После нескольких часов разговора они остались в клубе вдвоем. Слуги красноречиво прикрывали зевки ладонями.

Капитаны поднялись наверх вместе, и Роланд, взглянув на красивые напольные часы, сказала:

— Час не такой уж и поздний. Если вы не слишком устали, мы могли бы сыграть у меня в пикет.

Лоуренс уже так с ней освоился, что ничего дурного в этом не усмотрел. Когда он глубокой ночью возвращался к себе, ему встретился в коридоре слуга. Лишь тогда Лоуренс задумался о приличиях и почувствовал себя крайне неуютно. Но зло, если то было зло, уже свершилось. Лоуренс отогнал от себя все сомнения и наконец-то улегся в постель.

Он уже приобрел кое-какой опыт и утром не слишком удивился тому, что прошлая ночь не породила никаких сплетен. Во время завтрака капитан Роланд приветливо поздоровалась с ним, без малейшего смущения представила его своим лейтенантам, и они вместе вышли к драконам.

Пока Отчаянный расправлялся с собственным плотным завтраком. Лоуренс, улучив момент, сделал Данну и Коллинсу выговор за нескромное поведение. В его намерения не входило становиться блюстителем нравственности и проповедовать строгое целомудрие, но он не считал ханжеским убеждение в том, что старшие офицеры должны подавать молодежи хороший пример.

— Мне все равно, как вы проводите свое свободное время, однако незачем брать на себя роль сводников и навязывать кадетам и крыльманам свои взгляды на жизнь. — Двое мичманов, слушая его, переминались на месте. Данн даже, кажется, собрался возразить, но, встретив ледяной взгляд капитана, промолчал.

Закончив нотацию и отпустив их, Лоуренс вспомнил, что его собственное поведение прошлой ночью тоже было не совсем безупречным. Утешало лишь то, что Роланд — офицер и его товарищ, а не какая-нибудь продажная женщина; кроме того — и это самое главное — они не афишировали своих отношений прилюдно. Впрочем, этим резонам недоставало убедительности, и он рад был заняться делом. Эмили и еще двое курьеров уже стояли около Отчаянного с тяжелыми мешками флотской почты, накопившейся за долгое время.

Изоляции стоявших в оцеплении кораблей способствовала, как ни странно, сила британского флота. Помощь драконов им требовалась лишь в редких случаях, срочные депеши и провизию доставляли фрегаты, поэтому получить какие-то новости или личные письма почти не представлялось возможности. Французская эскадра в Бресте, числом в двадцать один корабль, не смела выступить против гораздо более искусных в морском деле британцев, а без поддержки с моря даже тяжелый дракон не рискнул бы спикировать на английское судно, где на мачтах всегда сидели стрелки, а на палубе ждали перечные пушки и гарпуны. Ночные драконы порой предпринимали атаку после наступления темноты, но стрелки и здесь показывали свое мастерство. В случае особо крупного ночного налета корабль всегда мог послать сигнал-вспышку собственным драконам, патрулирующим на севере.

Здоровых драконов из отряда Лили адмирал Лентон решил использовать в соответствии с насущными задачами каждого дня, что позволяло загрузить их работой и расширить район патрулирования. На сегодня Отчаянному с Нитидусом и Дульцией в качестве фланговых предписали следующий маршрут: следовать за звеном Эксидиума на первом отрезке, после чего оторваться и пройти над главной британской эскадрой, ныне стоящей близ острова Уэссан и блокирующей порт Брест. В задачу входила также доставка почты.

Благодаря холодной погоде тумана утром не было, море под безоблачным небом казалось темным, почти что черным. Лоуренс щурился от яркого света. Он охотно последовал бы примеру крыльманов и мичманов, натиравших черной краской нижние веки, но его в качестве командира их маленького звена вполне могли пригласить на борт к адмиралу лорду Гарднеру.

Ясный день сделал полет приятным, хотя все шло не слишком гладко, Воздушные потоки над морем стали непредсказуемыми, и Отчаянный, следуя какому-то врожденному инстинкту, все время нырял вверх и вниз, чтобы поймать ветер. После часового патрулирования капитан Роланд прощально махнула рукой, и Отчаянный, отклонившись на юг, прошел мимо Эксидиума. Солнце стояло почти прямо над головой, внизу блестел океан.

— Вижу впереди корабли, Лоуренс, — сказал Отчаянный около получаса спустя.

Капитан, заслоняясь рукой, навел подзорную трубу и разглядел вдали паруса.

— Корабли в поле зрения! — крикнул он экипажу, — Подайте опознавательный сигнал, мистер Тернер. — Сигнальщик стал подбирать флажки, обозначавшие их как британский отряд. Из-за необычной внешности Отчаянного это была не просто формальность.

Вскоре воздушный отряд заметили с моря, и головной корабль приветствовал их салютом из девяти орудий. Этот знак внимания, скорее всего ошибочный — ведь Отчаянный официально не считался ведущим драконом, — польстил Лоуренсу, и он приказал стрелкам дать ответный залп.

Быстрые стройные катера уже неслись к флагману за почтой. Большие линейные корабли приводились к северному ветру, удерживая позицию. Паруса сверкали на темной воде, на грот-мачтах реяли яркие флаги. Лоуренс, любуясь кораблями, подался вперед, насколько позволили его карабины.

— Сигнал с флагмана, сэр, — сообщил Тернер сразу же, как различил флажки. — Капитана приглашают на борт после посадки.

Лоуренс кивнул. Именно это он и предполагал.

— Дайте подтверждение, мистер Тернер. Мистер Грэнби, не сделать ли нам заход над южным крылом эскадры, пока они готовятся нас принять?

«Гиберния» и «Азенкур» спускали на воду плавучие платформы, чтобы затем соединить их и обеспечить драконам посадку. Маленький катер уже двигался между ними, собирая буксирные тросы, но Лоуренс знал по опыту, что эта операция займет какое-то время и кружащие вверху драконы ее не ускорят.

Когда они, облетев всю эскадру, вернулись назад, площадка уже ждала их.

— Низовые наверх, мистер Грэнби! — скомандовал Лоуренс, и те быстро вскарабкались на спину Отчаянного. Матросы поспешно покинули палубы кораблей, платформа качнулась и ушла вниз, но канаты держали на совесть. Отчаянный сел посередине, Нитидус и Дульция в противоположных углах. — Курьеры, почту! — Пакет адмиралу Гарднеру от адмирала Лентона Лоуренс взял с собой.

Он спустился в подошедший к платформе катер, а Роланд, Дайер и Морган стали передавать мешки с почтой в протянутые руки шести матросов. Лоуренс прошел на корму. Отчаянный в целях балансировки положил голову на край площадки у самого катера, и моряки чувствовали себя не слишком уютно.

— Я скоро, — сказал ему Лоуренс. — Если тебе что-то понадобится, скажи лейтенанту Грэнби.

— Скажу, но мне пока ничего не надо. — Команда катера всполошилась, когда он заговорил, и тут же добавил: — Только потом, если можно, я хочу поохотиться. По дороге я видел хороших крупных тупцов.

Изящное быстроходное суденышко доставило Лоуренса на «Гибернию» со скоростью, которую он раньше счел бы предельной. Теперь встречный бриз, бивший в лицо от бушприта, казался ему едва ощутимым.