Почему–то все в аду заставляет госпожу Ангела рыдать. Надо вытереть щеки и отвлечься. А вот и повод.

Глава 4.7 Бал Сатаны

Я прислушалась. Огромный зал медленно наполнялся ритмичным стуком барабанов, который коварно подбирался исподволь, со всех сторон, окружая и заманивая в свои сети. Отличная акустика позволяла ему заползать прямо в уши, заставляя сердце пульсировать в том же темпе, проникать под кожу и разливаться там обжигающими волнами.

На пространство перед черепом–Троном выскользнули из игры сумрака и золотого света пятеро босоногих девушек с длинными распущенными волосами. Невесомые одеяния из двух тончайших полотнищ белого цвета держались на них только благодаря яркой зеленой пряжке на плече и тонкому ремешку из колокольчиков, что перехватывал узкие талии.

Роскошные красавцы–демоны, одетые лишь в полупрозрачные шаровары, окружили их широким полукругом, отбивая ритм на небольших барабанах, прикрепленных к поясу, и покачиваясь им в такт. Их своеобразное хрипловатое мурлыканье донельзя удачно вплелось в адскую музыку. Пока я к неудовольствию Драгана, что уже хмурился, разглядывала «барабанщиков», в центре появилась довольно объемная чаша, в которой оранжевым клубком свернулся спящий огонь.

Но когда девушки преклонили перед ним колени, он проснулся. Зашипев, пламя вспыхнуло, осветив их лица с закрытыми глазами, и руки, протянутые к чаше. Подрагивая всем телом в такт ритму, что задавали демоны, танцовщицы походили на жриц, впавших в транс во время отправления языческого ритуала. Приподнимаясь и слегка покачиваясь, они вплели в эту вакханалию нежный перезвон весенней капели своих колокольчиков на талии.

Улыбаясь, одна из них, миниатюрная, рыжеволосая, вскочила на ноги. Пламя в чаше потянулось к ней. Она рассмеялась и начала танцевать. Каждый миллиметр ее тела двигался в такт ускоряющемуся ритму барабанного боя. Огонь скользнул за бортик чаши и оплел ее пальчики, поманившие его за собой. Разгораясь все сильнее, он перетек на ее плечи, талию и ноги, не причиняя вреда.

Девушка не танцевала, она дышала пламенем, стала им, слилась с этой первозданной стихией, без остатка отдалась ему как любовнику, готовая вспыхнуть и сгореть, за мгновение обратившись в пепел. И потому он бережно обнял ее, поглаживая и покрывая поцелуями кожу, вплелся в ее волосы огненными лентами и заставил колокольчики на талии выпевать восхитительную мелодию.

Их слияние было прекрасно. Тело юной танцовщицы билось в экстазе, растворившись в безумствующем ритме барабанов. Закружившись, взметнув в воздух мириады искр, девушка и пламя вспыхнули, как любовники, одновременно достигшие высшей точки наслаждения. Вскрикнув, она упала без чувств.

Некоторое время в зале стояла полнейшая тишина. Глянув на Трон, я обнаружила, что он пуст. Талант этой рыжеволосой малышки не оставил равнодушным даже Люцифера. Да, вот он, стоит в паре метров от меня и весьма однозначно смотрит на танцовщицу.

Рядом с ним жгучая брюнетка, совершенное тело которой в соответствии с последними веяниями адской моды обвивают тонкие черные полоски чешуи Императора Владык суши. Это «платье» – подарок хозяина преисподней в честь первых рожек их сына – доложили вибриссы.

Я с трудом подавила тошноту и, попытавшись за что–то зацепиться, начала думать о том, сколько времени ушло, чтобы нанести на тело брюнетки все те узоры, которыми оно покрыто – тончайшая роспись золотом по черному фону явно заставила ее не один час простоять обнаженной перед мастерами–демонами.

– Твои девочки сумели меня удивить, Фафнира. – Изогнув бровь, негромко сказал Люцифер и отошел от нее, кинув напоследок взгляд на встающую танцовщицу.

Мать виновника торжества промолчала, стиснув зубы. Что–то мне подсказывало, что интерес хозяина преисподней к рыжеволосой малышке ее совсем не радует.

А сама девушка, бледная, перепуганная, тяжело дыша оглядывалась по сторонам с таким видом, будто понятия не имела, как здесь оказалась, и что вообще произошло. Обхватив себя руками, она посмотрела на четырех танцовщиц, что явно не питали дружеских чувств к нахалке, которая отвлекла на себя все внимание.

Я ахнула – так это действительно был экспромт! Малышка попросту «задвинула в угол» приму, что буравит сейчас рыжеволосую соперницу черными бездонными глазами, полыхающими ненавистью!

Осознав, что натворила, бедняга съежилась и пятилась назад, словно взгляд черноокой кинжалом упирался ей в грудь, пока не прижалась спиной к стене. Всхлипнув, она подпрыгнула и, как перепуганный суслик, дала деру – только пятки засверкали.

– Идем, – со вздохом сказала я Горану.

– Спасать? – он обреченно кивнул.

– Ага.

Глава 4.8 Бал Сатаны

– Эта дерзкая девица совсем оборзела! – раздраженный женский голос заставил нас с Драганом замереть. Юную танцовщицу мы так и не нашли, зато заблудились в лабиринте жилых помещений дворца. И кажется, вторглись в личные покои Фафниры.

– Подожди, обсудим с твоим отцом. –  Это нынешняя, как я понимаю, фаворитка Люцифера. – А вот и он.

Черт, шаги! Я притянула мужа к себе и отступила к стене. Вышитые золотом голубые занавеси колыхнулись океанской волной и надежно укрыли нас от чужих взглядов. Прижав меня к стене, Горан полыхнул глазами и бессовестно облапал, начав целовать. В крови яростным торнадо взметнулось желание. Удержать стон удалось лишь чудом.– Ты… ты… – прошипела мисс Хайд, пытаясь оттолкнуть его. – Мы здесь не за этим!

– Я – за этим! – промурлыкал хорват, обжигая губами мою шею. – А ты не отвлекайся и спасай мир!

– Драган! – я едва успела перехватить его руку, прежде чем она нырнула мне в трусики. – Угомонись! В следующий раз в отеле оставлю!

– Злая Кара Господа! – недовольно пробурчал он.

– Тихо! – осторожно отодвинув полотно занавесей, я увидела Фафниру, черноокую приму, которую затмила рыжеволосая танцовщица, и мужчину с длинными седыми волосами, стоявшего к нам спиной. Почему он кажется мне знакомым?

– Она не имела права просить огонь! – капризно протянула прима.

– Но он признал ее. – Отметил мужчина. – Все это видели.

– Отец! – возмущенная девушка топнула с досады. Бездонные черные глаза наполнились слезами. – Эта низшая…

– Довольно! – властно отрезал он. – Она уже освоила все то, чему ты училась с детства! Надо было больше работать, а не…

– Маэстро, оставьте нас! – перебила Фафнира.

– Как пожелаете, госпожа. – Мужчина склонил голову и быстрыми шагами покинул покои. Демоница проводила его глазами и обняла плачущую танцовщицу.

– Успокойся, сладкая моя, я разберусь с этой мерзавкой. – Нежно проворковала Фафнира, поглаживая ее вздрагивающие плечи. – Она пожалеет о своей дерзости!

– Госпожа! – уже улыбаясь,