взглянул на часы: секунды текли медленно и неспешно.

До запланированного броска к границе осталось целых три минуты, но Райана в любой момент мог ослепить луч, за которым последует пуля.

Лок глянул в сторону барьера и изменил свой план. Скрип шагов эхом отдавался в бреши, где сидели они с Мендесом. Телохранителю требовались еще как минимум две минуты, а их не было.

«Нужно исходить из того, что есть», – подумал он.

Райан поднес указательный палец к губам, чтобы предостеречь своего спутника, вгляделся ему в лицо и понял, что этот жест не нужен. Чарли побледнел как полотно. Лок похлопал его по плечу и показал на сетчатую ограду из сплетенных вместе цепей футах в шести от бреши. Он заранее приподнял край этой сетки, чтобы проползти под ней, и теперь на корточках двинулся к забору и поманил за собой Мендеса.

Икры ныли от натуги, каждый шажок казался оглушительно громким, а оживленные разговоры на испанском доносились отовсюду. Райан крадучись пробирался к забору. Если в них еще не стреляют, значит, пока не заметили, а судорожный рывок может стать роковым.

У ограды Лок отодвинулся в сторону и жестом велел Мендесу идти первым. Сейчас он относился к Чарли как к клиенту, жизнь которого следует защищать, иначе через границу им не переправиться. Свои чувства к этому человеку телохранитель подавил и спрятал за семью замками, как всегда, когда занимался личной охраной.

Лок поднял отрезанную часть сетки, и Мендес скользнул под ней – прополз на животе, отталкиваясь локтями и коленями. Испанская речь зазвучала громче. Неподалеку грохнула крышка контейнера – так громко, что у Райана волосы зашевелились.

Вот под сеткой скользнули ноги его спутника. Он сел, повернулся к охраннику и целое мгновение смотрел на него. Половина лица Чарли была освещена, половина осталась в тени. Он понял край сетки, чтобы Лок пролез за ним.

Голова вниз, задница вверх – Райан чувствовал полную беззащитность. Наконец его голова оказалась по другую сторону забора. Сначала голова, потом плечи. Лок вытянул руки и буквально вцепился в землю, чтобы подтолкнуть себя вперед.

И вдруг Мендес встал ему на правую руку. Пальцы захрустели, и предплечье обожгла острая боль. Райан попытался освободиться, но Чарли давил слишком сильно. В следующий миг парень вырвал пистолет у него из кобуры.

– Ты что творишь, мать твою?! – зашипел Лок.

– Экономлю пять лимонов, – отозвался Чарли, после чего убрал ногу с ладони Райана и побежал прочь.

Лок заерзал, пиная землю по ту сторону забора, чтобы пролезть под сеткой. Он так сильно бился и метался, что исцарапал поясницу. Когда же он наконец выбрался из-под ограды, впереди мелькнули лишь пятки Мендеса: негодяй удирал.

Райан поднялся и рванул за Чарли, отрешившись от нарастающего гула голосов. Луч фонаря скользнул по дыре в заборе, и за спиной беглецов раздался визгливый от волнения возглас.

Лок несся за Мендесом, сосредоточившись на шорохе его шагов. Злость придавала ему сил. Злость на этого гада за то, что тот лишал их шанса спастись. Злость на себя за то, что считал себя умником, а Чарли – дураком.

В сортировочном парке кричали все громче и громче. Лок не оглядывался. Что случится, то случится. Принцип «Кто предупрежден, тот вооружен» в этом случае не срабатывает – смерть не остановишь. К удару подготовиться можно, а к пуле – нет.

Пот лился по лбу и застилал глаза. Райан заморгал, чтобы его смахнуть. Мендес приближался к небольшому склону, и телохранитель поспешил за ним.

Чарли терял скорость, а Лок, привыкший к пешей погоне, ее наращивал. Отрыв между ними сокращался. Их уже разделяло двадцать футов. Двенадцать. Десять. Но Чарли был почти у склона, и Райан не сомневался, что он доберется до него первым.

Лок спешил, чтобы начать предпусковой отсчет, но время разбилось вдребезги. Осталась минута? Больше? Меньше?

Едва сделав очередной шаг вперед, Райан получил ответ свой вопрос – на западе громыхнуло так, что казалось, небо сейчас расколется.

Лок плашмя лег на землю, и небо вспыхнуло как в День независимости – ослепительно-белый свет сигнальной ракеты начисто затмил луну. Райан начал считать. Через пятнадцать секунд – ровно столько нужно, чтобы ракета взорвалась и сгорела, как падающая звезда, – он поднял голову.

Сигнальная ракета должна была взорваться в полумиле к востоку от сортировочного парка, чтобы преследователи или поисковая группа решили, что американские пограничники там и показывают им с Мендесом место перехода. Мексиканцы клюнут на наживку, а Райан с Чарли пересекут границу с противоположной стороны от сортировочного парка.

Таков был план Лока с Джонсоном, и, судя по воплям со стороны пригородного поселка и сортировочного парка, работал он замечательно. Только вот Чарли как сквозь землю провалился.

Райан поднял голову и увидел, как взбудораженные полицейские бегут в направлении вспышки. В ту же сторону направили пару пробных очередей: агрессивным стражам порядка наконец дали пострелять из автоматов.

Копы отбежали на приличное расстояние, и телохранитель медленно поднялся: путь был свободен. Он молил Бога, чтобы Мендес не вернулся по собственным следам. Вскоре Лок увидел барьер, облицованный пластинами из гофрированной стали. Слева снова донеслись выстрелы и крики на испанском. Классический пример хаоса – люди гонялись за собственными тенями.

Охранник замер и огляделся по сторонам: после яркой вспышки глаза с трудом привыкали к темноте. Впереди послышался шорох.

Райан бросился на землю, памятуя, что у Чарли его пистолет. Лок весь обратился в слух и пополз вперед. Звук послышался снова. Это был человек. Он двигается медленно и с трудом.

Почти бесшумно телохранитель пробирался вперед и, достигнув склона перед барьером, прислушался. Человек был где-то внизу. Только склон оказался вовсе не склоном и не естественным углублением, а траншеей в шесть футов шириной и десять глубиной. Рыли ее явно не вручную. Барьер перед барьером, дополнительный уровень защиты, траншея предназначалась для того, чтобы мексиканцы не штурмовали приграничное ограждение на машинах.

Лок осторожно перегнулся через край траншеи, но сухая земля все равно посыпалась вниз. Шорох, который еще секунду назад раздавался справа, стих.