– Фигасе, и что он вам сказал? – живо поинтересовался Гарик Тропа.

– Не столь важно, что, сколько важно, как, – посмотрев на него, ответила Настасья. Перевела дыхание и внезапно поменяла тон своего выступления и даже тембр голоса: с мягкого, как бы уговаривающего на деловой и отстраненный: – На этом некая вступительная часть моего объяснения заканчивается. Итак. С самого начала в этой истории было слишком много нарочитой киношности и демонстративности. Наигрыша, как говорят артисты. Взять хотя бы этот разыгравшийся природный катаклизм, из-за которого мы все оказались запертыми в гостинице, – чем не прекрасный антураж к детективной истории? Но, как ни странно, эту непогоду преступник заранее предусмотрел в своих планах. Ну а пропавший Эдуард Олегович? Есть здесь кто-нибудь, кто обратил на него внимание?

– Я лично его оформляла, – первой ответила Александра Николаевна. – На него невозможно было не обратить внимания. Хоть он и отошел в сторону бара, пока я оформляла его документы, и рассмотреть его подробно не получилось, но сразу было понятно, что это постоялец уровня VIP. Такие у нас бывают очень редко. Очень.

– И мы его запомнили, – подхватила женщина из группы экологов. – Мы пропустили его вперед оформляться, вернее, даже не пропускали: он просто обошел нашу группу, выложил паспорт на стойку и отошел такой… – она замолчала на пару секунд, подбирая точное определение – … импозантный мужчина. Властный.

– Джентльменистый, – подхватила вторая женщина-эколог, покивав головой. – Представительный. Красивый такой. Богатый и очень деловой. Начальник или бизнесмен крутой. И иностранец, по-моему.

– Да, мужчина был породистых кровей, – неожиданно подала голос Илона Захарова. – Из дорогих.

– Вы его рассмотрели? – живо поинтересовалась Настя.

– Издалека. Он держался особняком и довольно отстраненно. Люди такого уровня не подпускают к себе посторонних, – все же ответила журналистка, хоть и с заминкой, всем своим видом показывая, что делает одолжение.

– И что мы имеем? – подвела итог всем высказываниям Настасья. – Некого мужчину, импозантного, явно высокого уровня достатка, имеющего большую власть, которого никто толком не рассмотрел, поскольку, как сказала Илона, он не подпускал к себе посторонних. А попросту старался держаться подальше ото всех. Вполне привычное поведение людей высокого уровня. Но в ресторане отчего-то он выбрал столик рядом с моим, хотя в зале было предостаточно свободных столиков, за которыми он мог сохранить свою приватность. Но он садится именно рядом со мной и сам заводит беседу.

– А что тут такого? – подивился третий вахтовик, не толстый и не худой. – Красивая девушка, явно столичная, стильная, да еще и интеллигентная. Понравилась мужику, и он захотел пообщаться.

– Спасибо, – поблагодарила его Настасья, но продолжала деловым тоном: – Допускаю такой интерес. Тогда возникает другой вопрос: отчего в таком случае он не подсел ко мне за столик, если хотел поговорить и я его заинтересовала? Я же была за столиком одна. Но он предпочел сидеть в стороне, – она обвела всех взглядом: желающих выдвинуть версию не нашлось, и Настасья сама ответила на свой вопрос: – Потому что он не хотел, чтобы кто-то оказался настолько близко к нему, чтобы смог подробно рассмотреть его внешность. Эдуард Олегович не учел одной детали – того, что редко, но все-таки встречаются люди со стопроцентным, абсолютным зрением, которым обладаю я. На расстоянии чуть больше двух метров, при довольно ярком освещении – она указала рукой на множественные светильники на потолке – мне удалось довольно хорошо рассмотреть его. И кое-что меня в его образе удивило. Например, то, что он явно пользовался гримом и у него был нанесен на лицо очень умелый, практически незаметный макияж: тональный крем выровнял цвет лица, черной подводкой были подчеркнуты контуры ресниц, а на некоторых точках лица были сделаны акценты тоном. Зубы уж слишком ослепительно блестели, словно фарфоровые. Все это вместе было каким-то нарочитым перебором. Но я решила, что таким образом у этого мужчины проявляется особое отношение к себе и своей внешности. Каждый имеет право самовыражаться, как хочет. Но при всей своей неприступности Эдуард Олегович первым заговорил со мной, представился и рассказал, где и кем работает и по какой надобности оказался в этом городе. Поговорили мы не больше нескольких минут, после чего он аристократически извинился и удалился в свой номер, выказав напоследок надежду продолжить наше общение в дальнейшем, скажем, за ужином. И с этого момента его больше никто не видел. Казалось бы, зачем он держался ото всех особняком, а потом так нарочито подчеркнуто общался со мной и, главное, вдруг принялся рассказывать о себе?

