Однако, считая, что государство должно обеспечивать гарантии всем людям, Милль полагал столь же важным, чтобы «обязанность делать различие между отдельными случаями действительной нищеты» возлагалась на частные структуры. Частные благотворительные организации могли бы оказывать дополнительную помощь тем, кто этого заслуживает, а государство должно действовать согласно единым правилам. Он также считал неправильным, если решение о том, кто заслуживает помощи, а кто нет, принимают государственные чиновники, поскольку предполагать, что подобные должностные лица, даже при обладании соответствующими качествами – что почти невозможно, – позаботятся о том, чтобы выяснить и тщательно разобрать прошлое поведение человека, впавшего в нужду, и на этой основе составить правильное представление о нем, значило бы проявить изрядное незнание привычек людей. Частная благотворительность может проводить такие различия и, раздавая свои деньги, вправе поступать так, как ей заблагорассудится… От попечителей же общественных сумм нельзя требовать, чтобы они давали кому-нибудь больше того минимума, какой они обязаны давать даже самому плохому человеку. В противном случае снисходительность превратится в общее правило, а отказ в большей или меньшей степени явится капризным и произвольным исключением [254] .

Характерная черта подхода Милля состоит в том, что он расценивает бедняков как нравственных субъектов, а не просто как жертв обстоятельств. В XX веке в основном господствовала точка зрения, что люди прозябают в бедности из-за факторов, от них не зависящих. В результате общая направленность государственной политики заключалась в разработке программ, рассматривающих бедняков в качестве объектов. К ним относятся как к пассивным жертвам, которых можно заставить реагировать на те или иные шаги, предпринимаемые государством. Их положение изучается в массовом масштабе, на основе статистических данных, зачастую собираемых государством в собственных административных целях, а не для того, чтобы понять самих бедняков. Результаты нововведений часто анализируются таким же способом – с позиции стороннего наблюдателя. Недостаток подобного подхода заключается в том, что он не учитывает важнейшего свойства человеческой природы – того, что все мы способны делать нравственный и логический выбор, а наши внутренние силы могут радикально изменить нашу жизнь. Однако при разработке государственной политики это обстоятельство необходимо иметь в виду.

Ниже излагаются некоторые из возможных способов, позволяющих выработать новый подход к проблеме превращения зависящих от помощи бедняков в самостоятельных граждан. В основе этих предложений лежит тезис о том, что практическая помощь эффективнее, чем простая раздача «милостыни», не важно кем – государством или благотворительными обществами. Рассылать чеки нетрудно, но подлинная забота о людях требует времени и усилий, а не только денег. Таким образом, наша цель должна состоять в том, чтобы дать трудоспособным беднякам возможность не только тратить пособия, но и делать сбережения.

Главная опасность, которой необходимо избежать, – это «вытесняющая» роль «государства всеобщего благосостояния». Разрастаясь, это государство вытеснило добровольные ассоциации и ослабило дух личной ответственности, на котором основывается энергичное гражданское общество. Токвиль, описывая нарождающееся современное общество на основе своих впечатлений от поездки в Америку в 1830-х годах, предвидел, что новое социальное устройство может пасть жертвой деспотии неизвестного ранее типа. И с каждым годом его предупреждение кажется все более актуальным. Первопричина, по мнению Токвиля, заключается в чрезмерном индивидуализме:

...

Может случиться так, предупреждает Токвиль, что людьми с подобным складом будет править гигантская охранительная власть, обеспечивающая всех удовольствиями и следящая за судьбой каждого в толпе. Власть эта абсолютна, дотошна, справедлива, предусмотрительна и ласкова. Ее можно было бы сравнить с родительским влиянием, если бы ее задачей, подобно родительской, была подготовка человека к взрослой жизни. Между тем власть эта, напротив, стремится к тому, чтобы сохранить людей в их младенческом состоянии; она желала бы, чтобы граждане получали удовольствия и чтобы не думали ни о чем другом. Она охотно работает для общего блага, но при этом желает быть единственным уполномоченным и арбитром; она заботится о безопасности граждан, предусматривает и обеспечивает их потребности, облегчает им получение удовольствий, берет на себя руководство их основными делами, управляет их промышленностью, регулирует права наследования и занимается дележом их наследства…

Это, предостерегал он, приведет к такому результату: существование подобного государства с каждым днем будет делать «все менее полезным и редким обращение к свободе выбора». Запирая волю человека в зауженных рамках, государство постепенно лишит его «возможности пользоваться всеми своими способностями» [255] .

Сегодня мы видим, что «государство всеобщего благосостояния» оказывает на человеческий характер именно такое воздействие. Как отмечает Майкл Новак, за сто с лишним лет существования социализм «направлял воображение людей в ложную сторону, приковывая все его внимание к государству», переключая на государство общественную сторону человеческой природы и тем самым подавляя личную ответственность и творчество. Чтобы эта ситуация не усугублялась дальше, полагает Новак, необходимо пересмотреть нашу систему социальной защиты – «ее основой должны стать отдельные люди, их семьи, их ассоциации, их самые благие (новаторские, творческие) усилия». «Государство всеобщего благосостояния», сложившееся в послевоенную эпоху, оставляет человеку и гражданскому обществу «слишком малое пространство для свободной реализации личной ответственности и социального творчества» [256] .

Политические шаги, вытекающие из этого подхода, должны осуществляться по трем направлениям: (1) стимулирование экономического роста; (2) устранение созданных государством препятствий для самостоятельного улучшения благосостояния семей и отдельных людей, в первую очередь высоких налогов; и (3) акцент на самостоятельности личности.

1. Экономический рост. Акцент на индивидуальных действиях и нравственности – важнейшее условие успеха, но одного этого недостаточно. Необходимой (хотя также недостаточной) предпосылкой для создания возможностей, позволяющих людям преодолеть нищету, является экономический рост. Этот рост во многом зависит от энергии и изобретательности частных лиц, но неразумная налоговая и финансовая политика очень легко может свести на нет все их усилия. Таким образом, обязанностью государства является создание экономических условий, соответствующих принципам свободы.