Кто-то произнес слово: «Скоттсборо». Так называлась деревушка на автостраде, до которой хотел добраться Прайс, и он попросил остановить машину.

Грузовик ушел дальше в темноту, увозя американских джимми к английским девочкам в соседнем городке, а Гарольд Прайс зашагал к окраинным домикам Скоттсборо. Сейчас он найдет здесь автомобиль и спокойно отправится на север.

Прайс размышлял о предстоящей встрече. Почему бы, в самом деле, англичанам не пойти ему на уступки? Ведь все равно им не устоять! В 1941 году они считали, что в области атомных исследований Англия идет впереди США: лорд Резерфорд работал над строением атома, Джеймс Чедвик обнаружил нейтроны, без которых немыслимо получение атомной энергии. К сентябрю 1941 года кабинет министров утвердил проект работ по производству атомной бомбы… Американцы в то время определенно отставали. Но положение вскоре изменилось: Черчилль испугался, что однажды Гитлер выбросит на Британские острова десанты с моря и с воздуха, и стал готовить чемоданы к переезду правительства через океан, в Канаду. Страх Черчилля перед Гитлером положил конец работе англичан над получением атомной энергии, документы, оборудование и даже специалисты были направлены в Соединенные Штаты.

Вспоминая сейчас об этом, Гарольд Прайс не мог удержаться от самодовольной улыбки: англичане так хотели знать, над чем в Соединенных Штатах работают их ученые, каковы результаты их работы! Но, черт побери, это же военная тайна, сообщить которую кому бы то ни было американцы решительно отказались. Тресты Моргана и Дюпона быстро договорились со своими старыми друзьями, английскими фирмами, которым когда-то было поручено заниматься развитием атомной промышленности. Одной из двух английских фирм, легко уступивших натиску американцев, был Имперский химический греет, с руководителями которого Гарольду Прайсу и предстояло вести теперь переговоры по поводу дьявольски необходимых ему черных песков, которые пока что без всякого толку лежат где-то в далекой Индии. Впрочем, Прайс хорошо понимал, что договориться все же, пожалуй, будет не очень просто – обстановка после войны изменилась, англичане построили у себя завод для получения очищенного урана, создали в Харуэлле научно-исследовательский центр и пустили там в ход два атомных котла, построили большие циклотроны для опытных работ. Больше того, англичане создали полигон для испытания своего собственного атомного оружия на необитаемых островах Монте-Белло, у западного побережья Австралии, как раз напротив расположенного в пустынной части австралийского материка гигантского полигона, на котором они проводят испытания реактивного оружия. Да, беседа предстояла нелегкая!

Кто-то тронул Прайса за локоть. Он быстро обернулся. Перед ним стоял одетый в штатское человек. Что-то знакомое было в его движениях, манере держать голову, в жестах…

– Вас просит к себе один джентльмен, сэр, – сказал человек в штатском. – Прошу следовать за мной.

– Меня? – спросил Прайс с удивлением.

– Именно вас, мистер Прайс, – подтвердил незнакомец и пошел вперед. Прайс последовал за ним.

Они миновали несколько домов и остановились у входа в одно из зданий.

По знаку незнакомца Прайс, толкнув дверь, вошел в просторную комнату. Навстречу ему из-за стола поднялся седоватый человек с подстриженными щеточкой усиками и внимательными глазами. При одном взгляде на него Гарольд Прайс отпрянул, как ужаленный.

– Харвуд! – выдохнул он с негодованием. Черт побери, этот разведчик занимается рискованным делом, устраивая, да еще столь демонстративно, слежку за ним, за одним из тех, от кого зависят его, Харвуда, судьба и карьера. При одной мысли о том, что весь маскарад, на который ему пришлось пойти во время этого последнего визита в Англию, оказался ни к чему. Прайс-младший затрясся от приступа бешенства.

Но Харвуд сохранял полное спокойствие.

– Прошу к столу, – произнес он не особенно любезно. – Подкрепитесь кофе с виски. Автомобиль ждет вас.

Прайс, не снимая пальто, тяжело опустился в кресло и поднял на собеседника свои тусклые глаза, округлившиеся от гнева. Он молчал.

Харвуд рассмеялся.

– С вами опасно иметь дело, мистер Прайс, – сказал он. – Но ситуация сложилась так, что я, чтобы не порвать с «Интернэшнл Уран», вынужден был вмешаться…

– В чем дело? – спросил Прайс.

– Дело в том, что вы опоздали, сэр, – и Харвуд начал раскуривать трубку.

– Опоздал? – Прайс вскочил на ноги.

– Ваши конкуренты опередили вас, они уже на месте. Но не волнуйтесь, я принял меры, и пока они будут сидеть там в ожидании представителей Имперского химического треста, вы встретитесь с англичанами в другом месте, куда мне удалось затащить их. Они ждут вас.

Прайс облегченно вздохнул.

– Я приехал сюда по другим делам, – продолжал Харвуд, – но если бы вас опередили другие именно тогда, когда я нахожусь здесь, – это могло бы быть вами превратно понято и повлиять на мои отношения с концерном.

Гарольд Прайс издал какой-то утробный звук и вопросительно посмотрел на Харвуда.

– Я не мог рисковать появлением в Скалторпе, – сказал Харвуд, – это возбудило бы толки и… вы меня понимаете, сэр?

Прайс удовлетворенно мотнул головой.

Харвуд явно боялся тех, кому могла не понравиться услуга, оказанная им сегодня концерну Прайсов, – стало быть, никакого подвоха не существовало.

– Поэтому я оказался вынужденным сидеть вот здесь и ожидать вас, ведь миновать Скоттсборо вы никак не могли, – продолжал Харвуд.

– Я спешу, – и Прайс поднялся. Ни к кофе, ни к виски он так и не притронулся – ему все еще было не по себе и от мысли, что его перехитрили, и от того, что только Харвуду, постороннему для него человеку, он будет обязан встречей с нужными людьми из Имперского треста. К тому же можно не сомневаться, этот Харвуд предъявит к оплате солидный счет за оказанную им услугу, независимо от того, чем кончатся переговоры с англичанами.

– Тэдди, проводи мистера Прайса к машине, – приказал босс появившемуся на его зов человеку, в котором Гарольд узнал теперь секретаря Харвуда.

Сопровождаемый Тэдди, Прайс нашел неподалеку ожидавший его новый «Ролс-Ройс» и отправился по адресу, указанному ему Харвудом.

Харвуд не солгал, сказав Прайсу, что он оказался в этих краях по другому делу. Проводив Прайса, он уселся у стола и, вынув из бокового кармана небольшую записную книжку, открыл ее на букве «В». Сверху шифром было написано – «Вирус». Шифром Харвуд обозначал разведывательные, диверсионные или террористические операции на территории иностранных государств. Думая сейчас над операцией «Вирус», Харвуд в деталях вспоминал инструкции Уильяма Прайса Двадцатому и последние донесения Шервуда и Снэйка из Москвы. Пусть тайной Прайса будет суть задания Двадцатому, но за выполнение этого задания несет ответственность в первую очередь он, Харвуд. И хотя до осуществления «первого варианта» оставалось еще достаточно много времени, Харвуд все же решил перестраховаться и сделать новый ход, ввести в игру новую фигуру для того, чтобы спутать карты чекистам из КГБ, которые вздумали бы идти по следу засланного им в Советский Союз Двадцатого. Харвуд сидел сейчас над своим «Вирусом», как шахматист над шахматной доской, и чем больше он размышлял, тем больше в нем росла уверенность в том, что придуманный им новый ход обеспечит успех операции.