Вражеская армия уже направилась к джунглям, а Грегор бежал за ними, продолжая рубить налево и направо, будто это могло что-то изменить.

Его схватили чьи-то зубы и, выдернув из кучи муравьев, потащили обратно.

Он сопротивлялся, стараясь освободиться, рвался преследовать врага, но тот, кто держал его, был сильнее.

— Оставь их, Грегор! Пусть идут! Все кончено, мы проиграли, — произнес прямо в ухо Живоглот.

И только тогда Грегор стремительно вернулся в реальность. Он разрыдался от ненависти, от усталости и отчаяния… Поле! Оно было абсолютно пустым. Ошметки изрубленных жвалами листков и стебельков устилали его ровным ковром, и все это было обильно полито чем-то клейким и с отвратительным запахом.

Грегор разжал ладонь и, не отрываясь, смотрел на последнюю пригоршню звездолиста, которая случайно избежала уничтожения.

— Он погиб, — выдавил из себя Грегор. — Звездолиста нет. Лекарства нет. Лекарство погибло.

— Все погибло, — тихо сказал Живоглот. — Теперь все погибло.

Люкса и Найк опустились на землю позади них.

Сквозь слезы, струившиеся по лицу, Грегор видел кровь, которая текла из многочисленных ран на бледных ногах Люксы. Он и сам был весь изранен — жвала муравьев кое-где добрались и до него.

— Если в мире есть хоть какая-то справедливость — джунгли покончат с ними за нас, — произнес Живоглот.

Грегор взглянул туда, где скрылись остатки муравьиной армии. Это было как раз то место, через которое Хэмнет велел им бежать как можно скорее. То место с серебристыми прекрасными цветочками, которые лишают разума и делают всех, кто дышит их запахом, безгранично счастливыми.

Муравьи, должно быть, не знали об этом, и лианы с готовностью набросились на них. Много времени это не заняло — уже через пару минут муравьев, обездвиженных и безвольных, утащили в глубину джунглей, где они и пропали.

И снова воцарилась тишина. Грегор вытер глаза и поднялся на ноги.

Живоглот и Коготок, пошатываясь от усталости, стояли за ним. Люкса все еще сидела на спине Найк.

А Гребешок… Ее красивое сине-зеленое тело вытянулось на земле среди бесконечного множества муравьиных трупов. Кожа ее была вся сплошь покрыта следами от укусов и кое-где прогрызена насквозь, даже ошметки кожи свисали. Грегор с надеждой ждал, не шелохнется ли она, не поднимется ли ее грудь, набирая воздух в легкие… но тщетно: она была неподвижна, словно камень.

Темп страшно суетился неподалеку, на краю поля. И Грегор вдруг с ужасом понял, что Темп носится вокруг лежащего на земле Хэмнета.

— Дядя! — вскрикнула Люкса и бросилась к нему.

Спешить было некуда: подбежав к Хэмнету, они убедились, что шансов у него нет. Из огромной, зиявшей в грудной клетке раны толчками била кровь.

Люкса опустилась на колени и взяла его за руку.

— Юдит… — прохрипел он. — Юдит…

— Да, Юдит. Я здесь, — ответила Люкса.

— Газард… обещай мне… он не станет… никогда не станет… что угодно, только не… только не Воин… — Каждое слово стоило ему огромного труда.

— Обещаю, — сказала Люкса. — Хэмнет! Хэмнет!

Но его фиолетовые глаза были уже пусты.

«Что угодно, только не Воин, — подумал Грегор. — О, как бы я хотел не быть собой!»

Люкса медленно поднялась с колен и закрыла глаза Хэмнету. Потом провела рукой по его лицу, стирая следы крови со щеки.

— У него было по-настоящему храброе и благородное сердце, — произнес Живоглот. Он прижался носом к голове Хэмнета, потом сказал Люксе: — Отрежь прядь. Для его родителей.

Она отрезала прядь волос Хэмнета и заботливо спрятала ее, завернув в платок.

Они сидели возле мертвого Хэмнета на пустом изуродованном поле, залитом кровью и липкой субстанцией, которую выделяли свирепые муравьи.

Звездолист погиб. А вместе с ним погибли все надежды.

Грегор тупо уставился в землю, ничего не видя перед собой. Но вскоре взгляд его притянуло нечто очень знакомое. То было зеркальце, которое он дал поиграть Босоножке. Грегор поднял зеркальце и медленно вытер о рубашку.

«Ну, по крайней мере Босоножка и Газард не видели боя», — подумал Грегор. Газард не видел гибели своего отца и ящера. А Босоножка не видела, как Грегор крушил муравьев.

— Почему они пришли сюда? — наконец спросил Грегор. — Зачем муравьи хотят уничтожить наше лекарство?!

— Они видят в нас врагов, — ответил Живоглот. — Во всех теплокровных, и в частности в крысах. И то, что люди загнали нас к самым их угодьям, сыграло свою роль.

Грегор смутно припомнил, что уже слышал об этом. Он точно помнил, что от Живоглота. Только вот где и когда? Ну да, за обедом в Регалии, давно, очень давно. Они собирались в поход за Мортосом. Живоглот обвинил Соловет в том, что крысы голодают, и в том, что их оттеснили к землям муравьев.

— У них был отличный план, — сказал Живоглот, — следует это признать. Прийти сюда, уничтожить поле со звездолистом — и проблемы с теплокровными решены раз и навсегда.

— Но как они узнали, где это поле? — спросил Грегор.

— О, для них это совсем не трудно. Все Подземье в курсе, что мы отправились сюда. А им, собственно, и нужно было только это: узнать, куда мы направляемся. И множество насекомых с радостью предоставили бы им эту информацию, правда ведь, Темп?

— Множество, да, — согласился Темп. — Ненавидят здесь, ненавидят теплокровных, ненавидят здесь.

— Почему?! — изумился Грегор.

— У нас самые лучшие земли. Самые плодородные угодья. То, что не принадлежало нам с самого начала, мы забирали себе. Не думаю, что мы были внимательны к нуждам других жителей Подземья, — со вздохом сказала Найк.

— Да, я это заметил, — ответил Грегор. — То есть я имею в виду — я заметил, что вы ни во что не ставите тараканов. Вы и над муравьями смеетесь?

— Нет, муравьи — совсем другое дело. У них отсутствует инстинкт самосохранения. Они все делают ради благополучия муравейников. Если они потеряют тысячу или даже десять тысяч солдат — они не станут с этим считаться, тем более если в итоге уничтожат всех нас, — сказал Живоглот. — И каждый из них безгранично предан своей королеве… Нет, над муравьями мы не смеемся — они опасны. Очень опасны.

Грегор обвел глазами поле, усеянное трупами муравьев.

— И что нам теперь делать? — тихо спросила Найк.

— А что нам остается, кроме как отправляться домой и ждать неминуемой смерти? — ответила Коготок. — Ведь звездолиста больше нет.

— Я не верю, что выхода нет, — произнесла Люкса. — Мы ведь исполнили пророчество. Мы позвали Воина и принцессу. Мы объединились с грызунами в поисках лекарства. Мы все делали, как указано в пророчестве. Тогда почему мы потерпели поражение?!