«…а также в главные праздники сарацин, иудеев и идолопоклонников. А когда его спрашивали, зачем он это делает, хан отвечал:

«Четыре пророка, которым молятся и которых почитают в мире. Христиане говорят, что бог их Иисус Христос, сарацины – Мухаммед, иудеи – Моисей, идолопоклонники – Согомом-баркан (Шакьямуни-бурхан, то есть Будда Гаутама – В.А.), первый бог идолов (буддистов – В.А.). Я молюсь, и почитаю всех четырех, дабы тот из них, кто на небе старший воистину, помогал мне».

И сокрушенно добавляет:

«Если бы папа (римский – В.А.)…прислал сюда (в Ханбалык – В.А.) способных проповедников, великий хан обратился бы в христианство, потому что, несомненно, он этого желал».

Тем не менее, Хубилай-хан, вне всякого сомнения, откровенно благоволил христианам, пользовавшимся при его дворе большим влиянием. Так, например, секретарем монгольского посольства, направленного в 1280 году Хубилаем (ставшим к тому времени не только кааном Великого Монгольского Улуса, но и императором Китая, основав новую китайскую династию Юань) в Чипангу, или Чипунгу (Японию), с целью привести это островное государство к покорности своей власти, был христианин-уйгур, казненный, вместе со своими спутниками, японскими самураями свирепого сиккэна (регента при сёгуне, являвшемся, в свою очередь, официальным регентом при практически лишенном политической власти тэнно, или микадо – японском императоре) Токимунэ. Среди останков воинов экспедиционного корпуса, направленного Хубилай-ханом, разгневанным убийством своих послов, в 1281 году на остров Кюсю и разбитого японцами (не без помощи «божественного ветра» Камикадзе, потопившего корабли татаро-монгольско-китайско-корейско-го десанта и отрезавшего их тем самым от материка – именно в честь этого «божественного ветра», спасшего, по воле небес, Японию, от иноземного вторжения получили почетное прозвище «камикадзе» знаменитые японские летчики-смертники последних месяцев Второй Мировой войны!), был найден стальной, украшенный серебряным крестом, шлем монгольского военачальника (очевидно, христианина). Плано Карпини упоминает трех высокопоставленных чиновников («ханских нотариев») при дворе Великого хана, являвшихся уйгурами-христианами. А в записках другого «франка» – фламандского монаха-минорита Вильгельма Рубруквиса (Рубрука или Рюисбрэка), направленного в ставку Великого хана, но уже не папским престолом, а королем Франции Людовиком IX (об этом посольстве у нас еще пойдет речь далее), указывается, что хан Сартак (сын Бату-хана, или, по-русски, Батыя), и секретарь хана Койяк, были христианами, принадлежавшими к Церкви Востока (то есть несторианами).

Несторианами именовались последователи особого восточно-христианского вероучения, основанного Константинопольским Патриархом Несторием (умершим в 450 году Христианской эры), отлученным от православной Церкви за ересь на Третьем Вселенском Эфесском соборе 431 года. По учению Нестория, «во Христе следовало разделять человеческую и Божественную природу», ибо он считал Иисуса «лишь человеком, ставшим Богом»; вследствие этого Несторий дерзал отказывать Пресвятой Деве Марии в наименовании Богородицы, именуя ее лишь «Христородицей». В настоящее время последователями несторианского вероучения, некогда весьма широко распространенного, являются малочисленные сирийцы-айсоры, безо всяких оснований считающие себя потомками древних ассирийцев, являющиеся в действительности потомками древних арамеев и проживающие, главным образом, в Северном Ираке.

На христианском Западе сразу же осознали значение татаро-монгольского фактора для развития событий в тогдашнем мире. Римские папы пытались через миссионеров оказывать влияние на завоевателей мира. Но и светские христианские государи стремились, путем заключения союза с татаро-монголами против исламских государств, добиться облегчения положения Святой Земли, которую все еще надеялись отвоевать у сарацин. Именно поэтому и папа римский Иннокентий IV и король Людовик IX Французский, начиная с 1245 года, несколько раз пытались через миссионеров из монашеских орденов доминиканцев и миноритов установить контакты с повелителем монголов. При этом послы, помимо дипломатических и религиозных поручений, естественно, получали и специальные задания в области разведки.

Почему же «франкские» крестоносцы, короли и папы связывали с пришельцами из далекой Центральной Азии надежды на возможность сокрушить в союзе с ними мусульман?

Поводом к этим (как вскоре оказалось, тщетным) надеждам послужило событие, происшедшее в Средней Азии еще в середине XII века. В 1141 году войска самого могущественного из тогдашних среднеазиатских мусульманских правителей, турка-сельджука, султана Санджара (1118–1157), вошедшего в историю под именем «последнего Великого Сельджука» и похороненного в городе Мерве (Афганистан), были разгромлены севернее Самарканда кара-китаями (именуемыми также каракиданями, или просто киданями).

Кара-китаи, выходцы из Южной Маньчжурии, родственные по языку современным тунгусам (эвенам или эвенкам), а также нанайцам, еще в VIII-X веках основали в Восточной Азии обширное государство, именовавшееся в китайских летописях «империей Ляо» или «Великим Ляо», которое подчинило себе к концу Х века всю Маньчжурию, Северный и Центральный Китай до реки Янцзы и монгольские степи Центральной Азии. В начале XII века Империя Ляо была разгромлена китайцами, вступившими для этого в союз с чжурчжэнями, другой народностью тунгусско– (эвено-) маньчжурского корня.

Вытесненные китайцами и чжурчжэнями из Восточной Азии и Монголии, кара-китаи захватили территорию между Монгольским Алтаем и хребтом Алтын-Таг, проникли через горные проходы в Центральный и Западный Тянь-Шань, в прибалхашские степи, в бассейн Сырдарьи, и, разбив, как говорилось выше, в 1141 году мусульманские войска «последнего Великого Сельджука», раздвинули свои владения до Амударьи. Так к середине XII века в Средней Азии и на западе Центральной Азии возникло огромное кара-китайское государство Китань или Кара-Кидань (Кара-Китайская империя) во главе с «гурханами», слухи о котором распространились по всей Азии.

Кара-китаи не были мусульманами. В то же время не существует никаких достоверных доказательств того, что они были христианами, что среди них имелись более-менее многочисленные или влиятельные группы христиан, или, что хотя бы один из киданьских правителей-гурханов в середине XII века принял христианство. Во всяком случае, Елю(й)-Чуцай, потомок киданьской династии Великого Ляо, знаменитый «премьер-министр» Чингиз-хана, судя по описаниям, был полностью китаизированным конфуцианцем, не сохранившим в себе ничего специфически кара-киданьского. Но западно-азиатские христиане смешивали кара-китаев с караитами (кераитами) – монгольским племенем, чьи правители за несколько десятков лет до победы кара-китаев над сельджуками под Самаркандом действительно приняли христианство несторианского толка. Сходство между ними и, соответственно, путаница, усугублялись еще и тем, что христиане-караиты в XIII веке покорили кара-китаев и основали на кара-китайской территории свое собственное государство, в свою очередь, покоренное Чингиз-ханом (так что – увы! – ошибался любимый военный историк наших детских лет генерал-майор Е.И. Разин, утверждавший во втором томе своей «Истории военного искусства», что монголы Чингиз-хана до начала похода на империю Нючжей, то есть Северную Китайскую, а точнее – чжурчжэньскую – империю Цзинь-Кинь, покорили Кара-Китайскую империю; в действительности последняя к моменту монгольского нашествия уже давно была покорена несторианами-караитами).