Валентина, восторженно засмеявшись, прижалась к нему обнаженным телом.

– И ты им скажешь?

В глазах Видала загорелось пламя.

– Ах ты бессовестная распутница, – пробормотал он и притянул ее к себе, лаская точеные бедра и ягодицы.

– Не настолько бесстыдная, чтобы забыть о завтраке, – по-прежнему смеясь, объявила Валентина и, прикусив мочку его уха, соскользнула с постели, натянула смятый пеньюар как раз в ту минуту, когда постучал официант.

Видал сел на постели, скрестив ноги, а Валентина встала рядом на колени. Пробка от шампанского взлетела к потолку. Вино было ледяным и невероятно вкусным, совсем не выдохшимся, каким казалось вчера вечером.

– Думаю, – решила Валентина, откусывая кусочек тоста с икрой, – мне все-таки придется разорвать помолвку.

– И побыстрее, – кивнул он, слизывая золотистые капельки с ее груди.

– А ты? – спросила она, кладя голову ему на плечо. – Сколько времени тебе понадобится, чтобы вновь стать холостым?

Бокал Видала замер в воздухе. После долгого молчания он чуть резче, чем следовало, ответил:

– Я не собираюсь разводиться, Валентина. Радость в глазах девушки померкла.

– Но ты любишь меня! Я знаю это! Ты легко можешь получить развод!

– Нет!

Бронзовое от загара лицо внезапно окаменело и стало жестким.

– Я безумно люблю тебя, но не стану разводиться. – И с неподдельной мукой в голосе добавил, ставя бокал на стол и сжимая руку девушки: – Я никогда не смогу жениться на тебе, Валентина.

В первое мгновение она просто не поверила Видалу, но наконец чудовищный смысл его слов дошел до нее, и Валентина отпрянула, судорожно вздрагивая.

– Не понимаю… Мы любим друг друга. И должны быть вместе…

Видал не пошевелился, не протянул ей руку.

– Я женат, Валентина. У меня обязанности по отношению к жене. Она во мне нуждается.

Горькая обида и разочарование обожгли душу девушки, словно кислотой.

– Ты нужен мне! – с тоской вскрикнула она, не сдержавшись. – Я люблю тебя! Всегда любила! И всегда буду любить. Но я не смогу быть твоей любовницей, если ты останешься с женой!

Видал медленно встал и потянулся за рубашкой.

– Моя жена больна, – тихо, отчетливо ответил он. – Я не могу ее покинуть, Валентина. Пожалуйста, не требуй этого от меня.

– Но ей станет лучше!

Валентина бросилась перед ним на колени. Взгляд девушки на миг загорелся безумной надеждой. Значит, дело не в том, что он недостаточно любит ее! Несмотря на внешнее равнодушие, холодность и временами даже жестокость, Видал – человек чести.

– И тогда мы сможем пожениться! О, пожалуйста, Видал! Я не смогу жить, зная, что нам никогда не удастся быть вместе!

Солнечный луч падал на пол за спиной девушки, окружая золотистым нимбом темные волосы. Видал осторожно приподнял ее подбородок.

– Как бы нам ни приходилось худо, Валентина, вместе мы сумеем все вынести.

Надежду постепенно вытеснял страх, которому Валентина не могла пока подобрать названия. Впервые она поняла, что глубокие морщины в уголках рта Видала прорезаны годами страданий.

– Все настолько плохо? – прошептала она, умоляя взглядом ободрить ее и утешить. Возродить надежду. Сделать так, чтобы все было как раньше. Но Видал за эти мгновения, казалось, состарился на несколько лет.

– Да, – тихо выдохнул он. – Настолько.

Их взгляды встретились, и Валентина поняла, что о принятии каких-то окончательных решений не может быть и речи. Все уже решено давным-давно, когда она появилась на съемках «Черных рыцарей» и даже не знала его имени.

– Тогда мы больше не станем говорить об этом, – с разрывающей сердце простотой сказала она. – Только будем любить друг друга, пока живы.

Видал поднял ее на ноги, притянул к себе, прильнул к губам исступленным поцелуем, твердо зная, что отныне найдет поддержку и опору в том неиссякаемом источнике внутренней силы, которым обладала Валентина. По отношению к Кариане Видал не испытывал ни малейших угрызений совести – он ни в чем не виноват. Их интимной жизни давно не существует. Кариана потребовала, чтобы муж остался с ней, оберегал и защищал, и Видал сдержит слово.

Валентина наконец немного отстранилась, и оба взглянули друг на друга, отчетливо сознавая, что связаны не мимолетным романом, а обетом пожизненной верности. Всего за одно ясное, солнечное утро Валентина превратилась из девушки в женщину. Любящую и любимую.

– Студия! – внезапно вспомнила она, смеясь. – Еще есть время не дать Рогану напиться до бесчувствия! Мы могли бы, по крайней мере сегодня, закончить сцену между Генрихом и Суффолком!

Видал посмотрел на часы и бросился одеваться. Остается надеяться, что Гаррису удастся все держать под контролем. Если поторопиться, они еще успеют сегодня inn немало отснять!

Поспешно выбирая белье, платье и туфли, Валентина наблюдала, как перекатываются бугры мышц под загорелой кожей Видала, натягивавшего сорочку. Брюки облегают мощные бедра, пояс подхватывает тонкую талию.

– Готова? – спросил он, лишь только Валентина расчесала спутавшиеся волосы.

Она кивнула.

– Прекрасно. Посмотрим, сумеем ли мы с такой скоростью выгнать Тенанта на площадку.

Он поднял трубку, попросил соединить его с городом и быстро набрал номер особняка Рогана.

Валентина, естественно, не могла слышать, что отвечает актер, но представляла, какой ужас охватил его при резких словах Видала:

– Я немедленно уезжаю на студию и ожидаю, что вы встретите меня на площадке, иначе больше в этом фильме вам не сниматься.

И не вслушиваясь в пространные объяснения, Видал бросил трубку.

– Не меньше десяти минут у него есть, – кивнул он, сжав руку Валентины. – Думаешь, он успеет?

– Надеюсь! – прокричала она на ходу, стараясь не отстать от бегущего Видала. – Он на все способен, если захочет.

– Но сегодня на него свалилось сразу все – жестокое похмелье, разрыв помолвки и тумаки, которыми я его наградил, когда выбрасывал за дверь, – сухо напомнил Видал, усаживая Валентину на заднее сиденье «роллс-ройса».

– Считаешь, он тяжело воспримет это? – с тревогой спросила Валентина, когда автомобиль выехал с обсаженной рододендронами аллеи на бульвар Сансет.

– Единственное, что тяжело воспринимает Роган, – это уничтожающие рецензии в прессе, – ухмыльнулся Видал. – Не волнуйся за нашего неотразимого красавчика. Он выживет.

Очутившись на студии, Валентина постаралась как можно быстрее загримироваться и побывать у парикмахера и костюмера. На площадке ее встретили любопытными взглядами и тихим перешептыванием. Девушка улыбнулась. Пусть думают что хотят. Все, чего она ждала, о чем мечтала, сбылось. Видал любит ее. Они никогда не расстанутся, никогда не разлучатся, ни духовно, ни физически.