ценить даже крохотные минуты переписки… Ведь минута тоже маленькая жизнь.

/Элина Кравцова. Месяц спустя/

Впервые за долгое время я радовалась тому, что проснулась.

Каждый раз открывая глаза все эти месяцы, я страдала от недосыпа, я мучилась, понимая, что рядом нет Саши, а буквально через считанные минуты он уйдет спать… И каждый день утро было для меня приговором. Насколько ночь была моментом жизни и счастья, настолько утро мучило предстоящим расставанием. Ведь общение на расстоянии это… словно кошмарный сон. У нас остались лишь слова. Исчезли прикосновения и глаза, что передают эмоции, нам пришлось учиться выражать свою любовь всего лишь с помощью тридцати трех букв и каких-то глупых, не в силах передать настоящее чувство смайликов… И этот сон очень хотелось оборвать, проснувшись и оказавшись вместе, но только просыпаясь наяву я не могла избавиться от кошмара…

А сегодня все было иначе. Сегодня все по-другому. Сегодня я проснулась с мыслями о прекрасном: о встрече с Сашей. Потому что в этот день я сяду на самолет, пролечу всего десять часиков и буду у Алекса!

Все внутри бушевало от предвкушения встречи и объятий, а едва я представляла его радость и улыбку при виде меня, бабочки внутри счастливо падали в обморок. А запах… Как же я соскучилась по его запаху! Запах, который окутывает, едва ты прячешься в теплых и нежных объятиях…

Осталось только дождаться. Но что такое десять часов по сравнению с двумя с половиной месяцами ожидания?!

Как часто бывает, едва начинаешь витать в мечтательных облаках, тебя быстро опускают на землю. Мое приземление оказалось крайне болезненным, а поводом тому послужили суровые мины собственных родителей. Уже больше месяца в нашей квартире бушевали словесный войны и споры на самые разные поводы: насчет недосыпа, незаинтересованности в жизни, игнорирования универа. Да, ходила, но не училась. Да, жила, но словно поглощенная отношениями. А когда зашел вопрос о поездке, поездке за большую сумму…

Родители меня не понимали. Сперва мама, а спустя время и папа. Не понимали, не принимали и не соглашались. Пытались повлиять на решение, добиться чего-либо криками и запретами, но я была как камень, который обтачивает и вода, и ветер. Я стояла на своем неподвижно, потому что знала и верила: я права и оно того стоит.

Вчерашний вечер, как только подошел черед сбора чемодана, превратился в ад. Ад длился около часа, а итог был совсем неутешительным: меня чуть не выгнали из дому с фразой “у своего Саши и живи, раз так”. Фраза была от совсем злой, словно тысяча чертей, мамы, причем удивила даже отца, но тот предпочел смолчать. И этим вбил последний гвоздь в захлопнувшуюся крышку моих хороших отношениях с родителями.

Мы впервые так поссорились. Впервые так серьезно, масштабно и с такими словами. И я не представляла, что будет дальше и как вообще на подобное реагировать. Я находилась в шоке и абсолютном моральном упадке. Хотелось по всем канонам жанра жуткий ливень за окном, уйти из дома и уехать в аэропорт уже сейчас. Причем на своей машине и дикой скорости. Еще можно пару падений с серпантина, который магическим образом появится у нас в Москве, но это так, помечтать. Спас ситуацию Саша, который, появившись ночью, успокоил, утешил и посоветовал не принимать все всерьез. И вообще думать о лучшем! Воспринимать это как родительское благословение на сожительство, ага.

Благодаря Андрееву сон мой был радостен и приятен. Как и пробуждение. Но вот мама, что собирается на работу, недовольная моим прогулом универа — и мое настроение стремительно катиться вниз под удивленные взгляды ошеломленных тараканов. Да, дружочки, так и живем: то вверх, то вниз, привыкайте…

Собраться постаралась максимально быстро, пулей вылетев из квартиры в поджидающее внизу такси. А там… Там на меня напали, окружив и повалив навзничь, самые суровые бандиты моего мира: мысли. Мысли о том, что ради этих отношений я поступилась взаимопониманием с семьей. И, что пугает, я не жалею.

Андреев за столь короткий срок успел занять большую, невероятно большую и важную ячейку в моем сердце, оккупировав в придачу и мозг. Но, откровенно говоря, я готова была отдать ему и весь ливер, потому что не умела иначе. Любить — так сломя голову. И если уж я решила рискнуть, потеряв голову, позволив этим отношениям начаться… то глупо сдерживать бегущую лавину. Мне хотелось жить и любить. А еще мне хотелось делать то, что хочу я. И это тоже было важно.

Из такси я вышла с чемоданом вещей и еще одним чемоданом решительности и уверенности. А дальше круговорот из посадки, документов и прочего-прочего. Уже сидя в самолете и глядя в окно в ожидании взлета, подумала о том, что в прошлый раз когда была в аэропорту, я свято возненавидела это место. Для меня оно выглядело филиалом разбитых сердец и разлук, полностью печальным и беспросветным. А сейчас… Сейчас, когда сердце радовалось, а душа пела в предвкушении встречи… Аэропорт стал самой чудесной обителью, что помогает исполнить мечту. Мечту о встречи.

Отписавшись Саше о том, что вот-вот взлетаем, включила авиарежим и, прикрыв глаза, подумала, что до встречи осталось чуть-чуть. До самой желанной и ожидаемой встречи. А еще подумала о том, что, кажется, просто лопну от радости лишь увидев его. Хочу, хочу, хочу!

/Элина Кравцова/

У меня дрожали руки! Жутко. И сердце билось пойманной птицей в груди. Страшно.

"Дыши, Линка, ты выживешь", — уговаривали меня тараканы успокоиться.

"И Алекс тебя ждет", — а это трепетали бабочки, предвкушая встречу.

А я… А мне страшно все равно!

Таможня. Только она разделяла меня от Саши и только от таможни сейчас зависело, буду ли я обниматься с Алексом или же полечу обратно домой ни с чем.

К сожалению, да, можно перелететь через океан, а затем… А затем могут просто не выпустить из аэропорта. Я очень волновалась по этому поводу и чуть ли начала грызть новенький маникюр, который я делала специально для Саши, но вовремя очнулась.

Чем ближе моя очередь подходила к "будкам" таможенной, тем сильнее разыгрывалась моя фантазия! Я уже раз двадцать представила свое позорное возвращение, до мельчайших деталей разбирала свои эмоции и слезы в этот момент, разбив их на цветовые составляющие. А еще я представляла Алекса, который просидел бы в аэропорту несколько часов зря, и это накануне своего дня рождения, а потом, опечаленный, ехал домой под звук льющегося дождя.

Черт… Кажется, за эти полчаса ожидания во мне мучительно сдох оптимист. Раз так двадцать.

К счастью, мне повезло. Улыбчивый служащий после нескольких вопросов поставил все штампы и, пожелав отличного отдыха, отпустил. А я, окрыленная счастьем, побежала скорее за багажом.

Я в Америке! Я скоро увижу Сашу!

Вообще, я хотела сразу к Алексу, плюнув на все, но мои тараканы оказались благоразумнее меня:

"Линка, там же подарок от Яны", — напомнил один из усатиков. — "И она нас всех покусает, если ты не передашь".