— Ладно, вы на меня давите, — после недолгих раздумий ответил Герман, успев сделать глоток, — но, очевидно, это лучший из вариантов. Было бы глупо продолжать это соперничество.

Конечно глупо, — подумал про себя Герман. Ещё совсем недавно он собирался и вовсе продать кампанию Арману, если не останется никаких других вариантов. Именно об этом он говорил Михаилу. То самое самопожертвование, на которое он собирался пойти, если Вероника не согласиться с ним разговаривать. План, конечно, имел свои минусы, но в идеале, если бы всё получилось как надо, он бы сказал ей, что начал жизнь заново, сказал бы, что изменился и всё, чего он хочет — провести остаток жизни с ней, даже если это потребует таких жертв. На столько Герман был влюблён в неё. На столько, что был готов пожертвовать самым главным своим творением, лишь бы иметь хоть малейшую возможность показать, как он изменился. Показать, на какие жертвы готов пойти ради неё

— Это просто прекрасно, — довольно огласила Вероника.

— Это просто сумасшествие какое-то, — сказала Диана, собираясь. — Раз уж мы решили все вопросы, думаю я здесь лишняя.

— Погоди, — подняв руку, остановил её Герман.

Девушка замерла.

— Чего ещё? — непонимающе посмотрела она.

— Я бы хотел поговорить с тобой позже, наедине.

— Поговорить? — ещё сильнее удивилась Диана. Вероника, кажется, тоже не ожидала такого хода. — О чём?

— О наших дальнейших отношениях. Я бы… хотел попробовать начать всё… заново, — взглянув на Веронику так, словно ему нужно было её одобрение, произнёс Герман. — Мы ведь тут, вроде как, начинаем всё заново. Так почему бы и нам с тобой не попробовать начать всё заново?

От таких слов Диана присела.

— Не ожидала, братец, — сказала она. Девушка кивнула. — Ладно, я буду в отеле. Как пожелаешь связаться, набери мне. — Она снова поднялась. — Надеюсь, ты сделаешь это как можно быстрее.

— Хорошо, — одобрительно кивнул Герман. — Как только у меня появится свободное время.

— Хорошо, — Диана осмотрела присутствующих, слабо поклонилась, что вызвало у Вероники и Германа неподдельное удивление, которое они быстро попытались скрыть, после чего попрощалась и ретировалась в сторону выхода.

— Что ж, — ставя кружку на стол, сказал Арман, — думаю, моё присутствие тоже не столь необходимо. Все остальные вопросы мы можем решить позже. — Арман поднялся, он протянул руку Веронике. Та в ответ протянула ему свою кисть. Мужчина поклонился, поцеловав кисть девушки, после чего развернулся к Герману и поклонился тому. — Рад, что мы решили эту проблему. Не без помощи вашей прекрасной спутницы.

В ответ Герман лишь не на долго прикрыл глаза, соглашаясь с мужчиной.

Арман попрощался ещё раз, оставив двух влюблённых наедине.

***

Я долго не могла посмотреть на Германа, когда все разошлись. Не знала, как начать, не знала, что говорить. Казалось бы — вот оно, тот самый момент, к которому я так стремилась. Всё на столько идеально, что лучше и быть не может. Но что-то всё равно меня тревожило. Мои капризы, моё поведение и моё отношение. Оставшись с ним наедине, я не могла смотреть ему в глаза, потому что мне стало ужасно стыдно за своё недавнее поведение.

— Предлагаю переместиться в другое место, — поднимаясь сказал Герман.

Я тут же подняла на него взгляд.

— Другое? Какое?

Офис? Ну уж нет, спасибо.

— У меня есть прекрасный загородный дом, в котором мы могли бы провести прекрасный вечер. Если, конечно, дама не против.

— Загородный дом… — я вдруг поняла, что произнесла это вслух.

— Да, — подтвердил Герман. — Никаких людей, никакой суеты. Тишина, озеро и костёр на берегу. Если не хочется на берегу, можно просто разжечь камин и…

— Я согласна, — спокойно ответила я. Не смогла удержаться.

— Прекрасно, — Герман улыбнулся и протянул мне ладонь. Я приняла.

Он подошёл ко мне, словно кавалер предлагая пройти с ним, я взяла его под руку, и мы отправились к выходу.

До пригорода ехали молча. Я смущенно отводила взгляд в сторону, как только понимала, что он замечает, как я смотрю на него, а он лишь довольно улыбался, явно наслаждаясь незапланированным выходным.

— Так о чём же вы думаете, Вероника Михайловна? — наконец спросил он.

Я, продолжая любоваться природой, ответила:

— Думаю: хорошо, что всё закончилось хорошо.

— Считаете, что всё закончилось.

— А вы так не считаете?

Герман пожал плечами.

— Если говорить о нас с вами, то я надеюсь, что всё только начинается.

Я с надеждой посмотрела на него. Он улыбнулся. Я снова не смогла проронить ни слова, загипнотизированная его энергетикой. Слишком хорош, слишком красив. Я не могла поверить, что такой мужчина, как Герман проявлял ко мне такие тёплые чувства.

Только у меня вышло отвести взгляд, отвернуться, как он тут же окликнул меня.

— Вероника.

— Герман? — тут же развернувшись обратно, я уставилась на него с ожиданием.

— Я хотел сказать… — он замялся.

— Что? — не в силах больше терпеть, спросила я.

Машина начала тормозить. Герман увёл авто на обочину, окончательно остановившись. Он сел, уставившись в лобовое. Никак не решался сказать. Какое-то время мы седели молча. Я то таращилась на него, как дурочка, ожидающая чуда, то уводила взгляд за окно. А он смотрел себе под ноги, подбирая нужные слова. Наконец он вдохнул, прикрыл глаза и обернулся ко мне.

— Вероника, я хотел бы сказать это позже, в более подходящей обстановке, но, кажется, просто не вытерплю дольше.

Я сглотнула. Дыхание стало тяжёлым. С каждым разом воздух поступал всё труднее и труднее. Мне пришлось прикрыть веки, чтобы хоть как-то парировать гипнотическое воздействие этих сумрачных зрачков. Наконец я смогла вдохнуть так, что стало легче. Теперь хотя бы могла спокойно дышать. Снова открыла глаза и уставилась на него, с трудом борясь с желанием пододвинуться ближе, прямо к нему.

— Что вы хотели сказать? — спросила я.

— Вероника… — он затянул. — Я хотел сказать, что не представляю ни дня без тебя. Всё то время, что тебя не было, я только и думал, что о тебе. Я не мог заниматься работой, не мог общаться с посторонними, даже толком есть не мог. Я хотел сказать… — снова тишина. Он сглотнул, — хотел сказать, что безумно в тебя влюблён.

По телу пробежала дрожь с мурашками. Следом за ними я ощутила какую-то лёгкость, душевное спокойствие — чувства, которые не испытывала, наверное, никогда. Я ждала этого больше всего на свете, и вот сейчас, когда наконец смогла довериться ему полностью, услышанное вызвало такую бурю положительных и мягких эмоций, что мне показалось, будто я попала в рай. Оказывается, счастье так близко. Оказывается, так мало нужно для того, чтобы стать самой счастливой девушкой на земле.