и обнимает его. Королева тоже целует сына, при этом говорит, что от радости потеряла дар речи. Принц Уэльский передает отцу корону короля Иоанна.

– Вот тебе от меня подарочек, папа! С его помощью ты сможешь, наконец, восстановить свои законные права. Вручаю тебе также двух пленников – «виновников главнейших нашей распри».

Боже мой, бедный Иоанн! Ну какой же он виновник распри, а? Он принял престол как сын умершего короля Филиппа Шестого, все строго по закону. Если кто и виноват в чем-то, то разве что Филипп Шестой, ведь это именно его права на французский престол стали камнем преткновения. А Иоанн вообще ни при чем. Да и малютке Филиппу досталось незаслуженно, он – младший сын, и не просто младший – четвертый (!), перед ним в очереди за короной стоят старшие братья Карл, Людовик и Жан, так что Филипп в борьбе за право сидеть на троне не участвовал. Как язык-то повернулся назвать его виновником распри!

Эдуард как-то быстро переходит от чистого счастья к злому ехидству:

– А ты, Иоанн, как ни странно, умеешь держать слово: пообещал, что прибудешь ко мне раньше, чем я ожидаю, – и выполнил. Пацан сказал – пацан сделал. Молодец! Только если бы ты еще раньше приехал, мог бы столько городов сохранить, которые теперь разрушены дотла! И столько человеческих жизней спас бы!

– Что сделано – того не вернешь, – отвечает король Иоанн. – Нет смысла это обсуждать. Лучше скажи, какой выкуп ты за меня хочешь?

– О выкупе мы поговорим позже. Сперва ты отправишься с нами в Англию и посмотришь, как нас там будут встречать.

– Черт! Вот, оказывается, в чем было предсказание! Я действительно окажусь в Англии, только не как победитель, а как пленник. А я-то, дурак, думал… – огорчается Иоанн.

Тут принц Уэльский обращается к своему отцу с просьбой:

– Дай возможность и другим принцам, моим братьям, прославить себя победами. Пусть они тоже повоюют. И я готов продолжать воевать сколько нужно, чтобы не одна только Франция, но и любая страна в мире, которая пойдет поперек нас, боялась бы Англию.

Какой справедливый принц! Братьев-то немало, а славой надо делиться.

Эдуард Третий произносит короткий заключительный монолог:

– Итак, милорды, война окончена. Передохните, осмотритесь, посчитайте военную добычу. Пару дней здесь еще побудем – и домой! Отличная у нас компания подобралась: два короля, два принца и королева!

Уходят.

И снова что-то у нас не сходится. Два принца – ладно, так и быть, хотя на самом деле в плен попал всего один, и не факт, что его взяли с собой в Англию. Но два короля?! Сам Эдуард Третий – раз. Король Франции Иоанн – два. А Давид Второй Шотландский? Его куда девали? Или автор о нем окончательно позабыл? Ан нет, в оригинале все верно: «three kings, two princes, and a queene». Эх, переводчики…

В пьесе нарисована красивая и благостная картинка, оставившая за рамками обзора ситуацию с осажденным Кале. История с шестью знатными гражданами считается правдивой, и вроде бы советники Эдуарда Третьего и королева Филиппа уговорили короля пощадить этих добровольцев и проявить милосердие во имя ребенка, которого королева в тот момент носила под сердцем. Однако Акройд не так уверен в истинности общеизвестных фактов. Он пишет: «История о шести главах Кале, которые вышли с веревками на шеях и получили помилование от милосердного короля, вполне может быть правдой. По крайней мере, она относится к тому типу политического театра, в котором Эдуард достиг невероятных успехов»[27]. Ну правда или нет, а скульптуру Огюста Родена «Граждане Кале» знают во всем мире.

Что же касается пленения короля Иоанна, то никакой встречи с Эдуардом Третьим в Кале не было. Кстати, и самого короля в это время не было во Франции. Принц Эдуард доставил захваченного французского монарха в Лондон спустя восемь месяцев после битвы при Пуатье, и там его поприветствовал король Англии. Иоанна потом освободили под честное слово, но оставили в заложниках одного из его сыновей, Людовика Анжуйского (а не Филиппа!), который должен был находиться в крепости Кале и обещал сидеть тихо и никуда не сбегать. Но парень все-таки сбежал. И тогда Иоанн, верный данному слову, собрался возвращаться в Лондон, хотя окружение старательно отговаривало его от такого шага. Случилось это в 1363 году, через семь лет после битвы при Пуатье. Иоанн прибыл в Лондон в январе 1364 года и через три месяца умер «от неизвестной болезни».

Богато украшенная гробница Эдуарда Третьего в Вестминстерском аббатстве. Художник Claude Du Bosc, XVIII век.

Король Шотландии Давид Второй после поражения французской армии в битве при Креси в 1346 году решил поддержать своего давнего союзника – Францию – и вторгся в Англию, но в битве при Невиллс-Кроссе был ранен и оказался в плену. Осада Кале началась тоже в 1346 году, так что здесь в пьесе все более или менее достоверно по сравнению с другими эпизодами. Поскольку на время французской кампании Эдуард оставил королеву Филиппу править в Англии от его имени, ее требования и указания должны были считаться исходящими от самого короля. Однако же ни в какую Францию Давида не привозили, он провел в английском плену 11 лет, все время находясь в Лондоне.

Каким же представляет нам автор пьесы английского короля Эдуарда Третьего?

Похотливым бабником (что, скорее всего, соответствует действительности, учитывая имеющиеся сведения о романах короля и его официальных фаворитках), но при этом способным взять себя в руки и усмирить собственные порывы, о чем свидетельствуют эпизоды с графиней Солсбэри и гражданами Кале. Строгим и справедливым воспитателем своих сыновей (эпизод с отказом в помощи принцу Уэльскому). Кровожадным и мстительным. Умеренно милосердным (эпизод с больными и калеками, выдворенными из города). Отважным и способным рискнуть, начав сражение с многократно превосходящими силами противника. Хитрым и коварным (эпизод с графом Уориком, отцом графини). Эдуард «и выглядел настоящим королем, и поступал как истинный государь, не знавший устали ни в битве, ни на охоте, ни, как говорили, в постели. Он не блистал умом, но обладал той долей здравомыслия и самоуверенности, которая зачастую позволяет человеку казаться умнее, чем он есть на самом деле»[28], – пишет Норвич. В общем, фигура не очень симпатичная, но достойная уважения.

Принц Уэльский Эдуард по прозвищу Черный Принц долго болел и скончался раньше своего венценосного отца. После смерти Эдуарда Третьего на престол взошел сын Черного Принца, малолетний Ричард, внук усопшего