Макарова медленно кивнула и повернулась ко мне.

– А у тебя какой интерес? – спросила она. Мы уже непроизвольно перешли на «ты». – Тоже хочешь замуж? Случайно, не за этого самого Вовчика?

– У меня… э… роман с его начальником, – проблеяла я.

– А Ланкин сын взорвал начальнику Вовчика машину, – застрекотала Верка. – Ланкин брат взорвал вторую. Вот Ланке и приходится отрабатывать. И мне Ланка всегда готова помочь. Как и я ей. Близких подруг ни у меня, ни у нее больше нет. Поэтому всегда стоим друг за друга.

На губах Ольги впервые мелькнуло некое подобие улыбки. «А если нас сейчас прослушивают?» – в ужасе подумала я.

– И еще деньги, – решила добавить я. – Не исключаем, что кое-что поимеем с этого дела.

– Раз Афганец заинтересовался, – вставила Верка, – значит, пахнет бабками. Афганец – это и есть Ланкин хахаль, – пояснила подружка.

При упоминании Лешкиной клички Ольга встрепенулась и очень внимательно посмотрела на меня.

– В чем дело? – спросила я.

– А мы-то с девчонками гадали… – медленно произнесла Ольга.

Мы посмотрели на нее вопросительно.

«Радио» в тюрьмах и колониях всегда работает лучше, чем на воле, и информация распространяется очень быстро и доходит до адресата. Ольге сообщили, что к ней скоро приедут гонцы и ею почему-то заинтересовался сам Алексей Петрович Карташов, о котором было известно и за колючей проволокой. Ей также пояснили, что интерес Алексея Петровича обычно не предвещает ничего хорошего для того, кем он интересуется.

– В данном случае как раз наоборот, – попыталась успокоить я собеседницу.

– Значит, вы – его женщина, – Ольга посмотрела на меня новыми глазами.

Я молчала.

– И он послал сюда лично вас…

– Он не послал, а попросил съездить, – встряла Верка. – Ланочку не очень-то и пошлешь, если она не захочет ехать. Алексей Петрович с ней не первый день знаком, – Верка хмыкнула. – Знает, что Ланочка с родственниками может устроить. И я еще помогу.

– Так, давайте вернемся к нашим баранам, – предложила я, помня, что время свидания ограничено, несмотря на то что в его организации участвовал сам Афганец.

– А сколько вам лет? – спросила Ольга, продолжая меня разглядывать.

– Тридцать шесть, – ответила я, – но при чем тут мой возраст?

– Девчонки будут спрашивать, – улыбнулась Ольга. – Им всем будет интересно, какая вы.

Я кашлянула.

– По-моему, мы уже перешли на «ты», – напомнила Ольге.

– Да, но… У нас много говорят про Афганца… Вчера всю ночь говорили. Девчонки…

– Оля, время идет, – мягко напомнила я. – Нам нужно узнать про Ипполиту. Про то, что случилось с вами. Мы не обещаем, но сделаем все, чтобы помочь вам.

Ольга кивнула и заговорила.

Ее старший брат работал в строительной фирме Олега Макарова. Через него Ольга и познакомилась с мужем – на одной из вечеринок, которые часто устраивались строителями у кого-нибудь дома. Олег, как правило, появлялся без жены: она не любила его коллег. Те отвечали ей взаимной неприязнью. Сама Ольга в жизни долго не видела соперницу. Но старший брат и его друзья говорили: надменная сука.

Ольга стала встречаться с Олегом. Она ждала каждой встречи, как праздника, и всю себя отдавала любимому. Он признавался ей, что дома ему не хватает душевного тепла, что Ипполита вечно всем недовольна. Более того, она оказалась бесплодна. Ольга же, узнав об этом, решила родить Олегу ребенка. И в самом деле родила мальчика, удивительно похожего на отца. Макаров и так не сомневался в своем отцовстве и сразу же записал ребенка на свою фамилию.

– Но что держало его с Ипполитой? Почему он не ушел от нее? Деньги?

Ольга покачала головой.

– Нет. Олег всего добился сам. Он начинал с нуля, медленно шел наверх, раскручивался… Она чем-то его держала… Не знаю чем. Но не деньгами. И вообще, Олег очень легко относился к деньгам. Пришли-ушли. Но он повторял, что не может оставить Ипполиту. И чтобы я не рассчитывала на брак… Я уже смирилась с этой мыслью.

Ипполита обожала путешествовать, причем ее носило то в сельву Амазонки, то на Арабский Восток, где европейской женщине, в особенности блондинке, лучше не появляться. Более того, она обожала охоту. И вот однажды она попала в пасть крокодилу. «Бог шельму метит», – подумала Ольга.

Зеленая тварь изуродовала Ипполите лицо. Она перестала выходить из дома и еще больше обозлилась на весь мир, считая, что все виноваты в ее несчастье, кроме нее самой. «Нечего было по Африкам, Азиям и Южным Америкам шляться», – думала тогда Ольга. Ну какая нормальная женщина поедет охотиться на этих рептилий? Какая нормальная будет носиться по джунглям и прериям, выслеживать львов, тигров и на кого там еще охотилась Ипполита?

– Что она теперь будет делать? – спросила Ольга у любимого, когда он поведал ей о случившемся с его женой.

– Сидеть дома безвылазно, – отрезал Олег.

– Но ведь, наверное, можно сделать пластическую операцию, – робко сказала Ольга.

– Можно. Но откуда она возьмет деньги? – усмехнулся Олег.

– А разве ты?..

Ольга знала, что строительная фирма дает Олегу неплохой доход и он при желании вполне может позволить отправить жену к самому дорогому пластическому хирургу – ведь именно он оплачивал все эти выезды в сафари. Я как директор турфирмы могла прикинуть, сколько все это стоило… А еще лицензии на отстрел этих тигров и львов, разрешения на провоз оружия через границу…

Макаров твердо заявил, что денег жене не даст. Почему, отвечать отказался. Ольга больше не спрашивала, хотя ее и разбирало любопытство.

Но потом Ипполита получила наследство от родственницы, эмигрировавшей из России перед самой революцией. Прабабке (или ее родителям) удалось вывезти немалые ценности, потом она удачно вложила деньги. Часть предков Ипполиты осталась в России, она сама происходила от прабабкиного брата. Почему-то прабабка не любила своих прямых наследников. Что они там не поделили, ни Ольге, ни Макарову узнать не удалось. Прабабка выяснила, что у нее в России имеются родственники, и Ипполита даже с ней встречалась во время своих вояжей, о чем Олег узнал лишь после того, как жена получила наследство. То ли Ипполите удалось очаровать старуху, то ли они нашли что-то общее… Трудно сказать. Но Ипполита оказалась наследницей огромного состояния.

Первое, что она сделала, была пластическая операция.

Олег говорил любимой, что его жена стала еще краше, чем была раньше. Швейцарские хирурги не только вылепили ее заново: она помолодела, и теперь никто не мог дать ей ее истинный возраст.

По возвращении из Швейцарии она согласилась на развод.

– Я не могла понять, почему, – призналась Ольга. – Конечно, страшно обрадовалась, когда Олег пришел ко мне с вещами. Он все оставил ей, хотя мог бы и взять что-то себе – с таким-то богатством. Но он сказал: «Я заработаю».