Вид у Камиля был по прежнему возбужденный, а в глазах блестел шальной азарт.

Я посмотрела на то, что в его руках. И запротестовала.

— Камиль, пожалуйста, не надо…

— Надо, Ева, надо. Пора искоренять твою скромность. Я тебя научу быть со мной. Не бойся, малышка, это будет наш семейный секрет, — усмехнулся развратник.

У него в руках была продолговатая игрушка. Что то вроде тонкой пластиковой палочки с колечком на основании.

— Это анальная пробка, детка. Я хочу, чтоб ты пропиталась моей спермой. Походишь с ней до обеда. А потом прийдешь, и я ее вытащу и еще раз трахну тебя, — спокойно проговорил Камиль, — Ева, не зажимайся. Это прикольная штука, тебе понравится, — добавил он и медленно ввел мне в попу это приспособление для издевательств над скромными девушками.

— Нет. Нет. Даже не думай, больной извращенец, что я буду ходить с этой штуковиной…

Камиль меня не слушал. Шлепнул меня по попе, вгоняя анальную пробку глубже.

— Будешь брыкаться, еще вибратор в тебя всуну. Давай, сестренка, расслабься. Я научу тебя играть в постеле по моим правилам. Не стесняйся. Тебе ведь нравится, — со смешком говорил гад.

— Нет. Ты с ума сошел. Свихнулся. Вытащи из меня эту хрень…

— Ну ну, маленькая. Угомонись. Ты ведь снова течешь. Развратная лживая сучка. Уже представила снова как я тебя трахаю, — в подтверждение своих слов он провел по моим влажным губам промежности. Я невольно дернулась, — Да, решено. Походишь с пробкой до обеда, потом вернешься ко мне. И не вздумай вытащить ее сама! Я тебя накажу, — сурово добавил развратник и снова хлопнул меня по центру попы, чтоб я ощутила движение пробки внутри.

— Давай, Ева, одевайся и дуй на свое место. Мне надо работать. А то ты своей тугой задницей, теперь еще и с пробкой, все мысли заняла, — Камиль усмехнулся и встал. Поправил свою одежду.

Галантно подал мне мои вещи.

Гребанный извращенец интеллегент.

Развратный итальяшка, подлец!

Поток моих мысленных оскорблений был неиссякаемым. Штуковина в попе непритно давала о себе знать. А стыд от самого факта ее наличия во мне сковывал движения.

— Камиль, пожалуйста… — взмолилась я, утирая слезы. Мужчина подошел ко мне и обнял голые плечи. Прижал к себе руками. Начал гладить спину. Невиданная щедрая нежность от этого развращенного итальяшки смущала больше пробки в заднице.

Камиль поднял кверху мое лицо за подбородок и улыбнулся. Склонился и поцеловал меня. Его язык вероломно проник в мой рот. Поласкал меня изнутри, сплелся с моим. Камиль сладко причмокнул и отстранился. Сильнее сжал мою попу в ладонях, впечатывая в снова окрепшую ширинку.

— Сестренка, тебе стоит побыстрее свалить. Потому что я снова хочу тебя трахнуть, — он чуть наклонился и погладил пальцами меджу половинками попы, снова задевая крышку этой гребанной пробки. Я аж подпрыгнула.

— Огонь, Ева! В следующий раз еще вибратор в тебя вставлю. Только чтоб видеть, как ты себя уничтожаешь за невинное возбуждение. Так краснеешь прикольно. Давай шуруй отсюда, а то до завтра не разрешу вытаскивать пробку, — он чуть подтолкнул меня к вещам.

Я потерла глаза кулаками и, превозмогая стыд и позор, быстро оделась.

Ощущение инородного предмета во мне доставляло незначительный дискомфорт. А вот трусики казались слишком тесными и влажными.

Я действительно боялась признаться себе, что меня возбуждают эти развратные игры изобретательного Камиля. Слишком я привыкла жить зашоренно и забито. Не умела получать удовольствие, как должное. Не желала узнавать новые грани сексуальной жизни.

— Ева, иди нормально. А то все поймут, что у тебя в заднице пробка, — хохотнул Камиль, провожая меня взглядом.

— Надо тебе ее засунуть и посмотреть, как ты с ней час будешь ходить, — зло прошипела я.

— Я вообще то такой гейской херью не увлекаюсь, так что прости сестренка, это будет твоя игрушка, — он улыбнулся до ямочек, широко. Я на миг зависла, разглядывая его красивое лицо с чуть потемневшими от щетины щеками. Чего ж он такой гад?!

Я выдохнула и пошла на свое место.

Первой мыслью было зайти в туалет и вытащить эту хрень из себя. Не хотелось прогибаться под шальные идеи Камиля. Но помня его гнев и наказания, которые могут быть хуже безобидной пробки, я решила расслабиться и максимально забыть о ее существовании.

Вот только час с ней дался с трудом. Как я не сидела на кресле и на одном бедре и на другом, и уже чуть не на боку лежала. Все равно я чувствовала ее толчки в плоти. Меня это очень возбуждало. Трусы уже были мокрые насквозь. И к своему позору я заметила, что все время пялюсь на часы, чтоб побыстрее пойти к Камилю. Пусть вытащит ее скорее, а лучше — снова трахнет меня.

Камиль планомерно раскрепощал меня. Умело развращал и заполнял собой все мысли. Он добился того, что без вызова секретарши, я пошла к нему, ровно на шестьдесятой минуте моих страданий.

Я подошла к двери и дернула ручку. Заперто.

— Ева, перестань вламываться к боссу. Если ты с ним спишь, это не дает тебе право быть такой наглой, — осадила меня его секретарша. Я аж рот раскрыла от удивления. Тетка, имя которой я никак не могла запомнить и не хотела прочитать на бейджике, накажала на телефоне кнопку и громко оповестила о моем приходе.

— Пусть подождет в приемной, посидит на диване, — на последних словах Камиля мне почудился издевательский смешок.

Ну понятно, решил меня потомить, зная, что я уже вся стекла в трусы от его пошлой игрушки.

Я сидела, как на углях. Елозила попой по дивану. Секретарша периодически осуждающе на меня поглядывала. Мне хотелось пить. Но я не решалась встать. Наконец, спустя вечность, а по правде минут десять, Камиль открыл дверь и, внимательно разглядывая мои раскрасневшиеся щеки, показал жестом войти.

Я быстро прошмыгнула мимо него в кабинет.

Дошла до стола и начала судорожно снимать с себя штаны с трусами.

Камиль громко засмеялся, глядя на меня. Гад, весело ему!

— Вытаскивай немедленно это орудие пыток, придурок! — зашипела я.

Мужчина не торопясь, наслаждаясь моей ломкой, подошел ко мне сзади и погладил голою попу, коснулся лона. У меня аж искры из глаз посыпались. Боже, я такой возбужденной по моему в жизни никогда не была.

— Бля, Ева, у тебя потоп, ты в курсе?! — насмехался Камиль, — А еще обманывала, что тебе не нравится. У меня сестренка — развратная шлюшка. Давай, скажи, Ева. Попроси, чтоб я тебя трахнул. Только хорошо, чтоб я не передумал и не оставил тебя без сладкого и с пробкой до конца работы.

Я потеряла всякий стыд и разум. Вся кожа словно горела, требовала ласк мужчины. Я легла снова животом на стол, подставляя попу Камилю.

— Пожалуйста, Камиль, я хочу тебя. Трахни меня, — выдохнула я.