Механик-водитель, опытный контрактник, завел двигатель, и пятидесятитонный Т-100М, утробно рыча мотором, начал плавно набирать ход. Они вдвоем составляли весь экипаж, располагавшийся в бронированной капсуле в центральной, самой защищенной части танка.

В большую политику Бес старался не вникать, но кое-что знал и он. Знал, что и через шестнадцать лет после подписания Новый Варшавский договор из ОДКБ не получился. Единые вооруженные силы быстрого реагирования существовали, но их деятельность ограничивалась несколькими операциями против наркотрафика, да еще участием в таких вот учениях.

Учениям предшествовал боевой смотр, куда пригласили даже журналистов. Здесь, почти как на выставке «АмЭкспо-2019», было собрано лучшее, что могла произвести страна, которую злые языки называли «Северной Нигерией».

Но в этом году гостей из дальнего зарубежья не было. Кроме стран Договора колбезопасности своих наблюдателей традиционно отправляли сюда Китай, Индия и Иран.

Естественно, новый демократический Иран своего представителя не отправил, и его можно было понять. Со всеми проблемами, которые они получили после «освобождения», им теперь было не до новой боевой техники. Да и обида на русских друзей, отдавших их на растерзание Израилю и янки, осталась. Страна трещала по швам и тонула в крови. Иранские азербайджанцы всерьез собирались отделяться, белуджи – получить свое государство, а шииты с суннитами резали друг друга почище, чем в соседнем Ираке, и все это на фоне эпидемии и голода.

Но не было и собранных и вежливых китайские товарищей, хотя в прошлом году их делегация включала почти двадцать человек. Не было и индусов в своих неизменных чалмах под цвет белым кителями.

Подполковник Алексей Бесфамильный, командир отдельного танкового батальона, дислоцированного в Бердске, об этом не думал. А думал он о президентской премии в размере 12 месячных окладов, которая теперь достанется ему. Хотя он и так не бедствовал, получая раза в два больше среднего командира его уровня. Естественно, если они на глазах зрителей перевернутся на подъеме, премии он не получит. Будет скандал на весь мир, последуют разрывы контрактов и скверные последствия для него лично.

С блеском был подготовлен и фуршет. Сверкали начищенные туфли и ботинки, «гарсоны» в накрахмаленных до хруста белоснежных рубашках наливали гостям напитки. Кормили хорошо и чиновных гостей, и журналистский пул, который освещал мероприятие.

Корреспонденты делали вид, что что-то понимают, делали пометки в блокнотах и пили минералку «Перье» из пластиковых стаканчиков. Военные эксперты в гражданском многозначительно переглядывались и тоже что-то помечали.

На следующий день после смотра должна была начаться оперативная часть учений, на которых Россия будет представлена силами Центрального оперативно-стратегического командования. В соответствии с вводной, подразделения уже поделились между Западными и Восточными. По плану учений Западные – это не военный блок и даже не региональная держава, а разрозненные банды исламских радикалов. Чтобы не обидеть союзников, играть роль Восточных – террористов должны были исключительно российские военные. Казахские, киргизские и таджикские новобранцы – каждая страна прислала всего по две роты – попали только в «миротворческий корпус».

Сценарий учений был разработан в соответствии с военной доктриной России. Согласно ей большие войны в будущем не ожидались – только локальные.

Террористов ждала незавидная судьба: нарваться на пограничный дозор, нанести ему небольшой урон и получить жесткий отпор. Уже через три часа к месту «замеса» будут переброшены части быстрого реагирования. Террористы подставят себя под удар авиации, самоходной артиллерии и откатятся в степь, которая помнила еще Чингисхана. Там их выбьют из нескольких глинобитных кишлаков вертолеты, танки и мотострелки. Такой видели московские стратеги войну будущего.

Но всем этим Бесфамильный себе голову тоже не забивал, пока его танк мчался по бездорожью.

Это была всего одна минута плотно спрессованных событий.

Стоп-кадр.

Расширенные глаза маршала. Недонесенная до рта вилка. Упавший на скатерть кусок отбивной.

Взрыва не было. Просто раздалось несколько хлопков в десятке мест на территории лагеря, которые если и услышали, то приняли за выхлопы автомобилей. А потом все вокруг начали умирать.

Все произошло настолько быстро, что никто не успел даже испугаться. Так и остались лежать в тех позах, в каких находились за секунду до смерти. Мертвы были высокие гости за накрытыми столами под тентами, защищавшими от жаркого солнца. Мертв был принимавший учения министр обороны. Мертвы были журналисты и операторы – камеры продолжали снимать, или уткнувшись в землю, или показывая огромное кладбище. Мертвы были офицеры и генералы. Как оловянные солдатики попадал рядовой и сержантский состав. Только ветер колыхал ковыль, да стрекотали степные птицы. Что бы это ни было, оно действовало только на людей.

Все это заняло от силы тридцать секунд.

Он уже не помнил, что заставило его посмотреть на наблюдательный пункт. Просто ли любопытство или желание проверить оптику. И вот, глядя в видоискатель, Бес понял, что преодоление полосы препятствий потеряло актуальность.

«Террористы могут применить оружие массового поражения», – вспомнил он.

Но те террористы были ненастоящим, да и и учения еще не начались.

Снаружи громыхнуло. Бесфамильный понял, что не видит в небе силуэта вертолета, с которого шла съемка. Зато видит в той стороне столб жирного чадящего дыма.

– Твою ж мать… – пробормотал он.

Они ехали с, включенной в «красном» режиме системой жизнеобеспечения. Испытывали ее после аврального ремонта, когда оказалось, что некоторые узлы новых «нано-танков» не работают так, как надо. Поэтому в обитаемой зоне танка было создано избыточное давление, которое не дало бы никакому химическому агенту попасть внутрь.

Он видел, что его звено, которое шло за ним, сохраняет строй. Кроме одной машины. Та явно потеряла управление, начала рыскать и вскоре сошла с дистанции – протаранила муляж кирпичной стены и свалилась в противотанковый ров.

Бесфамильный включил радиосвязь. Ни с кем, кроме его звена, связи не было. С наблюдательным пунктом тоже.

Он начал перебирать другие частоты и, наконец, среди помех нашел более-менее разборчивые переговоры. В кабину ворвалась взволнованная речь. Если бы Алексей не был стрижен под ноль, он почувствовал бы, как волосы шевелятся у него на голове.

Вначале Бесфамильный грешным делом подумал, что какая-нибудь микроволновая пушка с орбиты сожгла нейроны в мозгах. Бес слышал про такое, но верилось с трудом. Скорее, диверсант поработал, возможно, даже среди приглашенных. Алексей до сих пор не был уверен, что это было за отравляющее вещество. Да, он слышал про такие разработки – и в России, и за бургом. Всем нормальным странам давно было начхать на конвенции. Слышал про БОВ, которое расщепляет белок, отвечающий за передачу нервных импульсов, и тогда человек просто «выключается» – без судорог, выпученных глаз, кровавой пены, поноса, рвоты… Просто падает как подкошенный.