застряну, сразу предупреждаю — на своей помолвке я буду слишком занят, чтобы вести досужие разговоры с будущим зятем.

Мария Евгеньевна намек в моем тоне уловила.

— Не затянутся переговоры, внучок, — легко пообещала она. — Я уж постараюсь. Мне Медведевы в кармане нужны больше, чем проект очистных в Поднебесной. Так что обговорю с твоим дедом еще этот момент.

— Спасибо, бабушка.

— То-то же! — довольным голосом отозвалась княгиня Демидова. — Цени, какая я у тебя добрая и заботливая, дочку первую в мою честь обязательно назовешь. За девочкой твоей тут приглядывают всем княжеством, так что о Виктории можешь не беспокоиться.

Ну, в этом я и не сомневался. Слишком важен ее статус как невесты наследника, чтобы охранять Морозову спустя рукава. И тем более после смерти Кирилла Руслановича допустить покушение на члена семьи, да имея на руках самую продвинутую версию «Оракула» — это нужно быть царицей, чтобы кому-либо удалось совершить атаку.

— Благодарю, — ответил я.

— А теперь отдыхай, — велела Мария Евгеньевна, — я прекрасно помню, как умеют выматывать переговоры с Поднебесной. Наговорилась с ними уже за свою жизнь. Так что спокойной тебе ночи, внучок.

— И тебе, бабушка, — с улыбкой ответил я.

Звонок прервался, и я вернул телефон на место. Со стороны двора послышалась суета — возвращался домой князь Пермский, и охрана готовилась встречать хозяина. Подойдя к окну, я посмотрел, как Семен выбирается из машины сам, а затем помогает выбраться своей супруге.

Ефремов на ходу раздавал указания, остановился напротив моих окон и, подняв на меня взгляд, кивнул, демонстрируя, что все под контролем. И я с улыбкой отошел от окна.

По хорошему, государевы псы должны были зачистить всех преступников уже на следующий день, как ЦСБ получило «Оракула». Возможностей у опричников хватало. Но Михаилу II гораздо важнее оказалось следить за своей же родней. И в итоге до защиты интересов подданных так и не дошло.

Стоит ли намекнуть подполковнику, что пора заняться делом и перестать играть в царедворца? О Ворошилове у меня сложилось исключительно положительное впечатление. Да, он не гений, зато честный служака, следующий приказу и действительно ратующий за Русское царство. Откровенно говоря, после близкого знакомства с высшим светом нашей страны, мне уже начинает казаться, что это — крайне редкое качество.

Со вздохом я вновь взял телефон в руки и открыл официальный государственный новостной канал. Страница «Вестей» радостно пестрела заголовками о новых заводах, достижениях в машиностроении, грантах и великосветских мероприятиях, получивших огласку.

Ни про постриг царицы, ни про губернаторов ни слова сказано не было. Зато я смог увидеть свое фото рядом с Петром Глебовичем, сделанное в Смоленске.

«Великий князь Литовский Петр Глебович Апраксин совместно с наследником Уральского княжества Дмитрием Алексеевичем Романовым закладывают новый технологический комплекс.

Предприятие даст больше десяти тысяч рабочих мест для жителей Смоленска...»

Разворачивать статью дальше я не стал и убрал телефон в карман за секунду до того, как слуга Ефремова постучался ко мне в дверь.

— Войдите, — разрешил я, уже поднявшись с дивана и поправляя рубашку.

Молоденькая служанка заглянула в гостиную и, найдя меня взглядом, разыграла легкое смущение. Даже покраснеть старалась, но актриса из нее выходила так себе.

— Дмитрий Алексеевич, князь Пермский приглашает вас на ужин, — объявила она, сложив руки перед собой.

— Хорошо, я иду, — кивнул я, взглядом указывая девушке покинуть помещение.

Она была не первой, кто пытался забраться ко мне в койку. Кажется, стремление попасть к Романову в постель уже породило тотализатор, и слуги Семена делают ставки, кому же достанется от княжича. И чего именно — плетей за дерзость или постельных утех.

Можно было бы обратиться к Ефремову, чтобы он навел порядок в своем доме, но мне это обстоятельство никак не мешало, да и я был готов поспорить, что Мэйлин в курсе происходящего и ведет какую-то проверку своих людей.

Надев пиджак со знаками уральского наследника, я спустился в столовую, где меня уже ждали князь с княгиней. Улыбаясь им, я прошел к подготовленному для меня месту, глядя на друзей.

Если Семен Константинович выглядел практически обыкновенно, то вот по его супруге было заметно, что титул княгини дается ей не так просто. Мэйлин, кажется, обзавелась парой морщинок вокруг глаз. Для китаянки — практически знак старости, но моя бывшая одногруппница умело скрывала этот факт косметикой.

— Доброго вечера, князь, княгиня, — чуть склонив голову, поприветствовал я хозяев. — Судя по вашим лицам, жизнь в Пермском княжестве налаживается. И я рад, что эта земля получила таких целеустремленных хозяев.

— Вечер добрый, княжич, — ответила Мэйлин, жестом предлагая мне присесть. — Если вы не против, Дмитрий, я бы хотела перейти к еде.

— А я бы произнес тост, — вставил Семен, протягивая руку к бокалу с вином. — За очищение Пермского княжества!

Глава 21

За окном было еще темно, на улице горели фонари. Центральная часть города успела пройти модернизацию, и здесь уже не казалось, что ты сидишь в провинциальном городке на краю Русского царства. Конечно, до Москвы еще далеко, но лиха беда начало. Я верю в Семена Константиновича, и готов биться об заклад, через пару лет Пермск будет не узнать.

— Княжич, ваш кофе.

На стол передо мной поставили блюдце с чашкой, и терпкий аромат потек по помещению, заставляя все мысли разлететься, будто сдутые ветром.

После вчерашнего ужина я и выспаться толком не успел, засиделись мы со старым другом далеко за полночь. А сегодня мне предстоял еще один раунд переговоров с делегацией Поднебесной.

— Благодарю, — кивнул я, протягивая руку к горячей чашке.

Официант поклонился и отступил, не пытаясь выяснить, не желает ли благородный гость еще чего. Несмотря на то, что Семен Константинович только недавно стал князем Пермска, жители города прекрасно понимали, как обращаться с благородными господами и дамами. Хотя мы, конечно, все еще были диковинкой в здешних краях — великий князь Хабаровский со своими боярами город своим присутствием не баловали.

Я поднес чашку ко рту и, прикрыв глаза, втянул запах кофе. В мозгах прояснилось окончательно, и я сделал первый обжигающий гортань глоток. Как ни крути, а человеческий организм заставляет считаться со своими нуждами. И хоть ты трижды сингуляр в прошлой жизни, в этой спать положено вдосталь, если не хочешь клевать носом.

Дверь кафе раскрылась, впуская волну холодного воздуха, звякнул колокольчик,