К тому же Тор намерен вернуться к себе на север. Он твердит об этом все время, хотя живет в Ранкоффе уже третий месяц. Обрадуется ли он необходимости жениться на Анне из-за ребенка, вряд ли этот подневольный союз принесет им счастье. Конечно, Манро согласится на их брак, чтобы спасти ее честь, но что он подумает о своем сыне? А вдруг он подошлет к Тору убийц, чтобы сделать ее вдовой? У горцев свои понятия о чести, и здешняя земля видала и не такие жестокости!

Анна почувствовала, как на глаза навернулись слезы отчаяния. Как же быть? Она уже устала все время размышлять об этом. Подумать только, всего каких-то пару месяцев назад она была вполне довольна своей жизнью! А теперь ее благополучию пришел конец.

Дверь в часовню отворилась, и Анна торопливо вытерла слезы. По каменному полу звонко простучали две пары Детских башмачков.

– Ага, вот ты где! – воскликнула Джудит, поравнявшись со скамьей, на которой сидела Анна. Лия не отставала от сестры ни на шаг. – Маме плохо, она прилегла, – сообщила девочка. – Ты не могла бы прийти к ней?

Анна поднялась со скамьи. Она была рада отвлечься от грустных мыслей.

– Когда ей стало плохо? – спросила Анна, когда они вышли из часовни.

– Только что.

Все то время, что Анна знала Элен, та страдала от внезапных приступов головной боли. Эти приступы укладывали Элен в постель не реже чем раз в месяц. Скорее всего они были каким-то образом связаны с женскими недомоганиями. Обычно боль стихала сама собой, когда у Элен начинались месячные, и совершенно не беспокоила ее в те месяцы, когда она была беременна.

Взяв девочек за руки, Анна зашагала к замку, стараясь не очень торопиться, чтобы не встревожить Лию и Джудит. В свое время Элен сказала ей, что не стоит пугать дочерей понапрасну и уж тем более внушать им мысль о том, что эти приступы – нечто плохое или постыдное. В конце концов, кто даст гарантию, что однажды нечто похожее не случится с Лией или Джудит?

– Давайте-ка по пути прихватим кувшин с холодной водой и тряпку для компрессов, чтобы положить вашей маме на лоб, – предложила Анна. – Мы будем сидеть возле нее тихо, как мышки, и шить платья куклам!

– Ши-ить… – заныла Лия. – Мама говорит, что я шью во-ро-тительно! Терпеть не могу шитье!

– Если ты и правда шьешь так «отвратительно», тем более следует заниматься этим как можно чаще, – наставляла девочку Анна. Троица уже пересекла луг и приближалась к подъемному мосту, ведущему в замок. – Рано или поздно вы вырастете и из девочек превратитесь в настоящих леди, хозяек собственных замков. А какая же ты хозяйка, если не умеешь шить?

Но Джудит вдруг встала как вкопанная и, скрестив руки на груди, произнесла:

– Не хочу я быть такой леди, которая только и делает, что сидит и шьет! Не хочу и не буду!

Анна на минуту опешила. Она впервые видела эту обычно молчаливую и скромную девочку такой строптивой. Малышке едва исполнилось пять лет, но она уже вполне усвоила и голос, и интонации своей матери.

– Не хочешь?

– Не хочу! – Джудит даже притопнула ножкой. – Я буду носить папину тунику и ездить верхом, как моя мама!

Тут Лия решила прийти на помощь младшей сестре и что-то подсказала ей на ухо.

– Да, а еще я выйду замуж за Тора… или Финна… или Олафа! – с гордым видом закончила Джудит.

Услышав это, Анна не выдержала и расхохоталась. Она уже предвкушала, как позабавит Элен, рассказав ей о столь далеко идущих планах ее младшей дочери. Джудит, хотя и была тихоней, тоже пошла характером в мать, как и Лия.

– Ну, у вас еще будет время решить, как вы будете одеваться и за кого выйдете замуж. – Она легонько подтолкнула девочек к двери, ведущей в жилую башню. – Лучше постарайтесь вспомнить, куда вы в последний раз забросили свои корзинки с рукоделием!

Спрятавшись за углом конюшни, Тор наблюдал, как Анна с девочками пересекла внутренний двор Данблейна и скрылась в жилой башне.

Его так и подмывало отправиться следом, чтобы поговорить с Анной, хотя бы перекинуться парой слов. Тор твердо держал слово, данное ей на следующий день после той ночи на берегу, когда они говорили в последний раз. Ни словом, ни жестом он не выдал их тайны. Но ему хотелось, чтобы Анна понимала истинную причину такого поведения. Он таился вовсе не потому, что охладел к ней, а потому, что знал: он ей не пара.

Тор глухо застонал. В последние дни он совсем обезумел от тоски: не мог ни спать, ни есть. Он разрывался между тем, что должен был сделать – то есть получить деньги и убраться восвояси, – и желанием остаться в Шотландии и начать новую жизнь. Его приковала к этим горам не только Анна. Он успел привязаться к Манро. И к Элен, и к своим сводным сестрам. Тор больше не мог оставаться равнодушным и делать вид, будто его совершенно не волнует ни эта земля с ее горами и пустошами, ни морской берег. Узы, связавшие его с Шотландией, оказались на диво крепкими, и разорвать их было непросто.

Он даже не ожидал, что нелюдимые и грубые горцы так скоро завоюют его сердце и станут ему ближе, чем прежние собратья по оружию, оставшиеся на севере.

– Ступайте наверх! – донесся до него звонкий голос Анны. – Я скоро к вам приду!

Тор прижался к стене конюшни, весь обратившись в слух. Ему достаточно было услышать ее голос, чтобы все внутри замерло в какой-то неясной тоске. Вероятно, эта земля наделила шотландских женщин такими чарами, перед которыми не устоит ни один мужчина!

– Я на минуту загляну на кухню и сразу же поднимусь к вам! – снова послышался голос Анны. – Джудит, хватит ныть! Марш наверх, и сейчас же разыщи свою корзинку!.. А зачем ты отдала свою вышивку на подстилку щенку? Ничего, возьмешь еще один кусок ткани и начнешь все заново!

Старая кухня находилась в подвале жилой башни, но количество людей в замке увеличивалось, она уже стала мала. Манро выстроил новое, более просторное помещение, сообщавшееся с главным залом, однако попасть туда можно было, только пройдя через крепостной двор.

Анна скорым шагом прошла мимо конюшни, не заметив Тора. А он, оглядевшись вокруг и убедившись, что их никто не видит, двинулся за ней, стараясь держаться на расстоянии. В кухню Тор заходить не стал, а спрятался в коридоре.

Наконец Анна появилась, держа в одной руке кувшин, а в другой полотенце; столкнувшись с Тором, она от неожиданности охнула, а потом пролепетала:

– Тор…

– Анна, – произнес он, подавшись всем телом вперед.

– Я… Элен свалилась с головной болью. И теперь мы с девочками…

– Анна, выслушай меня! Я вовсе не хотел тебя пугать…

– А разве я испугалась? – возразила она, стараясь побороть смущение. – Я… я просто не ожидала увидеть тебя… в таком месте.

Кувшин с водой был довольно тяжелым, и она перехватила его другой рукой.

– Я просто хотел тебе кое-что сказать. – Тор тяжело вздохнул и потупился. – Я хотел сказать, что держусь на расстоянии только потому, что ты сама меня об этом просила. Только по этой причине! – поспешил добавить он и с тоской посмотрел на Анну.