Он говорил почти без кавказского акцента, который русские слышат в речи любого грузина, азербайджанца или армянина. Мальчик знал город нефтяников Кагалым. Город был недалеко от тех мест, где мальчик родился и рос. И он уже знал, что такое чача и «изабелла». По дороге в Гудауту они остановились у придорожной лавчонки под навесом, и отец много чего там купил. Мягкий хлеб лаваш – он пах горячей печкой, мелкий виноград кишмиш – мальчик отщипнул от кисточки и почувствовал на языке медовый вкус, копченый сыр, свитый в жгутики, шашлык и две пластиковые двухлитровые бутыли. Одна со светлой жидкостью. Продавщица, пожилая тетенька с гордым профилем, в черном платье и черной косынке, значительно сказала про бутыль со светлой жидкостью:

– Шестьдесят градусов! Попробуешь?

А вторая бутылка с темно-бордовым, похожим на гранатовый сок вином. Отец глотнул из маленького пластикового стаканчика, крякнул, затряс головой. Женщина уже подавала ему кусок лаваша с другим сыром – белым и рассыпчатым. Вторую бутыль отец передал маме:

– Вкуснее «изабеллы» в мире вина нет, Тамара! Сорт винограда такой. Мы в студенчестве пили.

Продавщица улыбнулась:

– Вкуснее только коньяк «Айнар». У меня домашний есть. Лучше фабричного. – И протянула другой стаканчик.

Мама замахала руками. Коньяк отец пробовать не стал. Он тоже знал правило, которое кавказец рано утром объяснит мальчику.

– Постараюсь запомнить, – вежливо ответил мальчик.

Все так говорят. Но мало кто помнит.

Память человека капризна, как второклассница Валька Переверзис, которой мальчик предложил донести портфель с учебниками до дома.

От лимонада мальчик не отказался. На этикетке прочитал: «Нахтари. Грузинский лимонад. Тархун, безалкогольный среднегазированный охлаждающий напиток». Пузырьки «тархуна» шипели, пенились и приятно лопались на языке. Что-то напоминало. Мальчик сказал:

– Вкусный! Вообще-то я кока-колу люблю.

Небритый чуть ли не обиделся:

– Только не говори мне, что ты еще и гамбургеры любишь!

И этот про гамбургеры.

– Хачапури кушал? Лодочка такая. Яйцо, сыр, фасоль, запеченные в лаваше. Я тебя угощу. Вы в каком домике остановились? Кажется, в десятом… Вы же ночью приехали. Вас Гогия привез. Мы как раз с братом на веранде сидели. Я здесь завхозом работаю. Тебя как зовут?

Мальчик задумался. Не то чтобы он забыл, как его зовут. А как лучше представиться – Нестик или Нэст? Нестик – по-девчачьи, Нэст – как-то не по-русски. Вообще-то у него было редкое даже по нынешним временам имя Нестор. Так его назвал папа. Понятно – историк. Русские имена снова входили в моду. Мама называла его Нестик, напарник по штабу, Витька Пэдаран-гасава, – Нэст, а старшеклассники, тоже дембеля, только свои, школьные, дразнили Махно. Но потом у него появилась другая кличка – Клочок. Мальчик родился с белой прядью среди черных и жестких волос. Черный ежик с белой отметиной. Мальчик с отчетливо выраженной сединой над правым виском. Врачи сказали, что у него, наверное, нарушилась пигментация волос. Это случается. Часто на генном уровне. Папа мальчика, Николай Иванович, к своим сорока пяти годам был соль с перцем. Так говорят про тех дяденек, у кого ранняя седина тронула голову. Дед Иван Иванович – тот совсем белый. И теперь вот головы их наследника, внука и сына, словно коснулся полярный иней. У мамы с отцом, когда мальчик родился, вышел спор. Мама хотела назвать сына красивым именем Северин. Отец настаивал на Несторе.