– Я же говорю: девушка ему понравилась. Может, он рассчитывал с вами и дальше позаигрывать, – настаивал на своей версии средний вахтовик.

– А я думаю, что все его поведение – это сплошная игра на зрителя, чтобы как можно большее количество людей запомнило его неординарную личность, но при этом не могли рассмотреть его подробно. Но я все же заметила и макияж, и цвет его глаз, и особенности его дыхания (у мужчины явно был заложен нос) и еще многие детали.

– Ты что, специалистка какая? – скептически перебила ее журналистка.

– Нет, не специалистка. Просто обладаю врожденной внимательностью к мелочам и деталям, – спокойно пояснила Настасья и вернулась к теме беседы: – Он в принципе добился своей цели: запомнить его запомнили и очень хорошо. А я не поленилась и проверила в Интернете фирму, о которой он упоминал. И после этой нарочитой демонстрации человек бесследно исчезает совершенно странным, почти мистическим образом. Не найдено ни тело, ни сам Эдуард Олегович. Правда, при повторном осмотре служба безопасности все же нашла одно окно, через которое он мог бы теоретически покинуть гостиницу.

– Ну, вот он и покинул, – хохотнул толстяк.

– А скажите мне, с какой целью человек вот так вдруг будет исчезать? По какой причине ему может это понадобиться? – спросила Настя.

– От алиментов! – рассмеялся тощий вахтовик.

– От долгов больших или украл что-то крутое, – внес свою лепту Тимирдяев, невольно втянувшись в Настину игру. – Да мало ли, может, беглый какой.

– Но судите сами, – окончательно заворожила всех Настасья своей игрой в детектива. – Для того чтобы он исчез, была создана целая легенда: он топ-менеджер известной европейской фирмы, выпускающей стройматериалы новейшего поколения и технологий. И такая фирма на самом деле существует, и такой человек действительно в ней работает. Далее, он приезжает в Якутию для совершения сделок на миллионы долларов и проводит эти сделки вполне реально. И прилетает в этот город, чтобы заключить договор на поставку материалов на строительство нового аэропорта. Я позвонила подрядчику, и тот подтвердил, что предварительные переговоры с Эдуардом Олеговичем у них прошли, и они готовят договор. То есть все это абсолютно реально. И этот человек занимает пост такого уровня, при котором не ездят по маленьким городкам. Дело в том, что он единственный русский в этой фирме и поэтому был отправлен в командировку для проведения переговоров высокого уровня, а в этот город он прилетел как бы заодно, раз уж он все равно здесь. За что, без сомнения, ему заплатят очень приличные премиальные и наверняка проценты от сделок. А это тысячи евро, если не миллион. При этом на нем костюм ручной работы известнейшей фирмы, стоящий целое состояние, аксессуары того же уровня и туфли той же ценовой категории, и запонки с настоящими брильянтами приличных карат. И, разумеется, очень дорогие часы, настоящая Швейцария. Если брать эти факты во внимание, возникает вопрос: что ж он мог такого украсть и наделать, что ему понадобилось исчезать?