Сказать Валери ничего не успела. По сигналу герцогини дю Белле церемониймейстер объявил «Процессию». Согласно наставлениям Бертрана я уже знал, что в этом танце-шествии, которым обычно открывались все вестонские балы, обязаны были принять участие все гости. Уже потом весь вечер можешь молча простоять в углу, подпирая плечом колонну, или просидеть за карточным столом, но пропустить «процессию» – это значит оскорбить как хозяйку дома, так и всех присутствующих.

Поскольку мы как родственники хозяйки приема прибыли без пары, я обернулся к Валери и, изящно поклонившись, деликатно произнес:

– Мадмуазель, позвольте мне иметь удовольствие пригласить вас на этот танец.

Валери с улыбкой подала мне левую руку, и мы присоединились к танцу-шествию, в который уже вливались все присутствующие гости. Уроки Бертрана, мышечная память доставшегося мне тела, плюс моя собственная координация – движения этого неспешного и незамысловатого танца давались мне легко и свободно.

Партнерша у меня была опытная, поэтому мы быстро почувствовали друг друга. Я даже улыбнулся про себя, когда вспомнил наши тренировки с Бертраном. Мой камердинер специально приглашал ко мне одну из моих горничных, с которой мы отрабатывали некоторые па.

Оказалось, что Жози, дочь главной поварихи, была давней партнершей Макса, еще в те времена, когда он был ребенком, а потом подростком, и знала почти все придворные танцы, которым ее обучали вместе с молодым господином.

Кстати, в первые наши тренировки девушка была довольно скована и напряжена. Видимо, она ждала, что молодой хозяин, как в прежние времена, примется распускать свои руки и, похоже, уже готовилась к противостоянию.

Но время шло, а я, вопреки девичьим страхам, вел себя деликатно и сдержанно. Более того, я всячески старался подчеркнуть дистанцию между нами, чем, кажется, разжег любопытство как юной Жози, так и остальных молодых горничных в замке.

Важная осанка Валери, ее неторопливая размеренная поступь, ее благородные и изысканные реверансы приковывали внимание присутствующих мужчин и женщин. Она чувствовала и понимала это. И ей это нравилось.

Кстати, пока танцевали, я словил на себе заинтересованные и кокетливые взгляды подруг Ивелин, хотя еще полчаса назад они смотрели на меня, словно на пустое место.

Несколько раз мы встречались взглядами с кузиной. Ивелин задорно улыбалась и ободряюще подмигивала мне. «Волна», похоже, добралась и до нее.

Наблюдая за ее сияющим от счастья лицом, я внутренне ухмылялся. А ведь она знает, что уже утром мы с де Шатильоном скрестим клинки. Но продолжает хохотать и беззаботно мне подмигивать. Похоже, Ивелин плевать на то, что один из лучших мечников вызвал меня на дуэль и что я могу погибнуть. Хотя, с другой стороны, она и та же Валери – всего лишь дочери своей эпохи. Смерть благородного мужчины на дуэли здесь в порядке вещей.

От мыслей о родственницах меня отвлекло чувство чужого взгляда. Он был особенно настойчивым. Во время кругового па я резко повернул голову и встретился взглядом с Аурелией де Марбо, которая танцевала со своим братом.

Она тут же отвела свои глаза, а ее лицо залил легкий румянец. Уже в последний момент я заметил, что смотрела она на меня без особой приязни, скорее, с неким презрением.

Наконец, процессия синхронно плывущих пар замерла в глубоких поклонах и реверансах под последние аккорды.

В этот момент я находился как раз в двадцати шагах от принца Генриха, который раскланивался сейчас с маркизой де Гонди. Чуть поодаль с кислой миной раскланивался со своей партнершей принц Луи.

Все то время, пока длился танец, он, прикусив губу и абсолютно не обращая внимания на даму рядом с ним, жалобно следил за грациозными и мягкими движениями Бланки де Гонди, левая ладошка которой покоилась на локте его брата. Даже невооруженным глазом было видно, что томные взгляды маркизы де Гонди, падавшие на «синего» принца, ранили принца Луи.

Старший брат видел терзания младшего и, казалось, упивался его страданиями. Похоже, «зеленый» принц без ума от маркизы де Гонди, которая, кстати, несмотря на то что скоро станет женой принца Филиппа, кокетничая с Луи и Генрихом, явно намеренно подогревала противостояние братьев.

Во время короткого перерыва между танцами к принцу Генриху приблизился маркиз де Онжес и начал что-то быстро говорить ему на ухо. Затем они оба, слегка приподняв головы, начали осматриваться, и в следующее мгновение де Онжес, заметив меня, что-то сказал Генриху.

Я специально делал вид, что увлечен беседой с Валери, поэтому принц и его прихлебатель де Онжес думали, что я их не вижу. Сестра оказалась права – первый танец, и принц Генрих уже знает о моем присутствии.

Спустя несколько минут церемониймейстер объявил о новом танце, и еще до того, как оркестр заиграл новую мелодию, рядом с Валери появилось сразу трое молодых дворян.

Сестра упорхнула танцевать с одним из них, а рядом со мной появился лакей.

– Ее светлость ждет вас, – произнес он с поклоном.

– Веди, – кивнул я.

Спустя некоторое время, провожаемый заинтересованными взглядами стоящих вдоль стен дворян, я, следуя за моим провожатым, приблизился к герцогине дю Белле, находившейся в компании брата и сестры де Марбо.

– Дорогой племянник, – произнесла герцогиня. – Хочу представить тебя виконту и виконтессе де Марбо.

Каменная Леди, как и прежде, приветливо улыбалась мне, но по ее холодному взгляду я понял, что она уже все знает, и что меня ждет серьезный разговор.

– Это честь для меня, – произнес я и поклонился.

Аурелия, тщательно скрывая презрение ко мне, склонилась в изящном реверансе. Безгубый рот ее брата, небрежно поклонившегося мне в ответ, расплылся в ехидной усмешке. Он смотрел на меня своими желтыми глазами даже не как на добычу, а, скорее, как на мелкую мошку, которую он вот-вот проглотит.

Вблизи от виконта еще сильнее несло кровью и смертью. Мое чутье меня не подвело. Этот то ли человек, то ли мутант еще утром кого-то убил и разделал.

После обмена с семейством де Марбо короткими и ничего не значащими фразами, я, поклонившись, обратился к виконтессе:

– Мадмуазель, позвольте мне иметь удовольствие пригласить вас на этот танец.

Виконтесса подала мне левую руку, и уже спустя несколько мгновений мы вдвоем закружились среди танцующих пар.

Согласно этикету, «Танец Листьев», объявленный церемониймейстером, партнеры танцуют в так называемых полузакрытых позициях. Левая ладонь кавалера лежит на навершии меча, а правая располагается под лопаткой его партнерши. В то же самое время правая рука дамы лежит на плече кавалера, а левая, которая держит веер в открытом положении, слегка отведена в сторону. Хех… Как по мне, так без меча и веера танцевать было бы намного приятней и проще.

Аурелия прекрасно владела своим телом. Я чувствовал ее возбуждение и радость, которые она пыталась тщательно скрывать. Она была похожа сейчас на птицу, на короткое мгновение вырвавшуюся из золотой клетки. А еще я понимал, что в полной мере насладиться танцем ей мешал ее партнер. И дело не в том, что я плохо танцевал. Напротив, наверняка Бертран гордился бы своим учеником, если бы увидел меня в данную минуту. Тут дело было в другом. Я был неприятен виконтессе не как танцор, а прежде всего как человек. Любопытно, почему? Насколько я знаю, они с Максом никогда не пересекались.