– Его в школе будут дразнить Махно!

– Во-первых, уже мало кто знает, кто такой батька Махно. Во-вторых, меня же не дразнят Царем. Хотя я и Николай. И ты не царица Тамара. Некоторые имена вызывают устойчивые аналогии с историческими личностями. Нестор – не только анархист, но еще и русский летописец. Один из авторов «Повести временных лет». А то кругом одни Анжелы и Альберты. У меня был ученик Нельсон. Все его звали Манделой. А в котельной у нас в колледже работает сантехник, зовут Ихтиандром.

– Не ври, Коля!

– Я сам паспорт видел. Он очень гордится своим именем.

– Ну хорошо… А как я его, маленького, буду звать?

– Как-как… Неша… Нестиком будешь звать!

Мама занималась компьютерными IT-технологиями – движками, дизайном и написала программу парка виртуальных приключений. В их городке она одной из первых открыла развлекательный сайт. Он назывался «Монстр приходит трижды». Регистрация на сайте – триста рублей. Для северян не такие уж и большие деньги. Сайт пришлось расширять – столько оказалось желающих повидаться с монстром. «Нестик» звучало почти как «джойстик». Джойстик, с английского, – палочка радости. Вертикальная ручка, которая качается в двух плоскостях и позволяет управлять виртуальным объектом в трехмерном пространстве. Папа мальчика к тому времени стал завучем по учебной работе в техникуме у Переверзиса. География отпала сама по себе.

– Меня зовут Нэст, – сказал мальчик и протянул ладошку, для знакомства.

– Ты не русский, что ли? – удивился небритый.

Мальчик был чернявый и смуглый. Хотя он еще не загорал. Со слегка раскосыми глазами и острыми скулами. Кто-то в их роду все-таки был из местных, из северян. То ли якут, то ли ханты или манси. Может, ненец. Когда долго живешь среди какой-нибудь народности, незаметно становишься похожим на нивха. Или на ненца. Да еще клочок седины на черной голове.

– Вообще-то меня зовут Нестор.

– Нормальное имя. А то Нэст какой-то! Меня зовут Автандил. Можешь называть дядя Автандил, а можешь – просто Автандил.

Он пожал руку мальчика. И засмеялся.

– Не автомир и не автодил, Автандил! Запомнишь?

– Уже запомнил, дядя Автан-дил, – ответил Нестор.

Мальчик был смышленый, все советы папы он старался выполнять.

Было тепло, но уже наступила осень, и на мокром бревне лежал листочек октябрьского клена. Как звездочка. Прибежала собака светло-коричневого окраса с длинными ушами и обильной шерстью на брюхе. Она подскуливала и тыкалась носом в колени Нестора. Он погладил собаку по голове и ощутил шелковистость ее шерсти. Собака забралась к нему на колени, свернулась клубком, а носом уткнулась под мышку. Мальчик восторженно посмотрел на дядю Автандила.

Мальчик просил у родителей щенка. Мама говорила: «Вон сколько в поселке бегает лаек. Все твои!»

А потом, уже в городке, собаку держать было негде. Жили в тесной квартирке общежития для малосемейных. Общежитие так и называлось – малосемейка. Одна кухня на пол-этажа, общий коридор, где на стенке висят санки и велосипеды. У дверей комнат – детские коляски.

– Гагра, сука, порода кокер-спаниель. Она здесь живет, возле столовой.

– Какая породистая собака!

– Беспризорница, заметь – без ошейника. Старая уже, лет, наверное, десять… Видишь – шерсть лезет и глаза слезятся. Еще и хромает. Говорят, ей миной лапу перебило. Не знаю… Мины у нас давно убрали. Сам увидишь, сколько брошенных собак в Гудауте – бродят стаями. А эта из Гагры прибежала. Потому ее и зовут Гагрой. Ну ладно, Нестор, мне надо идти. Кофе сварить, пляжные