Седельная кобура и комплект для зарядки, вместе с набором пирита, тоже перешли в мое пользование.

Я, конечно, мог навскидку дать десяток рецептов мастеру, как усовершенствовать это оружие, перескочив через целую эпоху, но не стал этого делать.

Глупость с моей стороны? Нет. Убежден, что нет, и буду пользоваться своими знаниями очень осторожно впредь… Или даже вообще не применять.

Во-первых, не место и не время.

Во-вторых, совершеннейше убежден, что человечество развивается по строго утвержденному Господом Богом плану, и не мое дело вмешиваться в Божье произволение. Разве что очень осторожно и строго дозированными порциями, и желательно не форсировать создание новых образцов оружия. Не созрели люди пока. А для себя, строго для личного употребления, я эту ружбайку немного усовершенствую. А выполнит работы надежный человек, которого я сразу после этого и упокою… может быть… или нет… Короче, видно будет.

Отвалил за аркебузу в комплекте всего ливр, что несказанно удивило. Шнеппер, плюющийся пульками, стоил три с половиной, а почти полноценное огнестрельное оружие — в треть этой цены, даже еще дешевле. Но особо голову не стал ломать над этим казусом. Какая разница, мне же выгоднее.

Совсем собрался уходить — и опять мастер подкинул интереса. Жеребец мой, по воле случая, остался совсем без защиты, и я для него приобрел легкие, не турнирные, доспехи. Стеганые, с кольчужным подкладом: нагрудник, кринет, накрупник, вальтрап и пристегивающуюся к нему защиту боков. Все достаточно легкое и вполне способное защитить от стрелы. Только наголовник был посерьезнее и собран из щитков. К моему счастью, вся лошадиная амуниция оказалась довольно темного цвета и без аляповатых вышивок. Лишь по углам серебряные вензеля и окантовка.

Тук получил вариант попроще, без кольчужного подклада и без вышивки, просто простеганные в несколько слоев, с наполнением из пакли. А что? Эскудеро должен соответствовать кабальеро, но ни в коем случае не быть равным по пышности. На том и стоим.

А вот на обновки для лошадей пришлось раскошелиться. Все вместе обошлось мне в пятнадцать ливров. Недешево, но необходимо. В общем, денежки, добытые по пути, испарились. Но это не страшно. Есть еще увесистый мешок с конскими франками, доставшийся в наследство от бастарда, и два десятка дукатов от рыцаря, зарубленного мной в битве с отрядом де Монфокона. Пускай этого урода черти в аду жарят без передышки и с особой изобретательностью. Не рыцаря. Он как раз мне ничего плохого не сделал. А этого чертова барона. Так что деньги есть. Правда, надо еще сообразить, в каком соотношении эти дукаты ходят к франку. Но это несложно. Вряд ли сильно дешевле, золота в них вроде по весу столько же.

У Тука, когда я озвучил цену за покупки, чуть глаза из орбит не вылезли из-за моей расточительности, но с ценой шотландца немного примирило то, что он сам и его жеребец тоже получили обновки, к тому же я разрешил ему выбрать кинжал за мой счет. Но все равно он еще долго бурчал под нос, пока я не прикрикнул. Вот правду говорят в анекдотах, что шотландцы — народ прижимистый, если не жадноватый. Но я все равно доволен, все-таки он о моей мошне заботится. А то я могу мигом все спустить и не заметить.

Наконец выбрались от оружейника и прямым ходом направились к портному. Мэтр Бернулли был так любезен, читай — доволен барышами, что отправил с нами провожатым своего сына. Джованни показал путь и отрекомендовал нас соответствующим образом.

Много времени в этой лавке я не потерял. Готового платья не было… Скорее всего, в эту эпоху такого понятия вообще нет. Портной, тщательно обмерив меня и Тука, записал требования и пообещал к утру все доставить. На ткани я не поскупился: исключительно бархат, парча, шелк и батист. Так же исключительно темно-синего и черного цвета. Чем довольно сильно разочаровал портного: он-то собирался мне впаривать материал чисто попугайских расцветок. Но у меня просто созрели некоторые идеи по поводу моей внешности, и они как раз требовали скромных расцветок. Да и не терплю я все яркое.

Но от ми парти не отказался, боясь вывалиться из образа кабальеро, — все же это дворянская привилегия. Поэтому одну штанину на шоссах мне сделают темно-синей, а вторую черной. Чертова мода… Кабальеро разряжаются как попугаи, обозначая таким образом цвета своего рода.

По сравнению с потраченным у оружейника комплект парадной одежды и комплект повседневной одежды вместе с несколькими комплектами белья с полотенцами и салфетками обошлись в сущую безделицу, но все равно это не сильно обрадовало шотландца. Вот же прижимистый Тук. Порой не в меру.

После портного мы собирались к сапожнику заказать мне новые ботфорты и туфли, но попали как раз на любопытное зрелище, происходящее на главной площади перед собором.

Судя по стечению народа, ходить по лавкам смысла не было, все пришли полюбопытствовать… на казнь. Да, самую обыкновенную казнь. Изловили шайку разбойников, которых вместе с парой еще чем-то провинившихся несчастных и собирались изобретательно извести при полном стечении простого люда. И не только простого…

Над толпой возвышалась покрытая богатой драпировкой большая трибуна, на которой толпилось с десяток кавалеров и дам. В центре на троне восседал сам наместник Тулузы. Трибуну окружала цепь латников в коттах с окситанским крестом на груди. Ну и, конечно, везде реяли флаги с гербом, на котором лилии, два здания (не разобрал какие) и баран. Веселенький такой герб. А про лилии понял. Тулузское графство перешло под корону Франции сразу после Альбигойских войн. Так что город сейчас под оммажем у Паука. Информация к размышлению. Поберечься бы надо.

Мало того, к трибуне прилепилось несколько портшезов, из которых жаждала кровавого зрелища публика родом пожиже.

Удивило большое количество женщин, как среди знати, так и среди простого народа. Хотя чему удивляться: женский пол ничем не уступает мужскому, а по части кровожадности порой и превосходит. Вот только маскировать свои чувства умеет не в пример лучше. Я не возмущаюсь, просто отдаю должное женщинам.

Мы остановились тоже посмотреть. В любом случае, пока толпа не разошлась, проехать куда-либо возможности не представлялось.

К эшафоту преступный народ доставили в двух возках под эскортом копейщиков. Выволокли одетых в серые хламиды несчастных — похоже, над ними уже успели поработать так, что половина из них уже сами ходить не могли, — и поставили на помосте в рядок, на колени.

Появился мужичок в черной мантии и зачитал длинный свиток, в котором перечислялись их преступления. Долгий список, однако. Было далековато, да и толпа бурлила и вопила, выражая свое негодование, но в основном то, что зачитывали, я разобрал.

Шайка некого Бернарда из Муасака — шел длинный список имен и прозвищ — обвинялась… В общем, обвинялась в обычных для разбойного люда делах, из которых самым невинным было поругание чести девиц и женщин. Кстати, упоминалась и содомия, что меня нешуточно удивило. Я всегда считал, что царящие в современных Европах нравы родом из глубокой древности. Хотя казалось, что нетрадиционные нравы вполне обычны, особенно среди знати, и на них закрывают глаза до поры до времени, пока не появляется необходимость поставить это в вину по политическим мотивам. Не знаю и судить не буду, пока я со средневековыми геями не встречался. И дай бог, не встречусь.